Комплект - Алексей Михайлович Курбак Страница 5

А я, наверное, в роду мужском наподобие выродка. Ну, люблю сам чего-нибудь состряпать, в том числе из так называемых закаток. Попался мне как раз в том августе рецептик, расстарался, удачно вышло… Банки под консервации шли какие придется, в том числе попадались и с нормально сохранившимися этикетками от слопанных импортных деликатесов. Я их обычно снимал, но иные бывали так прилеплены — наждаком не отдерешь. С такими, ясное дело, желательно авторство свое как-нибудь обозначить. Для потомков, так сказать.

И вот очередное новогоднее застолье, все идет путем, уходящий проводили, наступающий встретили, потекла размеренная беседа. По ходу приняли решение: ритуальные рюмки и фужеры не считаются, очередность начинаем по новой. Начали. И при третьем, по обычаю «женском» тосте, поднимается наш всеми уважаемый военный юрист Саша Белявский. Мужчина дородный, в солидном, между прочим, звании и должности. Настоящий полковник.

— Я, — говорит полковник, — Выпил бы, конечно, за дам. Женщин, в смысле.

Беседа как бы запнулась — в каком это смысле? Мужчины слушают поверхностно, ожидая команды налить и выпить, как полагается, стоя, а женский пол навострил уши: не каждый день звучат подобные сентенции.

— Особенно, — говорит далее Александр Иванович, — Хозяек.

Тут присутствовавшие хозяйки начали было расслабляться. Все понятно: последует хвалебная речь. Поторопились…

— Особенно, — говорит тостующий, — Если бы нашлось чем закусить, в смысле маринованного огурчика!

Женщины переглянулись. На столе три вида огурцов, выбирай любые — с красным перчиком, сельдереем, смородиной… Ослеп?

— Но не надо, — повышает голос оратор, — Мне подсовывать эти ваши трехлитровые уксусные кислоты! У меня от них изжога, в теле дрожь и на лысине, — (демонстрирует…) — Пот выступает!

Дамы в смятении. Уел, подлец!

Тут Наташка, жена моя и встревает:

— А может, ты, милейший, вот такое имеешь в виду?

Отлучается на минутку и подносит баночку ноль семь, на ней венгерская этикетка… Наш юрист берет банку, надевает очки, читает внимательно.

— Тебе, милая, может, и неизвестно, а моя Маша, — кивает на свою онемевшую от возмущения супругу, — А моя Маша не даст соврать…

И поясняет: нам всем крупно повезло, ибо в его лице здесь присутствует знаток по огуречной части на уровне, почитай, международном. Покидала судьба военная, послужил-поездил, типа, по разным странам, от Монголии до Кубы. И везде, где был, копил впечатления. Кое-кто посмел хихикнуть: мол, ясен перец, не воду же он там огурчиками закусывал… Полковник зыркнул грозно — притихли.

Крышка винтовая (тоже еще редкость в ту пору), он ее — круть, открыл с характерным вакуумным щелчком.

Рассол понюхал, головой покачал, и давай соловьём разливаться.

— Эх, вы, умельцы! Вот вам — фирма, государство, пропорции, обработка… Гляньте сюда, косорукие: корнишончики — один к одному, уложены плотненько, кончики обрезаны… специй в меру, сладенькие прямо… — одним огурчиком хрустнул… — Лысина не потеет…

Наталья при нем, смотрит серьезно, кивает согласно. Я сижу, сдерживаюсь, думаю, заржу — женке кайф испорчу.

— Не потеет? — заботливо уточняет моя половина.

— Нет, — Саша для убедительности воспользовался салфеткой, — Вот, ни капельки.

— А хочешь, я тебя с этой фирмой познакомлю?

— Не понял, — озадачился наш скептик, — Это как?

— На крышечке — что? — спрашивает она.

Паша изучает названный предмет.

— Да ничего, вроде. Крышка как крышка, соответствует.

— Правильно. Ничего, и даты изготовления нет… А должна быть, так?

— Ну, нет и нет… Подумаешь…

— Теперь ты этикеточку во-он там, с уголочка, приподними…

Он приподнял, очки поправил, прочел: фамилия, инициалы, дата изготовления… все — шариковой ручкой, и явно не по-венгерски…

Я сначала думал, его прямо там кондратий хватит. Потом, после рюмахи, он мне и заявляет (юрист, не растерялся):

— Ты что, уважаемый, себе позволяешь?! Это ж фальсификация!

Пока я искал аргументы, жена добила полковника:

— Скажи еще — подрыв экономики дружественного государства!

Стимул

Когда говорят: на полный желудок быстро не пойдешь, не побежишь, не поплывешь, у меня имеется возражение: все зависит от стимула.

Тогда, помнится, в конце августа восемьдесят четвертого, меня угораздило оказаться в казахстанских степях. Там специальный полигон, зенитчики-ракетчики пуляли по своим летающим мишеням, а я в качестве прикомандированного Айболита (хотя это не совсем правильно, он-то ветеринар) их здоровье охранял.

У моего друга Андрея, бывалого уже вояки, как раз выдался день рожденья. А мне надлежало, если со здоровьем серьезные неполадки, доставлять нуждающихся из нашего степного лагеря в ближайший военный городок — в госпиталь, поликлинику.

Ну, и его таким макаром я решил свозить вроде как к стоматологу, а на самом деле — проветриться, в кафешку зайти… в то строгое время только по-сухому, но все-таки… на речке расслабиться… Именинник же, как-никак! В общем, типа экскурсии в качестве подарка.

Приехали, красивыми уличками прошлись, в кафе зашли, по пирожному врезали, то да се. И арбузы увидали, около овощного магазинчика. Слов не хватит описать! Груда неимоверная, один другого краше.

Андрей сам выбирал, говорит, должен гудеть. Выбрал — я подумал, мы его вдвоем не унесем. Ничего, он сказал, пуд для мужика не груз, один попер. Подались пировать в парк на берегу местной речки.

По тамошним меркам она призвана служить водной артерией, чуть ли не Волгой. А по нашим — речушка, скорее широкий ручей, но название гордое, почти немецкое, наподобие Эльбы. Эмба, если по-настоящему.

На окраине городка, где парк, была устроена запруда, образовалось озерцо метров пятьдесят шириной. Плескались немногие, в основном дети возле берега, и неудивительно — аборигенам это удовольствие не в диковинку. Да и водичка, между нами, могла быть почище. «Yellow River» — это про нее.

Со стороны городка бережок выглядел окультуренным — пляж, песочек, лавочки, народ сидит-лежит, дамы с барышнями в купальничках. У нас глаза разбегаются, понятно…

На противоположном берегу — безлюдно, пусто, степь начинается.

Арбуз пришлось употребить не совсем аккуратно. Ножа-то с тарелками мы с собой не захватили. А я кое-что вспомнил, из литературы.

— Ты «Хождение по мукам» читал?

— Конечно. А что?

— Помнишь, там один говорит: «Если арбуз режут ножиком, это уже не арбуз. Арбуз надо колоть кулаком!»

— Понял, — говорит мой могучий друг.

Ну, и врезал. Треть, ясное дело, пропала сразу — с песочка ведь не подберешь. Оставшееся на лавочке, а это кило девять-десять как минимум, слопали.

И вскоре, естественно, почувствовали: надо бы все-таки искупаться, хотя мы и не при плавках. Сказано-сделано, тем более вода теплая, и у другого берега приятная такая зелененькая поросль. Он