Джеймс Тейбор - Глубокая зона Страница 62

Его смена только что закончились, и он осторожно будил Катана: неблагоразумно было бы пугать такого громилу.

– Катан. Катан… – прошептал Стайкс.

Великан распахнул глаза.

– Моя очередь?

– Да.

Он сел, потер щеки, растерянно осмотрелся, и на мгновение Стайкс увидел в нем огромного ребенка. Впрочем, сосредоточился Катан моментально. Нет, глаза совсем не детские, подумал Стайкс.

– Чуть не спросил, где Демпси. – Катан помотал головой. – Ужас.

– Бедняга Демпси, – сказал Стайкс. – Вы с ним давно вместе?

– Да.

Стайкс ждал продолжения, но Катан молчал.

– Это место кишмя кишит всякой сволочью, – произнес Стайкс. – Ни на секунду нельзя зазеваться.

– Это не про Демпси. Я его сто лет знаю. Тут что-то другое произошло.

– Что именно?

– Без понятия. Но поверь, Демпси – не ротозей.

Стайкс не видел причин спорить.

– Думаю, мы никогда не узнаем, что случилось.

– Весь вопрос в том, почему не тронули нас. Должно быть, наблюдали, ждали удобного случая, а Демпси как раз отправился в кусты.

– Нас двое. По-видимому, посчитали, что двое слишком много, – предположил Стайкс.

– Да, наверное. – Катан помолчал. – Одного парня мы точно так же потеряли в Ираке.

– Так же?

– Ему отрезали голову, – сказал Катан. – Его звали Стентон. Хаджи воткнули гвозди ему в глаза и повесили его голову на дорожный указатель. Крови было очень много. Скорее всего, глаза ему выкалывали еще живому.

– Кореш?

– Самый близкий, – вздохнул Катан. – У нас с ним и Демпси шла третья командировка.

– Почему вы уволились? Вы с Демпси, я имею в виду.

Катан отхаркнулся, сплюнул.

– Не по собственной воле, если хочешь знать правду. После того как мы потеряли Стентона, у командования появились претензии к тому, как мы допрашивали хаджи под Фаллуджей. – Глаза Катана на миг помутнели. – Не то чтобы мы устроили там Милай[39]. Всего лишь три самых упертых хаджи… Кстати, получили хорошие разведданные. – Он глубоко вздохнул и посмотрел в сторону пещеры. – Зато теперь мы зарабатываем в пять раз больше, а бонусы так и вообще зачетные.

– Плюс, – добавил Стайкс, – как ни больно об этом говорить, бонусы только что повысились.

Катан кивнул.

– Да. Долю старины Демпси разделим. Если бы достали тебя или меня, все было бы точно так же.

– Так все делают.

– Вот именно. Кстати, других бонусов это тоже касается.

– Каких еще других?

– Да ладно, приятель. А высокая блондинка? Положа руку на сердце, Стайкс, я о ней всю дорогу думаю.

Катан подмигнул, оскалился, однако Стайкс не заметил и следа веселья на его лице. Скорее, голод. Зациклился на ней, ни за что теперь не отстанет.

– Правда? – обронил Стайкс.

Катан посмотрел на него.

– Не переживай, приятель. На двоих хватит, точно тебе говорю.

Катан явно неправильно истолковал его слова.

– Можешь забрать ее себе.

– Ты вообще, что ли, не хочешь?

– Меня это не интересует, Катан.

– Не интересует? То есть? – Взгляд Катана внезапно ожесточился, стал подозрительным.

Стайкс понял, что просто так не отделаться – придется объяснять.

– Это мой последний заход. С меня хватит. Я сваливаю.

– Сваливаешь?

– Представь, что ты проработал так около десяти лет. Да, я беру расчет.

– Берешь расчет… – Катан повторял слова, будто впервые в жизни их слышал.

– Брось, неужели ты сам об этом никогда не думал?

Катан потер рукой глаза, огляделся.

– Куда же, черт возьми, тогда податься?

Стайкс пожал плечами.

– Да куда угодно.

– Я ничего другого не хочу. Мне эта работа нравится. А ты чем займешься?

– Открою свое дело – спортзал для боксеров. Или школу восточных единоборств для малышни.

– Японский бог… – Несколько мгновений Катан пристально его изучал, словно пытаясь разобраться. Потом ухмыльнулся. – У тебя есть женщина, так?

– Да. Есть.

– Как ее зовут?

– Киана.

Катан медленно, по слогам повторил имя.

– Приятно звучит.

– А у тебя? Есть кто-нибудь?

– Имеешь в виду, жена или подруга?

– Да.

– Нет. У меня только работа. И знаешь, я ее люблю, приятель. Только не говори мне, что тебе она не нравится.

– Иной раз – да. Но уже не так, как раньше.

– Ты точно решил?

– Абсолютно.

– Грею уже сказал?

– Рассудил, что лучше сообщить, когда вернемся и деньги будут на руках.

– Это верно.

Всего лишь на миг выражение лица Катана изменилось, и Стайкс подумал, что сейчас он добавит что-то еще. Однако, закончив собирать снаряжение, тот встал и пошел в укрытие.

30

– Эл, выключи фонарь, – подняв руку, попросила Халли.

– Что случилось? – В его голосе слышалась усталость.

– Выключи фонарь.

Свой она уже выключила. Канер послушался, и мгновенно их поглотила темнота, будто черная вода сомкнулась над головами двух тонущих людей.

– От чего мы прячемся? – Одну руку Эл не убирал с ее рюкзака.

– Мы не прячемся. Загляни через мое правое плечо.

Он посмотрел. И разинул от изумления рот.

– Боже, Халли!

– Ага. Красиво, правда?

Слабое голубое свечение. Через пятьдесят ярдов на их пути был поворот вправо. Свечение шло оттуда.

– Что там? «Лунное молоко»?

– Именно.

Пять минут спустя они стояли в высоком круглом зале диаметром около пятидесяти футов. Пол из гравия с примесью песка, слегка покатый в сторону выхода, стены вертикально рифленые, из желто-белого натечного камня. Слева светилась колония «лунного молока» – микробный ковер площадью пять квадратных футов и толщиной шесть дюймов, как огромный, горящий сине-зеленым светом мозг, свисающий со стены пещеры.

Свечение было достаточно ярким, и фонари не включали. Казалось, они очутились в лазурных водах Карибского моря. Свет лился волнами, как северное сияние.

– Как, во имя всего святого, они здесь живут? – Канер все еще говорил шепотом.

Обстановка чем-то напоминала храм. В отдалении едва слышно шумела река. Вокруг не было ничего, кроме мягкого, пульсирующего голубого света. Воздух в этой камере казался другим – суше и немного теплее.

– Кто знает… – В голосе Халли звучал благоговейный трепет. – Живут ведь. По-видимому, миллиарды лет.

– Стоял бы здесь и смотрел часами, – зачарованно произнес Канер. – Все равно что наблюдать за огнем.

– Знаю. Кожей оно тоже ощущается. Чувствуешь?

– Да, немного. Как теплота.