Путешествие в Мир - Светлана Каныгина Страница 56

просто отвергнута тарудами. Северные люди не захотели даже подумать над принятием своего решения! И, что ждёт неудачливых путников? Сколько ещё тягот подстерегает впереди двух безоружных, ослабленных ранами бродяг, ступающих на чужие земли? А самое горькое то, что во всех случившихся и возможных в будущем злоключениях виноват именно он – маленький самонадеянный юнец, решивший, что способен повлиять на судьбу Мира.

Так думал Горен, покидая пещеру Фиара.

Глава распорядился отнести его в дом Инки и поручил ей заботиться о вурмеке и Денизьям, пока оба не излечатся от ран.

Дорогами диких земель.

К концу второй недели пребывания в северных землях, Денизьям и Горен окончательно окрепли и более не нуждались в помощи тарудов. Час, когда они должны были покинуть этот холодный край, приближался.

После беседы с главой юноше пришлось объясниться с Денизьям и признать, что все их усилия оказались напрасными. Этот разговор дался им обоим нелегко. Девушка была огорчена и не скрывала этого, однако она с самого начала знала, что затея вурмека не оправдает ожиданий и была готова к такому результату. Денизьям злилась на Горена и одновременно жалела его. Ей страстно хотелось обругать юношу и навешать ему оплеух, но в тоже время она хотела успокоить его и убедить, что всё не напрасно. Ведь помощь не только тарудов была целью путников. За северным краем лежали и другие земли, а за ними ещё множество. И если отказ тарудов оказался ожидаемым, то другие народы могли поступить иначе. Девушка не стала мучить Горена упрёками. Она утешила его и дала ему надежду. В знак своего доверия, Денизьям вернула юноше Маарам, дав слово следовать за ним, как и прежде, и быть рядом даже в самые трудные времена. Тогда они оба решили, что пойдут до конца. Друзья пообещали не корить себя за неудачу, постигшую их с тарудами, а наоборот видеть в ней знак собственной силы, знак того, что они способны преодолеть трудности. Горен и Денизьям больше не стыдились своего провала и не опасались момента, когда их выдворят с земель тарудов. Напротив, они ждали его с нетерпением.

День, когда глава огласил Горену своё решение, оказался знаковым не только для вурмека и девушки. Для Фиара он стал последним днём его власти. Сын толстушки- Иль, убив медведя, отнял у главы право руководить народом. Он принёс тело мёртвого зверя в поселение, и был провозглашен верховным тарудом, а лишенный власти Фиар перешел под его правление, став простым жителем горного поселения.

Новый глава многим отличался от прежнего. Иль был не только моложе и сильнее Фиара. Он обладал терпением, прозорливостью и гораздо меньшей заносчивостью. Пока ещё совсем короткое пребывание Иля на высоком посту не вырастило в нём черт властителя, и он был открыт и лишён гордыни. На протяжении тех немногих дней, которые друзья провели в горах, глава не раз встречался с ними. Для бесед с чужаками ему не нужна была помощь матери. Иль знал язык, на котором они говорили, и поэтому все их разговоры были не доступны для других и оставались тайными. Весть о том, что царица идёт по миру с огнём и мечом всерьёз взволновала верховного таруда. Он не разделял взглядов Фиара на историю с камнем, считая, что подобное дело требовало более длительных раздумий над ним, как и не верил, что холод и зверьё смогут заставить воинов Жоскур обойти земли северного народа. Но Иль не спешил сообщать об этом Горену и Денизьям. Таруд расспрашивал их о подробностях происходящего и больше слушал, а не говорил.

Рассказанное чужаками вынуждало нового главу организовать защиту от грозящей его народу опасности; обеспечить надёжную охрану леса и гор. А для этого нужно было оградить подходы к селению, подготовить людей и запастись оружием. Подобные действия требовали от Иля хорошо продуманного плана и полной уверенности в том, что он будет успешным.

Однако и план, и защита, пусть даже самая надёжная, не могут оставить северному народу прежнюю свободу, если жестокая царица взойдёт на трон. Возможно, тарудам удастся отстоять свои земли при её первом натиске, но последующие они не смогут удержать. О прежних независимости и покое людям гор придётся забыть навсегда. Мысли об этом мучили Иля, не давая ему покоя ни днём, ни ночью. Таруд понимал, что слова вурмека об объединении сил не лишены смысла, и вероятно являются единственно верным решением. И всё же, главным оставалась защита. О ней надо было позаботиться в первую очередь и только потом собирать военный поход, о котором говорил вурмек.

Всё это требовало времени, а его у друзей не было. Они не могли ждать, пока таруды подготовятся к войне, ведь повеления Фиара, отданные им в последние часы властвования, отменить никто не мог: чужаки обязаны были покинуть северный край. Исполняя решение прежнего главы, Иль приказал подготовить Денизьям и Горена к походу. Им в помощь он назначил двух своих сыновей и сам обязался сопровождать путников до границ земель тарудов.

К предстоящему путешествию женщины поселения сшили для девушки и вурмека тёплые одежды и обувь из волчьих шкур, а Инка наполнила их вещевые мешки съестными припасами. Перед тем, как тронуться в путь, Иль велел каждому растереть свои кожу и волосы пахучей жидкостью из медвежьих желёз. Это должно было обмануть чутьё хищников и заставить их держаться на расстоянии. Выступать в дорогу решили до рассвета, когда лесные животные ещё крепко спят. К этому времени все участники похода были в полной готовности и ожидали часа отбытия у входа в поселение. Когда всё было сделано, Иль отдал последние наставления, и они вышли в путь.

Несколько дней, предшествующих дню похода, были отмечены необыкновенной для северной зимы оттепелью. Снега, покрывающие горы и лес, истончились, богатые пушистые одежды елей превратились в лёгкое кружево. Его хрупкие нити растаяли под влиянием тепла и, обратившись водой, каплями повисли на еловых иголках. По всему лесу звенела капель. Казалось, что весна, никогда не виданная здесь раньше, вдруг решила посетить северный край. Но, потепление было недолгим. В ночь отбытия путников мороз вернулся, и земли тарудов снова преобразились. Лес закоченел под тяжестью ледяного облачения, а камни гор покрылись скользкой изморозью. Ещё вчера, обнаженные теплом ели красовались своей яркой расцветкой. Теперь влага на их иглах замёрзла и, превратившись в льдинки, скрыла под собой весенние краски этих вечнозелёных деревьев. В темноте предрассветного часа ели казались безжизненными и окостенелыми. Они тоскливо скрипели и, издавая ледяной хруст, слегка раскачивались на ветру, а когда тот налетал резким порывом, касались друг друга, позвякивали и осыпались дождём ледяных крупиц.

В