М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории) - Михаил Иванов Страница 64

– Как бы то ни было, человечество не стадо! – отрезал Алек. – И если уж людям понадобится лидер, то открытость, уважение и любовь должны стать тем магнитом…

– Многие, скажи, уважали и любили, к примеру, Христа? Многие ли понимали – и принимали – его альтруизм?

– Христианство в итоге стало мировой…

– Христианство отличается от того, чему и как учил Христос, сильнее, чем бульдозер отличается от кареты скорой помощи! Но давай не будем спорить об аналогиях – человечеству всё равно не подойдёт ни то, ни другое!

– Иисус заповедал любить ближнего своего, а ты…

– Иисус, по словам всё той же церкви, требовал превыше всего любить Господа! Но сейчас этот номер не пройдёт: никто не верит во Всевышнего, ведь если бы тот существовал, то не позволил бы так дискредитировать себя – в особенности тем, кто утверждает, что служит Ему!

– Но есть же…

– Нет ничего, что указывало бы на существование Бога – любящего и справедливого! Религии, эти ревнители мифической основы мирового порядка, дышат на ладан. Пока не поздно, должна появиться новая, реальная основа – Человек (именно так – с большой буквы!), способный заменить Его!

– Да ты действительно одержимый! – выдохнул Алек. – Ты всерьёз собираешься стать этим «Человеком»?

– Я не говорил…

– Именно это ты и сказал! И как по мне, не дай Бог человечеству – такого!

– А что именно тебя пугает, Ал? Гипотетические качества гипотетического лидера или сама мысль о том, что, явись он, тебе придётся оторваться от мягкого кресла, миски с изысканной жратвой и регулярного «случайного секса»? Задача лидера – сдвинуть человечество с мёртвой точки и заставить двигаться вперёд, потому что никто не захочет покинуть нагретое место по собственной воле! А это требует особых качеств, на первом месте среди которых – осознание своей ответственности за всех и всё! Любовь, жалость и всякое такое прочее будут только сбивать с толку и усложнять задачу, лишая уверенности в своём праве решать за всех!

– Ни у кого не может быть такого права!

– Ошибаешься! Оно имеется – прямо сейчас и даже не только у верхушки власти: у капитанов кораблей, военных, полицейских, спасателей, хирургов – у многих! А в экстремальных обстоятельствах это право возникает у любого разумного и компетентного человека, способного принять на себя ответственность! Человечество ходит по краю, и кто-то должен быть готов взять на себя эту далеко не лёгкую и, по всей видимости, крайне неблагодарную обязанность – спасти всех! Вот только кто понадобится человечеству в первую очередь: капитан или хирург? Подготовиться непросто… Строго говоря, человек требует весьма основательной правки. Сама суть человека должна быть вскрыта и очищена от накопившегося там за всю историю цивилизации хлама. Задача чрезвычайно сложная и трудно сказать в какой мере выполнимая…

– Вот и нечего браться за то, в чём не уверен!

– Я же говорю: человечество на краю пропасти, и свалится оно туда, как орава съехавших с катушек леммингов, или расправит крылья и полетит – зависит от того, кто встанет во главе. Выхода нет: кто-то должен решиться. Но не властолюбец, не тиран, не параноик, и тем более не слюнтяй, а человек свободный от иллюзий и ясно представляющий цель!

– Капитаны, хирурги… – размышляя, проговорил Кэс, – пастухи-спасатели… Ты считаешь, надо вывернуть человеческую душу наизнанку, вытряхнуть, как залежавшийся половик, а потом к тому, что осталось, пришить крылья? Знаешь ли, Марти, а это ведь уже далеко не банальная хирургия, это…

– Хирургия души! – выпалил с негодованием Алек.

– На уме, честно говоря, было другое, однако Ал выразился более подходяще. Хирургия души – именно так! И подобное предприятие вряд ли по плечу человеку. И право решать за другого – если для обычного хирурга оно, быть может, и уместно, то что касается правки души – лишь Бог…

– Послушайте, а не кажется ли вам, что, нападая на Марти и преследуя его, мы совсем заблудились? – Санни заговорила мягко, но решительно, и Кэс, споткнувшись на полуслове, смял окончание фразы. – Мы и так до сих пор рассуждали о том, чего не понимаем до конца, а теперь и вовсе…

– Ну… Может, ты и права, – с неохотой согласился Алек. – Может, действительно не имеет смысла продолжать эту словесную карусель.

– Что ж, время рассудит, – не стал спорить и Март.

Возникшая пауза ширилась трещиной в планетарной коре – остаточный эффект утихшего вроде бы глубинного диссонанса, и Санни поспешила заполнить её, пока та вовсе не превратилась в разлом, навсегда разделив единый когда-то материк:

– Марти, ты же говорил, что решил учиться дальше? Какую же сферу знаний ты выбрал?

– В данный момент меня интересуют экономика и финансы.

– Ого! – удивился Кэс. – Это твои новые убеждения сподвигли тебя так круто поменять интересы?

– Действительно, почему именно финансы?

– А что же тут неясного? – усмехнулся Пол. – «Мoney makes the world go round» – «Деньги заставляют мир вертеться»!

– Но разве не ты сам, Марти, говорил когда-то, что деньги – величайшая иллюзия? Погоди-ка, погоди… – Кэс прищурился. – Ах вот оно в чём дело! До меня, кажется, начинает доходить…

– Иллюзия, Кэс, иллюзия несомненно, – подтвердил Март. – Да ещё какая! Деньги – материальное выражение конкурентной борьбы каждого с каждым, инстинкта, обряженного в социально одобренную форму добычи и накопления материальных благ! Те, кто правят нами, выбрали такой способ манипулирования…

– Опять ты за своё, – поморщился Алек. – «иллюзии», «конкуренция», «тайные правители»…

– Мне понятно твоё неприятие – это инертность и страх перемен говорят в тебе. Твоё сознание общественного животного реагирует на совершаемое святотатство, покушение на столпы общественного устройства, которые у многих и в мыслях нет не то что подвергать сомнению, но даже задумываться о подобной возможности. И материальная доминанта – один из таких столпов. Этот способ манипулирования силён тем, что построен на основе врождённой базовой программы, поэтому мы принимаем сложившийся порядок как должный и вполне естественный.

– Ну раз естественный, то не стоит так об этом беспокоиться,– фыркнул Пол.

– А никто и не беспокоится. Кроме, пожалуй, Алека. Ведь что-то в нём понимает: все ценности массового сознания – фикция. И это «что-то» никак не удаётся окончательно подавить… Будешь спорить? – опередил Март порывистый жест Алека. – Этим ты ещё раз подтвердишь мою правоту! – и скривил угол рта: Алек сдержался и промолчал. – Так вот, дорогие