Enahma [[email protected]] - Освобождаясь от пут Страница 6

Сначала Флетчер старался быть невидимым и не вмешиваться в жизнь поместья, но Гарри часто задавал ему различные вопросы, а Флетчер любил объяснять. Он был превосходным рассказчиком, и его объяснения всегда были четкими и легко понятными. Сначала у него были предубеждения насчет Гарри – ведь для него это был сын Снейпа! – но доброта и любознательность мальчика смягчили его, и через неделю он стал разговаривать и со Снейпом тоже.

Предубеждения… После нескольких первых дней Гарри понял, что самая большая битва ему предстоит против предубежденности. Сначала никто не желал с ним разговаривать, но затем они были удивлены поведением Гарри и начинали относиться к нему подозрительно… Всегда в одной и той же последовательности…

– Я – не мой отец, ради Бога! – сказал он Флетчеру во время их второго разговора. И даже он изменился, разве вы не видите?

А еще были Уизли и Сириус… Ну, ему, наконец, удалось пробиться сквозь несколько стен из старых устоявшихся предубеждений, но это было нелегко, и иногда он чувствовал, что очень устал, и все бесполезно. У него были и свои демоны, с которыми приходилось сражаться, свои ночные кошмары и воспоминания, и он ненавидел, что ему приходится заново заслуживать доверие у каждого человека.

Но через две недели напряжение в атмосфере поместья спало: Флетчера пригласили за общий стол, все больше разговоров происходило не только между Гарри и Блэком или Флетчером, но и между Снейпом и этими двумя. Все больше смеялись, и Энни начала признавать других взрослых, особенно Блэка.

И теперь они вместе отправлялись в путешествие. Они гуляли и разговаривали парами: Блэк принимал свое обычное анимагическое обличье и бегал взад и вперед с Энни вдоль воды, Снейп и Флетчер обсуждали защиту поместья во время учебного года, а МакГонагалл присоединилась к нервничавшему Гарри, спрашивая его о предыдущей учебе.

Так что ему снова приходилось лгать.

– Я посещал маггловскую школу, мадам, – вежливо ответил он на первый вопрос.

– Это значит, что тебе никогда не рассказывали о магическом обществе? – она выглядела удивленной.

– Нет, конечно, нет. Мой отец всегда надеялся, что ему удастся стать моим официальным опекуном, и поэтому он обучал меня и давал книги для изучения. Однако я уверен, что я не смогу учиться на шестом курсе, так как еще не сдавал СОВ.

– О, я вспомнила! Тебе ведь шестнадцать?

– Да.

Его возраст также был ложью. Он ненавидел это. Но, по крайней мере, он выглядел как шестнадцатилетний или старше. Это была успокаивающая мысль: он не был красивым, но, по крайней мере, он больше не выглядел как ребенок.

– Я думаю, что ты будешь учиться на пятом курсе, и, если тебе потребуется, мы можем организовать для тебя дополнительные занятия…

– Нет, спасибо, – улыбнулся Гарри. – Я не думаю, что мне в будущем потребуются дополнительные уроки…

– Твой отец очень старается обучить тебя, не так ли? – глаза МакГонагалл мерцали от изумления. – Когда-то он был блестящим учеником…

– Я знаю, – в раздражении пробормотал Гарри, надеясь, что Квайетус не будет следующим, кого упомянут как лучшего студента всех времен.

Его надежды были напрасны.

– А его брат, нужно сказать, был лучшим учеником столетия, – МакГонагалл улыбнулась раздраженному Гарри. – Так что я не думаю, что у тебя будут проблемы с учебой. Снейпы всегда были одними из лучших студентов, что ты наверняка знаешь, многие из них учились в Рэйвенкло, и даже твой отец мог там быть. Я надеюсь, что ты попадешь туда после сортировки.

Гарри недовольно фыркнул. Он – в Рэйвенкло!

У МакГонагалл, к его огромному удивлению, не было предубежденности против него или его отца, по крайней мере, Гарри так думал сначала. Но теперь он мог видеть, что даже строгая профессор ожидает от него определенных вещей. Ну, это, конечно, были не предрассудки, но ожидания были ничуть не лучше. Гарри был ОЧЕНЬ благодарен, что МакГонагалл не знала о его настоящих родителях: оба из Рэйвенкло, причем один из них – уже упомянутая знаменитость столетия… Гарри содрогнулся. Его оценки не были слишком плохими, но, опять таки, он не был гением. Совсем нет. В его случае поговорка «какой отец, такой и сын» не была справедливой. Он не был выдающимся студентом и, несмотря на то, что магический мир никогда в это не поверит, он не был и сильным волшебником. Совсем не как отец.

Он пережил первую атаку Вольдеморта из-за самопожертвования своей матери, по той же причине он выдержал атаку Квиррела, он пережил нападение молодого Тома Реддля с помощью Фоукса, он выжил после возрождения Вольдеморта из-за сердцевины его палочки, и, наконец, он пережил плен с помощью Северуса и его долга жизни. Ему везло, и его охраняли остальные. Если бы он был умнее или более могущественным, возможно, все случилось бы по-другому…

– Я не думаю, что буду выдающимся студентом, как мой отец и его брат, – подытожил он свои мысли. – Я никогда не был превосходен в чем-либо в своей жизни. Я боюсь, что не смогу оправдать Ваших надежд.

МакГонагалл посмотрела не него, и Гарри поразила грусть в ее глазах.

– Я сожалею, мистер Снейп, – вздохнула она. – Я думаю, что ваша ситуация достаточно сложна и без моих ожиданий. Но, Вы знаете, это будет трудно для нас, учителей – относиться к вам по-другому. Вы выглядите как ваш дядя, и у вас то же имя…

Гарри кивнул.

– Иногда я желаю, чтобы я не принимал этого решения, – его горло было узким и сухим, а голос хриплым. Гарри знал, что Дамблдор рассказал МакГонагалл его «историю», и, несмотря на то, что его слова относились к выдуманной ситуации, они отлично подходили к настоящей, и, хотя у него не было другого выбора, иногда он сожалел о сделанном. Как сейчас.

Мак Гонаголл взяла Гарри за руку. Он постарался не вздрогнуть.

– Это будет нелегко, я знаю. Но ты должен знать, что у тебя есть отличный наставник, на которого можно положиться. Я уверена, что с его помощью ты сможешь это сделать.

Гарри был поражен. МакГонагалл похвалила Снейпа?

– Вы имеете в виду Се… моего отца? – спросил он и, когда она кивнула, добавил. – Вы первая, кто так хорошо думает о нем…

Глаза МакГонагалл были устремлены на море.

– Многие считают, что знают его, опираясь только на его внешность и поведение.

«Как и я раньше», – виновато подумал Гарри.

– И многие судят его по одному неправильному решению, которое он принял в молодости.

«Министерство, авроры… и он сам…» – согласился Гарри про себя.

– Но ты знаешь, то были трудные времена. Была война, и многие волшебники были обмануты Ты-Знаешь-Кем. Многие молодые люди. И, в основном слизеринцы, которых всегда считали темными и злыми. Однако, они просто слишком амбициозны, – МакГонагалл остановилась, и, когда Гарри сделал то же самое, она повернулась к нему и посмотрела на него со всей серьезностью.