Геннадий Гусаченко - Покаяние Страница 42

— Боже мой! Как можно не читать Библию?! Ведь это кладезь мудростей, которые дороже всех земных богатств!

Славный, добрый Борис! Не знаю, как сложилась твоя дальнейшая жизнь, но всегда с благодарностью вспоминаю тебя, ибо ты первым заронил во мне зёрна веры в Бога. Пробиваясь наружу, на свет Божий, долго прорастали они в моей мятущейся душе слабыми ростками, пока созрели налитыми верой колосьями. Храни тебя, Бог, ровесник мой дорогой! Благ тебе всяческих, здоровья и долголетия!

Мой плот–катамаран «Дик», увлекаемый обскими волнами, подгоняемый короткими порывами ветра, продолжает неторопливый бег по реке–жизни в сказочное Лукоморье. В Никуда. К морю. От него ушёл, к нему и возвращаюсь. Ведь сказано: «Всё возвратится на круги своя». Откинувшись на сиденье и заложив руки за голову, смотрю в синее безоблачное небо, всё ещё находясь под впечатлением давно забытых и на удивление легко воскрешённых в памяти событий.

А река течёт, не стоит на месте. И вместе с ней течёт, ни на миг не останавливаясь, моя жизнь. И уж не далеко до конца пути. Но не будем огорчаться неизбежным. А пока присмотрим удобное местечко для ночлега на пологом песчаном берегу на окраине нефтегазовой столицы Сибири — Сургута.

Сегодня 12 июля, в четверг, поздно вечером, ровно через неделю после выхода из Нижневартовска, ступил я на землю предков–первопроходцев, основавших этот старинный русский город. И поклонился ему, отдавая должное памяти первых отважных поселенцев — добрых и чистых душой православных христиан.

В палатке, дважды перекрестившись и поклонившись перед походной маленькой иконой со священным изображением Христа — Спасителя, зажёг свечу — пламень любви к Богу, ко Пресвятой Богородице, ангелам и всем святым, коих почитаем мы её возжением.

Горящая свеча в храме, в монастырской обители, в богатом дворце или в жилище отшельника всегда есть причастность к Богу.

И обратясь к Нему, псалом прочитал:

— Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Памятуя сегодня о грешном участии в китовой охоте, нанёсшей непоправимый вред природе, о пролитой в море крови левиафанов, об убитых в тайге медведях, соболях, зайцах, утках, изюбрах и прочих животных, наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очиси мя: яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну. Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Святаго не отыми от мене. Избави мя и впредь от кровей, Боже. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне и дух прав обнови во утробе моей.

«Фонтаны на горизонте!»

На мыске песчаного берега на окраине Сургута меня поутру разбудил шум мальчишек, пришедших удить рыбу. Скоро здесь расположилась на отдых группа горожан, собравшихся на природе пожарить шашлыки.

Избегая непременных расспросов о моём плавании, я решил перебраться на лесистый остров, зеленеющий напротив густым сосняком.

Неожиданно возле меня остановилась иномарка. Средних лет мужчина–крепыш вылез из машины, восторженно воскликнул:

— Красота! Нет, вы только посмотрите, какой рассвет над рекой! Путешествуете? Замечательно! Я из местных, вырос здесь, люблю эти места. Откуда плывёте? Из Новосибирска? Ну, вы молодец! А поехали ко мне… Посидим, поговорим… У меня жена с моими любимыми дочками в отпуск укатила, так я один в квартире… Александр! — протянул он руку для закомства.

Так я познакомился в Сургуте ещё с одним душевным приобским жителем — с Александром Борисовичем Михониным. Он самолично стаскал в машину мои вещи, и скоро, приняв ванну, я отдыхал в кресле в двухкомнатной квартире номер 114 девятиэтажного дома пять дробь два на улице Югорской.

Саша, так я стал звать добродушного хозяина, приготовил салат из свежих огурцов, помидоров, укропа, редиса, зелёного лука, обильно политого растительным маслом. Пригласил меня к столу, и обратясь к иконе Христа, стоящей на «божничке» в светлом углу кухни, крестясь, прочитал молитву:

— Очи всех на Тя, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняеши всякое животное благоволения.

Бывший нефтяник, ныне он работал электромехаником фирмы «Электронные системы», был человеком не употреблявшим алкоголь, и глубоко верующим.

Хорошо владея персональным компьютером, Саша с обожанием показывал мне цветные изображения симпатичных дочурок — Елизаветы и Анны и приятной внешности своей жены.

— В честь библейских героинь дал имена дочерям, — с горячей любовью нежного отца заметил Александр. — Анна — мать пророка Самуила. Елизавета — мать Иоанна Крестителя.

В приятной, спокойной беседе за душистым чаем из шиповника, выяснилось, что Саша прилично знает Библию, наперечёт помнит все церковные праздники, имена многих святых, и делает наброски книги размышлений о предназначении человека, о его месте под солнцем, о своём пути к Богу.

— Господь — мерило всего, и что необходимо, он уже создал. Человечество напрягается против воли Бога в умопомрачительных изобретениях, ведущих лишь к гибели, — подвигая мне вазочку с вареньем из морошки, убеждённо говорит Александр. — Вот нас всё воспитывают, пытаются адаптировать к новым экономическим и политическим условиям. А в какое общество хотят ввести? До той поры, пока все люди не приобщатся к Богу, никогда не избежать лжи, лицемерия, ханжества, предательства, преступлений и войн. Станут люди соблюдать заповеди Бога, тогда решатся все проблемы. Бог для меня — ориентир. Смотри на Него и пойдёшь правильно. Понять, что сказал Бог, к чему призывал и в чём наставлял — вот истина. Поднять голову к небу и вникнуть — только и всего, что требуется от нас. Иначе телега всегда будет впереди лошади. А что говорит нам Господь?

Я — Свет, а вы не видите Меня.

Я — Путь, а вы не следуете за Мной.

Я — Истина, а вы не ищите Меня.

Я — Учитель, а вы не слушаете Меня.

Я — Господь, а вы не повинуетесь Мне.

Я — ваш Бог, а вы не молитесь Мне.

Я — ваш лучший друг, а вы не любите меня.

И если вы несчастны, то не вините Меня.

Поражённый проникновенными словами в самое сердце, я молча пожал ему руку, ощутил ответное, горячее и крепкое. В сжатых ладонях незримо соединились наши схожие души. Я поимел огромное удовольствие от общения с Александром Борисовичем, человеком незаурядным, мыслящим и очень гостеприимным.

Мы стояли на балконе, выходящем окнами на Обь, и Саша показывал мне прекрасный вид на реку. Признаться, мне было искренне жаль расставаться с ним. Он привёз меня на берег, помог подтащить лодки, вёсла, палатку и рюкзаки.