Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 1 - Александр Черевков Страница 7

Когда бандитов разодрали на части, то их тела сбросили вниз ущелья. После чего каждый из каравана подошёл к краю обрыва и плюнул в сторону упавших в ущелье тел бандитов.

Последовал примеру арабов каравана. Так стал их другом. С этого момента арабы смотреть на меня, как на равного человека среди людей в караване.

Закончив варварскую расправу с бандитами, караван спешно собрался в дорогу. Четыре трупа охранников завернули каждого отдельно в ковры. Положили на четырёх лошадей и в сопровождении усиленной охраны отправили впереди каравана.

Как только лошади с трупами удалились вниз с перевала, караван быстро поспешил за ними в сторону Медины. Далеко в сумерках рассвета города не было видно. Когда наступило утро, мы были далеко от горного перевала, спускались в долину. Лошадей с трупами впереди нас не было видно, так как лошади передвигались намного быстрее верблюдов. Ахмед ни стал загружать лошадей тюками с товаром.

Видимо, Ахмед хотел, чтобы жители Медины, по исламскому обычаю, успели похоронить убитых мужчин до захода солнца. Возможно, что мы тоже успеем к похоронам?

6. Почётное рабство

К полудню мы увидели окраины Медины. Караван встречали толпы мужчин, женщин и детей. Все плакали и кланялись нам до самой земли. Верблюды вошли в огромный двор, похожий на караван-сарай.

Кругом двора стояло восемь домов из глины и камня. Большой хозяйственный навес, несколько верблюдов и лошадей. Кузница и много различных мастерских.

Сразу понял, что хозяином всего является Ахмед, так как вокруг него присутствующие во дворе засуетились, стали выполнять его указания. Примерно, через час товары были разобраны по домам, двор подготовлен к траурной церемонии.

На середину двора, из-под навеса вынесли четыре трупа, завёрнутые в белую материю. Трупы положили на носилки под траурный балдахин. Пришёл мулла.

Прочитал молитву. В это время во дворе одни мужчины. Все присутствующие мужчины стояли на коленях. Тоже встал на колени. После молитвы за упокой душ погибших, мужчины поднялись с колен.

Носилки с трупами подняли на плечи и быстрым шагом отправились за город на гору. Там было кладбище. Людей было так много, что траурная процессия растянулась от города до горы.

Вышел из двора один из последних. Когда конец траурной процессии дошёл до кладбища, там заканчивали захоронение. Все кидали жменю земли на могилу похороненных арабов.

Тоже проделал это со всеми. После чего все медленно отправились в обратный путь. Никто не говорил. Каждый сейчас был мысленно с усопшими и с Аллахом наедине.

Когда мы вошли во двор, то двор весь был покрыт коврами. На коврах по кругу лежала поминальная пища. Каждый разулся и сел на ковёр у пищи, свернув под себя ноги калачиком.

Ахмед пригласил меня сесть рядом с собой. С детства научился сидеть калачиком, так как часто бывал в гостях у своих друзей тавлинов и кумыков, которые также сидели во время игры и употребления пищи. Так что легко принял такую позу, как все присутствующие на поминках.

Никто не обращал на меня внимания, словно всегда жил здесь. Перед нами находились медные подносы с варёной бараниной. Большие лепёшки в виде лавашей.

Много различных сладостей. В глиняных чашках топлёное масло баранины. В кувшинах козье и верблюжье молоко. Напитки из различных фруктов. Примерно, через каждый метр медные подносы с разными фруктами.

Совсем не было спиртного. Отсутствовали чай и кофе. Было множество продуктов из теста, мяса и овощей, название которых мне неизвестно. Да и фрукты в этих местах в большинстве видел впервые.

Мулла прочитал молитву в память о мёртвых. Сделал поминальный жест и показал на пищу. Все приступили есть. Ни стал чваниться, чувствовал себя также как местные жители.

Кушали всё сытно и не спеша. Особенно голодны были те, кто пришёл с караваном из Палестины. Ведь караван шёл из Палестины, приблизительно, один месяц.

Точно это не могу сказать, так как никакого исчисления времени не велось. За время перехода из Хеврона в Медину, ни одного дня не было, чтобы мы могли вдоволь покушать и отдохнуть.

Сейчас всё было у нас по-человечески. Никто никуда не спешил, некому было нас подгонять. Все были на своём месте. Каждый мог помянуть усопших, вдоволь покушать и хорошо отдохнуть.

Когда поминки закончились, и мулла прочитал молитву во имя Аллаха, Ахмед сделал жест рукой, чтобы никто не уходил. Он встал и произнёс длинную речь в мою честь.

Ахмед долго и страстно говорил. После каждого восклицания показывал рукой на меня. Когда его речь закончилась, Ахмед похлопал в ладоши. Женщина принесла красивую арабскую одежду.

Ахмед крепко обнял меня и подарил одежду. Следом за Ахмедом, ко мне стали подходить мужчины, которые были на поминках. Каждый обнимал меня и дарил то, что имел при себе.

Постепенно оброс подарками так, что едва мог стоять на ногах. Кроме одежды и обуви, на меня навешали сабли, ножи, кошельки с деньгами и ружья.

Совершенно не знал, как себя вести, лишь постоянно кланялся и боялся, что не дай Бог свалюсь на землю. Так много было подарков. Когда последний гость сделал мне подарок, Ахмед понял моё состояние и пригласил сесть на ковёр.

Буквально рухнул на поднесённые мне подарки и так сидел, покуда двор опустел от гостей присутствующих на траурных поминках. На прощанье сидя кланялся каждому уходящему гостю. Ждал финала траурного ритуала во имя усопших, а также торжества в мою честь.

После того, как все ушли, Ахмед и несколько крепких парней, возможно, его братья и дети, подняли все мои подарки? Повели меня в один из восьми домов.

В этом доме было много комнат. Меня отвели в одну из комнат. Положили в комнате все подарки и показали, что могу здесь спать, это будет моя комната.

Время было позднее. С того момента, как начались поминки, прошло больше двух часов. Во дворе темнело. В некоторых комнатах тускло горели керосиновые фонари.

В моей комнате тоже горел фонарь, едва освещая небольшое пространство.