Алистер Маклин - Искатель. 1994. № 5 Страница 44

Если бы описываемые события происходили несколькими месяцами раньше, когда в небе Арктики сияло летнее солнце, день был бы восхитительный. Однако зимой в этих широтах солнца быть не могло, и все же, несмотря ни на что, погода радовала своим поразительным спокойствием, совершенно необычным для этого времени года. Пронзительный восточный ветер полностью утих. Температура воздуха резко подскочила минимум градусов на двадцать, и видимость стала почти идеальной, что в царстве полярных льдов, особенно в зимнюю пору, случается крайне редко.

Капитан посоветовал всем свободным от вахт воспользоваться представившейся возможностью размять ноги на свежем воздухе. Тем более что и самим морякам не терпелось собственными глазами взглянуть на дрейфующую полярную станцию «Зебра» — вернее, на то, что от нее осталось, — ради чего они, собственно, забрались на самую макушку земного шара.

Я занял место в конце небольшой очереди из членов команды, которых перед выходом наружу осматривал доктор Джолли. В полдень черед наконец дошел и до меня. Несмотря на ожоги и обморожения, Джолли пребывал в прекрасной форме и бойко суетился в лазарете, будто у себя дома.

— Итак, — обратился я к нему, — у вас почти не осталось конкурентов по части врачевания, не правда ли? Я очень рад, что у нас появился еще один доктор. Как продвигаются дела на медицинском фронте?

— Не так уж плохо, старина, — радостно сообщил он. — Бенсон быстро идет на поправку. Пульс, дыхание, давление почти в норме. Думаю, скоро он придет в себя. А вот с капитаном Фольсомом дело по-прежнему обстоит неважно, хотя серьезной опасности, конечно, нет. У остальных же состояние улучшилось на сто процентов, и совсем не по милости медицины: отличная пища, теплые постели и чувство безопасности принесли им гораздо больше пользы, чем можно было предположить. Так что теперь осталось осмотреть только Браунелла и Болтона, двух парней, что застряли на «Зебре».

— Я пойду с вами, — предложил я. — Капитан Свенсон с нетерпением ожидает нашего решения, что с ними делать. Он хочет сняться отсюда как можно скорее.

— Я тоже, — с жаром сказал Джолли. — Но отчего это он вдруг так заторопился?

— Чтобы нас, не дай Бог, не зажало во льдах. Или, может, вы желаете остаться здесь на год или два?

Джолли осклабился, потом, малость поразмыслив, вдруг посерьезнел и с опаской спросил:

— Сколько нам плыть под этими проклятыми льдами? Прежде чем мы выйдем в открытое море, я имею в виду!

— По словам Свенсона — сутки. Да вы не тревожьтесь, Джолли. Идти подо льдами куда безопаснее, чем в них застрять.

С явным недоверием он взял медицинскую сумку и вышел из лазарета. Свенсон ждал нас на центральном посту. Выбравшись через люки, мы спустились на лед и двинулись к станции.

После того как температура воздуха резко подскочила, да еще при работавших на полную мощность обогревателях, главный жилой домик так прогрелся, что лед, покрывавший толстым слоем внутренние стены и потолок, растаял. Один из двух парней, остававшихся на станции, Браунелл, пришел в сознание и сидел, потягивая какое-то варево из рук нашего матроса, который к тому же еще и поддерживал несчастного.

— Ну вот, — обратился я к Свенсону, — один готов к транспортировке.

— Это уж точно, — живо согласился Джолли. Он склонился над вторым парнем, Болтоном, потом выпрямился и, покачав головой, сказал:

— А этот плох, капитан, очень плох. Я бы не рискнул переносить его прямо сейчас.

— Тогда, очевидно, мне придется взять ответственность на себя, — резко проговорил Свенсон.

Одарив Джолли извиняющимся взглядом, я с недоумением пожал плечами, наклонился к Болтону и осмотрел его, действуя только одной здоровой рукой. Потом выпрямился и сказал:

— Джолли прав. Болтон действительно очень плох. Но транспортировку на корабль, я думаю, выдержит.

— Выдержит! Да разве это нормальное обращение с пострадавшим? — возразил Джолли.

— Понимаю вас. Однако обстоятельства, в которых все мы оказались, тоже никак нельзя назвать нормальными.

— Я беру ответственность на себя, — повторил Свенсон. — А вам, доктор Джолли, я был бы весьма признателен, если бы вы лично проследили за транспортировкой этих двоих на борт. Я немедленно предоставлю вам столько людей, сколько нужно.

Джолли, в конце концов сдавшись, занялся перевозкой Браунелла и Болтона на «Дельфин» и проделал это с завидной сноровкой. Я же подождал, пока все уйдут, и в одиночестве направился окольным путем к ангару.

Нож со сломанным лезвием лежал все там же, в топливном баке тягача, а вот пистолет с парой запасных обойм бесследно исчез. Кто-то их взял, только не доктор Джолли, поскольку с той минуты, как мы покинули «Дельфин», он ни на мгновение не пропадал у меня из поля зрения.

В тот же день, часа в три пополудни, мы погрузились под лед и двинулись на юг — к открытому морю.

День и вечер пролетели быстро и довольно приятно. Операция по спасению полярников с дрейфующей станции «Зебра» прошла, в общем, успешно, и теперь мы двигались прямым курсом к родным берегам. Так что можно было только радоваться. Однако лично я особой радости не ощущал — слишком многие трагические обстоятельства, связанные с пожаром и гибелью людей на «Зебре», остались невыясненными. Свенсон, Хансен, Роулингс и Забрински тоже пребывали в безрадостном настроении, тем более что им, как и мне, было хорошо известно, что убийца находится на борту. Кроме нас, об этом знал и доктор Бенсон, но он пока не пришел в сознание, и во мне теплилась слабая надежда, что очнется он не скоро. Придя в себя после комы, Бенсон мог при посторонних наговорить много лишнего. Несколько человек из команды «Зебры» подошли к Свенсону и попросили разрешения осмотреть корабль, на что капитан ответил согласием, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что человеку непосвященному нипочем не разобраться в хитроумном устройстве машин и механизмов «Дельфина». Отказ только бы насторожил их, кое у кого даже вызвал бы подозрение. Сопровождать полярников по судну вызвался Хансен; я тоже решил к ним присоединиться, движимый не столько любопытством, сколько желанием понаблюдать за реакцией людей на то, что им предстояло увидеть. Мы совершили полный обход лодки, пропустив лишь реакторный отсек и рубку инерциальной навигационной системы, куда вход посторонним был строго воспрещен. Во время экскурсии по кораблю я внимательно, но незаметно следил за каждым членом команды «Зебры», особенно за двумя из них, однако ничего странного в их поведении не обнаружил.

После ужина я по мере сил помог Джолли провести вечерний осмотр пациентов. Джолли был первоклассным врачом. Обследовав ходячих больных и сменив повязки лежачим, он переключился на Бенсона и Фольсома. Обработал им раны и наложил повязки, попросил меня сходить вместе с ним в дозиметрическую лабораторию, расположенную в кормовом отсеке лодки, куда перенесли близнецов Харрингтонов, Браунелла и Болтона. Сам лазарет был оснащен лишь двумя койками, занятыми Бенсоном и Фольсомом.