В Травинский - Мир Приключений 1965 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) Страница 57

Алексей со стоном опустился на корточки, зажмурил глаза, потом открыл их. Дважды глубоко вздохнул, все вокруг дернулось еще раз и остановилось.

Толстого айтса уже не было на крыше. Рядом с космонавтом стоял небольшого роста человек в серой пропыленной гимнастерке. Он положил Алексею руку на плечо. На его темном лице была улыбка.

— Контузило?

Космонавт помотал головой.

— Тьфу!

Постепенно он приходил в себя. Руки и ноги перестали дрожать. Он огляделся. Что-то неуловимо изменилось вокруг. И разрушенное здание, и синее небо, и залегшие перед подвалом фигурки людей были такими же, как прежде, и в то же время другими. Окрашенными в какие-то новые оттенки.

В воздухе над его головой что-то просвистело, потом где-то позади гулко раскатился орудийный рев.

Человек в гимнастерке схватил Алексея за руку.

— Слышали? Они пришли, добровольцы из Ганы… Теперь Фервуду конец.

— Какому Фервуду?

— Ну как это — какому? Хендрику Фервуду, убийце. Премьер-министру.

— Что?!.. — закричал Алексей.

Человек в гимнастерке удивленно смотрел на пего. На площади над подвалом выкинули белый флаг. Слева по улице приближалась толпа. Несли трехцветное знамя: черное, зеленое и золотое. Несколько голосов запело:

Африка растопчет тебя!

И тотчас подхватил хор:

Как африканский слон.Несущий смерть врагу,Африка растопчет тебя!

Алексей знал эту песню — песню борцов за освобождение в ЮАР, в царстве расизма.

Земля, планета Земля, которую он в мыслях поместил где-то в космосе за бесчисленные миллионы километров отсюда, стремительно неслась к нему, приближалась, грохоча и завывая. Поющая толпа, заливающая площадь, арестованные расисты, белые (whites), которые, подняв руки, выходили из подвала, пустыня, дальний океан, подземелье, трущобы городского района для африканцев были уже не только океаном и подземельем на чужой планете в центре Галактики, а тем, что существовало здесь, в нашем мире. Южно-Африканской Республикой в последний час ее кровавой истории.

В глазах у Алексея помутилось, он почувствовал, что на этот раз теряет сознание уже всерьез…

…Двигатель маленького самолета негромко пел. Внизу, под крылом, уходила назад серо-желтая пустыня с разбросанными там и здесь красноватыми холмами, с разделившей ее на две части почти прямой тонкой ниточкой — линией железной дороги.

— Понимаешь, у тебя так получилось. Первую группу бушменов ты встретил среди песков, и они тебе показались совсем маленькими. Да они, кроме того, и вообще небольшого роста. А с первым белым здесь ты столкнулся в копях, под землей, в выработке, и смотрел на него снизу. Конечно, ты его принял за гиганта. И все это тебя убедило, будто ты на чужой планете…

Кирилл перебил Новоселова:

— У тебя возникло какое-то волевое зрение, что ли. Понимаешь?.. Видел только то, что согласовывалось с твоей концепцией. А все другое не замечал. Не позволял себе замечать…

Они встретились всего час назад на аэродроме. Но многое Алексей выяснил уже раньше.

Месяц назад их корабль столкнулся в космосе с обломками взорвавшегося американского спутника. Корабль выстоял, но прервалась связь с Землей, была нарушена навигационная система, и сам Алексей получил контузию. Полет продолжался еще десять часов — те “десять лет”, которые он позже вообразил, — и им пришлось срочно приземлиться в пустыне возле алмазных копей Кимберли. Товарищи сразу вынесли его, потерявшего сознание, наружу, а через миг нагрянул патруль. Полицейские говорили только на “африкаанс”, и Борис с Кириллом не сумели им втолковать, что в стороне от ракеты есть еще третий. Их схватили и увезли, а потом тотчас забрали и самый корабль.

— А почему ты не признал меня тогда, на улице в городе?

Борис усмехнулся.

— У нас вся сила в том и была, что они тебя не могли найти. Попади мы все трое к ним в лапы, с нами не стали бы церемониться. Знаешь, какая здесь охранка — не лучше гестапо. Они же понимали, что, поскольку связь оборвалась внезапно — это в газетах было, — в Советском Союзе не знают, где мы. И боялись только, что ты сумеешь связаться с Москвой. Поэтому тебя так разыскивали. А африканцы тебя укрыли в копях.

— Куда тебя везли тогда?

— На допрос. Куда еще?.. Мы тогда встретились, у меня в глазах потемнело: “Вдруг он со мной заговорит!” Нарочно обдал тебя презрением. Понимаешь, они хотели у нас с Кириллом насчет горючего выпытать, еще кое-что. У них ведь план такой был: когда африканцы восстанут, укрыться под землю и угрожать всему континенту атомной войной. И ракеты наготове.

Тут только Алексей вдруг увидел, как похудели и изменились оба его друга. У Кирилла огромные синие круги под глазами, а Борис вообще стал как тень.

Это был разговор из вопросов и ответов.

— А подземная река и океан с сернистыми взрывами? Это все было или я просто вообразил?

Суезуп — он сидел тут же рядом, на скамье, — улыбнулся. Сверкнули ослепительно белые зубы.

— Конечно, было. И есть. У нас, в нашем государстве, которое с сегодняшнего дня стало свободной Оранжевой республикой. И подземная река, и, помнишь, те почти ручные рыбы, и океан. Там на дне гниют водоросли. В их массе образуются огромные газовые карманы, а потом взрываются… Одним словом, это все чудеса Африки, которую мир еще и не знает по-настоящему.

— А как же… (Он хотел спросить, что такое планета Юэса, но тут же сообразил, что чужой и страшный для колонизаторов мир — это СССР, “USSR” по-английски.) Ну хорошо, а “право на жизнь”, остранение, знаки па груди?..

— Система пропусков и апартеид. То есть знаков-то на груди, конечно, нет. Ты их сам создал в воображении. Но в целом все так и было.

— А вот эти баллончики? Огнеметные баллончики?

— Это просто оружие расистов. И баллончики со слезоточивым газом у них есть, и такие вот карманные огнеметы. Их даже рекламировали в газетах. Тут расисты жили ведь в постоянном страхе…

Из штурманской вышел летчик, белый. Тот самый “айтс-Летчик”. Он пожал Алексею руку.

— Через десять минут Иоганнесбург.

Последний сюрприз ждал его на аэродроме в Иоганнесбурге, где они должны были пересаживаться на самолет дальнего рейса Кейптаун — Найроби.

Они вышли на пыльное, выжженное солнцем поле с группой низких белых зданий невдалеке. Почти тотчас приземлился еще один маленький зеленый самолетик бывшей патрульной службы. К нему быстро подъехала машина с красным крестом. Санитары проворно влезли в самолет с носилками, потом осторожно и бережно вынесли кого-то.