Зоя Журавлева - Искатель. 1966. Выпуск №6 Страница 44

Казалось, Тэд Мурфи очнулся от беспамятства.

— Но они обещали мне работу в «Компаниа Доминикана де Ависьон». Я должен стать вторым пилотом в экипаже ла Маса. Как же они могут убить меня?

Мортон едва не терял самообладания. Собрав все силы, он заставил себя сохранять спокойствие.

— Тэд, поймите, вы замешаны в афере, которая, если станет известна ее закулисная сторона, вызовет международный скандал. Но Трухильо попытается всеми средствами воспрепятствовать этому. Причем вы испытаете на себе быстрейшее из этих средств.

Теперь Тэд Мурфи смотрел на Мортона так, как смотрит отец на несовершеннолетнего сына, когда тот рассказывает ему какую-нибудь детскую абсурдную историю из школьной жизни.

— Вы что, не понимаете этого, Тэд? Вы подвергнете свою жизнь крайней опасности, если сразу же не покинете эту страну.

Тэд снисходительно кивнул, дружелюбно улыбнулся, взял со стойки свой стакан, выпил его и поставил назад. Потом он неожиданно протянул руку Мортону. Мгновение казалось, что он хочет поблагодарить за доброжелательный совет, но тут же резко обернулся к Куртису, протянул ему руку, сказав при этом:

— До свидания, мистер Куртис. Насколько мне приятно было встретить вас, настолько же мало мне нравится ваш друг. Он слишком много болтает.

Молча и не заплатив за выпивку, Тэд Мурфи покинул помещение бара.

Норман Куртис первый нашел выход из осложнившегося положения.

— Тогда мы попытаемся действовать через ла Маса. Если Мурфи станет вторым пилотом в его экипаже, ла Маса должен будет похитить его и отвезти в Штаты.

— Не забывай, что ла Маса хочет свести личные счеты лишь с Рафаэлем.

— Он не очень будет расстроен, если сможет отомстить всему семейству Трухильо. Мы разъясним ла Маса обстоятельства дела и попытаемся убедить предоставить себя в распоряжение американских властей в качестве свидетеля обвинения. Тогда Мурфи попадет на скамью подсудимых за пособничество в краже человека. Да, так будет даже лучше!

— Лучше! Я нахожу все это невероятно комичным, — внезапно взорвался Мортон и начал смеяться, как будто Куртис только что сказал самую смешную в мире остроту. — Не странно ли? Мы хотим уничтожить синдикат убийц, крупнейший синдикат убийц и вдобавок еще такой, который признан половиной мира официальным правительством страны. И мы хотим покончить с этим?! Разве это не смешно? Мы, маленькие люди? Смешно, просто смешно.

Смех Мортона напугал даже бармена. Куртис быстро подставил ему пустые стаканы и велел наполнить их.

— Понимает он английский? — спросил Мортон, когда снова успокоился.

— Только «пожалуйста» и «спасибо», а также названия напитков.

— Н-да, я постепенно перестаю ясно мыслить. Итак, не лучше ли нам упаковать чемоданы и уехать? Я уже не выдерживаю.

— Не торопись, Майк. Крупные гангстеры тоже делали промахи, на которых однажды спотыкались. Вспомни Аль-Капоне. На его счету более двухсот убийств, но причастность его ни к одному из них не смогли доказать. А потом он споткнулся на злостной неуплате налогов, попал в тюрьму и умер от воспаления легких.

— Кто был Аль-Капоне по сравнению с Трухильо? Жалкий лодырь!

Куртис взял со стойки вновь наполненные стаканы виски, протянул один из них Майку и поднял свой:

— Выпьем, Майк. За Трухильо! Я добуду тебе ла Маса.

Летчик-капитан Октавиа де ла Маса был типичным представителем доминиканского офицерского корпуса: крупного сложения, элегантен, приятной наружности. Голливуд не смог бы предоставить генералиссимусу Трухильо, необычайно заботившемуся о внешнем блеске, более привлекательного личного пилота.

Когда Норман Куртис входил с ним в номер Мортона, ла Маса смущенно стряхнул уличную пыль с отлично начищенных ботинок.

«Симпатичный, скромный юноша!» Это было первым впечатлением Майка. Он сразу установил с ним контакт.

— Мистер Куртис рассказал вам, в чем дело?

Ла Маса не медлил с ответом; он говорил на ломаном, но легко понятном английском.

— Да, мистер Мортон. Капитан Куртис объяснил мне, что вас интересует. И я охотно помогу вам, насколько это будет в моих силах. Правда, есть трудность: моя старая мать и моя сестра с ребенком. Я не могу оставить их в Санто-Доминго. Трухильо их сейчас же арестует и отомстит им. Иначе меня здесь уже не было бы… Мне давно тут все опротивело. Я никогда не поступил бы в авиацию, если бы знал раньше, какие преступники командуют нами.

Майк бросил Куртису, который стоял у окна, вопросительный взгляд. Капитан ответил кивком головы и сам обратился к ла Маса.

— В этом мистер Мортон наверняка сможет помочь. Через американское посольство он достанет вашим родственникам визу на туристскую поездку в Штаты. И когда ваши мать и сестра окажутся там, уже никто не сможет выслать их назад. Мы можем это уладить сегодня же. Вы должны как можно скорее принести мне паспорта ваших родственников.

Ла Маса скромно поднял руку:

— Хорошо, мистер Мортон, но смогут ли они уехать заранее?

Мортон вынул расписание полетов. Он перевернул несколько страниц и сказал, обращаясь к ла Маса:

— Они могут улететь завтра днем. В четырнадцать часов вылетает самолет через Майами в Нью-Йорк.

Продолжение беседы касалось лишь технической стороны подготовки побега ла Маса в Соединенные Штаты. Как только к нему прикомандируют Мурфи в качестве второго пилота, он произведет с ним пробный полет и при этом увезет его в Майами, если потребуется — силой,

Ла Маса уже хотел попрощаться, когда Мортон неожиданно сказал:

— Еще кое-что, мистер! Было бы хорошо, если бы вы смогли узнать что-нибудь о судьбе Галиндеса. У вас есть для этого возможности?

Капитан авиации медлил с ответом.

— С аэродрома Галиндеса отправили на «Президент Трухильо»… Это я знаю. Но там ли он сейчас?..

— Вы бываете на пароходе?

— Могу попытаться.

— Попытайтесь. Заодно присмотритесь, можно ли каким-либо образом освободить Галиндеса.

Ла Маса покачал головой.

— Исключено, это было бы чистейшим самоубийством.

Очевидно, Мортон хотел еще что-то сказать капитану, но Куртис прервал его:

— Мы не самоубийцы, Майк. Оставь это дело. Будет достаточно, если мы соберем доказательства. Никакого излишнею геройства! Расходы на похороны в гонорар не включены.

В тот же день ла Маса удалось попасть на пароход «Президент Трухильо». Знакомый из корабельного экипажа тайно провел его в машинное отделение.

Там, привязанный к деревянным нарам, лежал Хесус де Галиндес. Дверки топок были открыты. В котельном помещении жара достигала пятидесяти-шестидесяти градусов. Галиндес был еще жив, но не мог произнести ни слова. Часами длившиеся допросы и безжалостная жара полностью обессилили его.