SnkT - Первоисточник Страница 48

Так что Флитвик не мог не радоваться тому факту, что его требование было выполнено. Свои возможности он знал и в имевшихся навыках был уверен, но идея подвергнуть их практической проверке, уворачиваясь от «Авады Кедавры», энтузиазма почему-то не вызывала.

А еще как-то уж очень эти дети спокойно себя ведут, с учетом всего произошедшего. Как минимум один человек только что был убит у них на глазах. Сами они успешно применили по прямому назначению заклинание, владение которым для второкурсников... не совсем типично. Да как у них вообще хватило сил на такое? А это точно ученики?

Пожалуй, все-таки да. «Авада Кедавра» сил требует хоть и не мало, но от всего лишь одного заклинания взрослые маги не устали бы. «Читать» моторику Флитвик умел превосходно, и он прекрасно видел, что дети сильно вымотаны. Конечно, может существовать вероятность, что его успешно ввели в заблуждение... Но тогда бы ему не стали отдавать палочки...

Ладно, стоящие перед ним — это действительно мистер Поттер и мисс Грейнджер, второкурсники Гриффиндора. Пусть и владеющие не совсем обычными навыками и талантами.

Личность еще одного участника недавнего действа тоже вызывает определенные вопросы. Гилдерой Локхарт хоть и болен манией величия в тяжелой форме, но считать себя Тем-Кого-Нельзя-Называть — это слишком даже для него.

Так, а что это за тетрадка, которую безголовое тело по-прежнему крепко сжимает в руке?

Несколько пассов над черной обложкой отчетливо показали наличие весьма сильных чар, скрытых под ней. Некоторые элементы были знакомы Флитвику, но с большей частью обнаруженного он никогда раньше не сталкивался. Впрочем, если сопоставить это с поведением преподавателя ЗОТИ, кое-какие выводы сделать можно. И выводы эти очень не нравились Флитвику.

Сам факт того, что в школе находился предмет, способный влиять на разум своего обладателя, уже был достаточным поводом поднять тревогу. Еще хуже было то, что этим предметом продолжительное время пользовалась первокурсница, и, попав под его воздействие, выпустила на волю василиска. Но вот когда этот дневник перекочевал ко взрослому волшебнику, заключенная в нем сущность взялась за дело всерьез и, ни много, ни мало, организовала убийство Альбуса Дамблдора.

Снова и снова прокручивая в голове все произошедшее, Флитвик все больше склонялся к выводу, что не стоит делать то, что является в данной ситуации самым простым и, вроде бы как, самым логичным.

Казалось бы, что тут думать? Картина же очевидна. Гилдерой Локхарт, преподававший защиту от темных сил в школе чародейства и волшебства, где-то раздобыл некий предмет, в который было вложено немало этих самых темных сил. Попав под его влияние, он убил директора школы и попытался убить двоих учеников, но был остановлен другим преподавателем той же самой школы.

Вот только все не так просто, как кажется на первый взгляд.

Во-первых, что будет с детьми? Конечно, с формальной точки зрения, обвинить их не в чем. Их действия — самооборона в чистом виде. Да и уничтожение существа, которое по всем существующим способам классификации относится к высшей категории опасности, по закону даже не является убийством. Сам Флитвик был уверен, что поступили они совершенно правильно.

Все бы ничего, но вот использованное ими заклинание...

Опять-таки, если подходить к делу чисто формально, то никакого нарушения закона в данном случае не было. К «человеческим существам» василиск точно не относится.

Но вот будут ли рады дети своей внезапной «славе», если станет известно, что Мальчик-Который-Выжил и его подруга применяют Непростительные проклятия? Очень маловероятно. А еще может быть задан вполне логичный вопрос, где и у кого они этому научились...

Во-вторых, если пропитанный магией дневник действительно принадлежал Тому Риддлу, и все, сказанное Локхартом, является правдой, то Тот-Кого-Нельзя-Называть может вновь заявить о себе. И жизнь магической Британии сразу станет очень насыщенной и интересной.

То, что далеко не все сторонники Темного Лорда понесли заслуженное наказание было ясно как день любому, кто хоть немного интересовался этим вопросом. И пусть самые одиозные пребывают на курорте Северного моря, на свободе сейчас находится немалое число «бывших» упиванцев. Некоторые из которых обладают немалыми капиталами и влиянием на политику министерства. И как-то очень не хочется думать о том, что они будут делать, узнав о возможности возвращения своего повелителя.

Подвергать широкой огласке произошедшее нельзя. Но и скрывать всю правду об этом тоже не стоит. Принадлежавшая Темному Лорду вещь, способная способствовать его возвращению — слишком серьезная угроза, чтобы об этом умалчивать.

Пожалуй, первым делом нужно обращаться не в департамент магического правопорядка по официальным каналам, а в частном порядке связаться с одним невыразимцем...

* * *

Когда будущий Темный Лорд начал активно набирать себе сторонников, Люциус Малфой увидел свой шанс.

Хоть он и был потомственным чистокровным волшебником, у него не было достаточно прочных корней в магической Британии, чтобы позволить себе вести тот образ жизни, который он считал достойным своей персоны. Доходов от доставшегося по наследству магазинчика в Лютном вполне хватало на жизнь, но не более того. А Люциусу всегда хотелось большего. Но у окружающих подобные желания понимания не встречали.

Перспектив в самом Лютном не было никаких. Все самые доходные виды деятельности были заняты давно и прочно. Лезть туда было весьма чревато.

Попытки перебраться в более посещаемый, и потому гораздо более прибыльный, Косой, натыкались на непомерные аппетиты министерских чиновников, всегда готовых выжать все до последнего кната из любого, кто посмел заявиться к ним, не имея хоть какой-нибудь поддержки со стороны обладателей звучных в Британии фамилий.

Именно возможность вырваться из порочного круга «нет влияния — нет денег — нет влияния» стала решающим аргументом в пользу присоединения к набирающей силу организации.

Обстановка в магической Британии была тогда достаточно стабильной, хоть и несколько напряженной. Впрочем, подобная напряженность была вполне обычным состоянием для страны, в которой число сторон, пытающихся влиять на политику и экономику, отличалось от единицы. Однако, подобная вялотекущая борьба грозила в скором времени перерасти в нечто большее.

Альбус Дамблдор, победитель Гриндевальда, был тогда на пике своей славы и популярности. Британия пострадала в прошедшей войне хоть и не настолько сильно, как континентальная Европа, но ряды чистокровных семейств, издавна державших в своих руках всю реальную власть, все же несколько поредели. Из-за этого удара, позиции традиционалистов были уже не столь непоколебимы, как раньше. И кое-кто не постеснялся использовать это в своих интересах.