Александр Шейнин - Полынов уходит из прошлого Страница 68

— Кто это? — поинтересовался Крюков.

Александр Иванович не успел ответить.

Каролина протиснулась к нему:

— Здравствуйте, Александр Иванович... Очень, очень рада вас видеть... Посол просил передать, что завтра он собирается к вам в первой половине дня, ему полагается что-то вам передать и, как это?.. Любезно просил подождать.

— Хорошо, я буду дома, — сухо ответил Полынов.

Михаил подал команду:

— Члены экипажа лодки «Полынов»! По местам...

Павел взошел на борт последним. Прощание с Каролиной, о которой он столько думал, не состоялось. Они обмолвились всего несколькими фразами.

Уже в самую последнюю минуту она спросила:

— Вы когда возвратитесь?..

— Недели через три...

— Меня уже не будет... Адрес мой знаете, напишите...

И тут она стала такой, какую он знал, какую любил... Манящий ее взгляд обласкал его.

— Буду ждать... Очень... От вас зависит, что бы мы были вместе...

— Запускай мотор, — приказал Михаил, сам поднимая якорную цепь.

Под приветственные возгласы собравшихся катерок плавно отчалил и совершил круг почета.

Поплыли мимо многочисленных грузовых причалов, возле которых стояли трехпалубные пассажирские теплоходы, пузатые рефрижераторы, буксиры.

Михаил сидел за рулем, а остальные еще долго махали руками, пока были видны провожавшие их люди. Потом все молча смотрели, как скрывалась от них Москва.

Лодка проплыла под двумя мостами, автомобильным и железнодорожным.

Берега сблизились, стали крутыми. Набрав скорость, лодка понеслась по блестящей водной трассе.

Когда попали в Клязьминское водохранилище, где уже началось Подмосковье с лесными дубравами и зелеными лужайками, Михаил обратил внимание своих спутников на полукруглый мыс с береговой рощей, в тени которой виднелась маленькая пристань.

— Горки, — сказал он, — здесь умер Владимир Ильич Ленин.

ВИЗИТ ПОСЛА

На другой день после отъезда сына Александр Иванович остался дома и работал над материалами, полученными им в Институте питания Академии медицинских наук. Туда он обратился по совету Петра Николаевича. Теперь он с интересом читал:

«Проведенные нами исследования дают основания предполагать, что кукурузное масло не только обладает хорошими вкусовыми качествами и питательно, но может быть и лечебным средством. Наличие в нем линолевой кислоты (до 45 процентов) и особого вида жира — бетаситосерина (около 3 процентов), которые, как известно, снижают содержание холестерина в крови, видимо, может способствовать предупреждению и лечению атеросклероза».

Александр Иванович задумался. Не этим ли объясняется удивительный факт, что у Ивана Кондратьевича Глазкова и в 134 года на редкость здоровое сердце?

Он записал свое предположение, а потом принялся читать дальше:

«Мы провели также общее исследование кукурузы. Оказалось, что ее белок содержит большое количество глуталиновой кислоты, которая играет очень важную роль в удалении из организма вредных продуктов распада, в том числе и аммиака. Между тем аммиак пагубно действует на ткани нашего тела и в особенности на нервную ткань головного мозга.

Нужно сказать об еще одном важном свойстве глуталиновой кислоты, которой в белке кукурузы гораздо больше, чем в ряде других пищевых продуктов. Это единственная кислота из всех известных в настоящее время, обладающая способностью поддерживать дыхание клеток мозга.

Многочисленные статистические данные за последние пятьдесят лет убедительно показывают, что на Африканском континенте, в Италии, Бразилии и в ряде других стран, где кукуруза повседневно употребляется в пищу, сердечные заболевания встречаются значительно реже, чем в других странах».

Александр Иванович отложил бумаги, прошелся по кабинету. Он был взволнован. Ведь это подтвердило и его опыт, когда больные, которым он рекомендовал употреблять в пищу растительное масло, почувствовали себя гораздо лучше. Конечно, это не значит, что не нужно употреблять сливочное масло, животные жиры. Наоборот, организм, особенно молодой, в них очень нуждается. Но, видимо, в более пожилом возрасте, особенно людям, предрасположенным к сердечным заболеваниям, его следует употреблять в очень умеренном количестве.

В двери показалась Мария Васильевна.

— Александр Иванович... До вас приехали.

Полынов вышел встречать гостя.

День был солнечный, но не жаркий. Навстречу Полынову по садовой дорожке шел мистер Хейвуд. Он был в клетчатом костюме и серой шляпе. Приподняв ее, он сердечно улыбнулся и довольно хорошо произнес по-русски:

— Прошу прощения за вторжение.

— О, пожалуйста... Весьма рад вас видеть.

Они обменялись рукопожатием.

— Хорошо у вас тут, — с наслаждением вдыхая чистый воздух, сказал гость. — Вот и я надеюсь вскоре жить в таком месте... У меня есть ферма в южных штатах... Решил поселиться там.

— А как же дипломатия? — улыбнулся Полынов.

Мистер Хейвуд иронически развел руками:

— Новые времена, новые люди. Меня призвал покойный президент, теперь меня просят удалиться... Но так как у дипломатов принято соблюдать хороший тон, мне предлагают поехать послом в Голландию... Но я уже сказал нашему министерству «прощайте» и через несколько дней покидаю вашу страну.

Он проговорил это весело.

Они прошли в кабинет Полынова.

— Вы разрешите курить?

— Конечно.

Полынов попросил Марию Васильевну принести пепельницу. Он терпеливо ожидал, когда гость объяснит цель своего визита.

Но тот не торопился, делая глубокие затяжки, жадно курил.

— Не скажу, что я без сожаления покидаю вашу страну.

— Тогда почему же вы уезжаете?

Посол рассмеялся:

— Вот, видимо, поэтому. Так как я пришелся по душе вашему правительству, я стал неугоден своему... Тут ничего не поделаешь. Я слишком стар, чтобы приспосабливаться.

Он проговорил это так искренне, что Полынов невольно почувствовал к нему уважение.

— Но хватит обо мне... Мистер Полынов, мне поручено вручить вам официальное приглашение одного нашего университета выступить в его стенах с циклом лекций по вопросам человеческого долголетия.

С этими словами он вручил Александру Ивановичу пригласительный билет, пестрый, отпечатанный в нескольких красках.

— Естественно, все расходы университет берет на себя.

— Весьма благодарен, но это несколько неожиданно... Кроме того, есть ученые, которые имеют на такое предложение гораздо большее право.

Посол наклонил свою седую голову.

— Мне трудно что-либо возразить, но приглашение прислано вам. Вы на моей родине весьма популярен.

— Я?!

— О вас много пишут в газетах в связи с вашей романтической историей в прошлом.