Николай Леонов - Искатель. 1967. Выпуск №1 Страница 52

— Но зачем ему все-таки была нужна такая секретность?

— Причин много. Вспомните время, в которое он жил. Опасался обвинений в колдовстве, в чернокнижии. Но главное, пожалуй, даже не в этом.

Казимир Павлович, поискав, достал небольшой квадратик плотной бумаги.

— Во многих записях Леонардо утверждает, будто открыл и проверил способ находиться под водой на любой глубине, «сколько возможно оставаться без еды», как он пишет. Значит, несколько часов, а то и дней, верно? Для дыхания он применял какую-то газовую смесь, называя ее «алито». Это можно примерно перевести как «дух» или «дыхание». Состав ее он скрыл, но это не обычный воздух, Леонардо всегда их разделяет. И не Чистый кислород. — Казимир Павлович задумчиво пожал плечами, вертя в пальцах квадратик плотной бумаги, потом остановил свой взгляд на нем и добавил: — Леонардо дал ответ на вопрос, который вы задавали: почему он засекретил свое изобретение. Хотите знать?

— Конечно!

— «Как и почему я не описываю своего способа пребывать под водой — сколько я могу оставаться без еды, и этого не опубликовываю и не распространяю? — размеренно прочитал Бек. — По причине злой природы людей, которые совершали бы смертоубийства на дне морей путем разрушения кораблей со дна и потопления их вместе с находящимися на них людьми…»

Казимир Павлович посмотрел на меня и спросил:

— Вам ясно?

— Да. Но вы все-таки надеетесь расшифровать это загадочное «алито»?

— Может быть. Во всяком случае, работы великого Леонардо могут помочь нам в поисках наилучших газовых смесей для ныряния на большие глубины. Я верю в это! Сергей Сергеевич, хоть и подшучивает над моим увлечением, рассказывал как-то, что американские, кажется, инженеры попробовали недавно построить планер по схематическим чертежам Леонардо да Винчи. И представьте себе: планер великолепно летает!

— Не устарел?

— Нет.

Я долго просидел в этот раз в каюте Бека и покинул ее, размышляя о том, какими все-таки удивительными путями развивается наука в наше время. Мало того, что самые интересные открытия совершаются именно на стыках, на границах разных наук и над ними вместе работают инженеры и биологи, химики и физики. Но и прежние открытия, оказывается, могут вдруг оживать, питая науку новыми оригинальными идеями.

Однако угри, чудесные анализаторы мушиных лапок, подводные козы и зашифрованные рукописи — как переварить и привести в систему все это?..

Жизнь шла своим чередом, а «Богатырь» плыл все дальше и дальше. Мы миновали горбатые скалы Гибралтара и вышли на простор Атлантики.

Угри нас вывели точно! Но что они будут делать теперь? Как найдут себе дорогу к нерестилищам в открытом океане?

К Гибралтарскому проливу угрей, похоже, просто вынесло глубинное течение. Они держались все время в его струях, и никакие ориентиры им были не нужны.

А балтийские угри? Не потому ли они потерялись, что для них это течение оказалось совершенно необычным? Если бы они добирались к местам нерестилищ обычным путем — через проливы Зунда и Каттегат, то в открытом море их встретили бы мощные струи Гольфстрима. И они бы плыли против течения все дальше на юг, где вода теплее…

Ученые прервали их привычный путь я перенесли по воздуху совсем в другое море — в теплое Средиземное. Угри нашли в его глубинах течение и автоматически направились против него, совсем в другую сторону от Гибралтара. Может быть, только поэтому они и потерялись?

Но если вся разгадка лишь в этом, то возникают новые трудности. Почему же так по-разному ведут себя угри, родившиеся некогда в одном и том же Саргассовом море и лишь по воле волн и течения унесенные затем одни к устьям прибалтийских рек, другие — в Черное и Средиземное моря? Как они запомнили, что первым, чтобы добраться до нерестилищ, надо плыть против течения, а вторым — по течению? Очень сложные получаются инстинкты, прямо какие-то зачатки разумного выбора пути…

Теперь угри на распутье. Перед ними открытый океан. Как они станут искать дорогу дальше?

В коридоре возле локаторной, за дверью которой Логинов и Волошин вслушивались в сигналы из морской глубины, собралась большая толпа.

Прошло, наверное, не меньше часа, когда из локаторной вышел Логинов, быстрым взглядом исподлобья окинул наши напряженные лица, усмехнулся и, не ожидая вопросов, коротко сказал:

— Идут строго на запад.

— А течение?

— Течение заворачивает на юг, я смотрел по карте, — ответил кто-то из толпы.

Стоявшая рядом со мной Елена Павловна повернулась к мужу. Лицо у нее сияло. Они с Макаровым начали тут же поспешно выбираться из толпы…

Неужели все-таки угрей ведет земной магнетизм?

Прошло еще несколько часов. На карте появились первые пометки. Сомнений уже не оставалось: угри выходили из течения, слоено зная, что оно может унести их далеко на юг, вдоль берегов Африки. А Саргассово море было прямо на западе, и угри уверенно направлялись туда!

Но Казимир Павлович видел в этом подтверждение своей гипотезы:

— Мы лишь убедились, что течения не играют решающей роли в ориентации угрей. Если течение попутное, они им пользуются. А теперь просто идут туда, где соленость воды и температура выше, — к Саргассову морю. А то, что оно на западе, — им все равно, это их не интересует. Магнитные силовые линии тут ни при чем. Главное — химический состав воды.

Загадки, сплошные загадки, И нам не остается ничего иного, как набраться терпения и следовать за угрями. Кто знает: может, случайное наблюдение, пустяковый на первый взгляд факт дадут, наконец, ключ к разгадке удивительной тайны?

Говард ГАРРИС

РАСТЕНИЕ-ЛЮДОЕД ПРОФЕССОРА ДЖОНКИНА

Этому рассказу много лет. Он был напечатан в начале нашего века, а потом забыт, как и был бы забыт его автор, не перемени он вскоре писательской профессии — не стань он сказочником.

А сказок Говард Гаррис написал много — более пятнадцати тысяч. Эти сказки составили 75 книг, переводились на многие языки мира, и многие из вас, вероятно, в детстве читали их, хотя мало кто знает имя их создателя. Он куда лучше известен как дядюшка Римус, автор веселых историй о братце кролике и его друзьях.

Только после смерти писателя стало известно, что Говард Гаррис один из первых американских фантастов, что многие рассказы, напечатанные в начале нашего века под самыми различными псевдонимами, принадлежат его перу.

Один из этих рассказов — «Растение-людоед профессора Джонкина», опубликованный в журнале «Fantastic stories», отличается от многих рассказов о растениях-людоедах своей, если можно так сказать, несерьезностью, юмористическим и даже пародийным отношением к обычно весьма драматически трактуемой теме.