Андрей Ветер - Время крови Страница 72

– Что ж это там? – Верещагин быстро направился к непонятному сооружению.

– Стойте! – властно крикнула Арина.

– Но почему? Что там такого? – Он вопросительно вскинул брови.

– Туда нельзя… Вам туда нельзя…

– Мне? Но почему мне? А другим можно?

– Туда нельзя мужчинам, – после некоторого колебания ответила девушка.

– Нельзя мужчинам? Что ж за неравноправие? Уж не баня ли там для женщин?

Он даже хохотнул, но сразу осёкся, увидев холодный взгляд Арины.

– Прости, но я не понимаю. Ты тут живёшь… Ты словно окружена какими-то тайнами! – Поручик опустил глаза и принялся одёргивать китель, сделавшись сразу похожим на виноватого школьника.

– Мужчинам нельзя подходить к тому месту, – заговорила Арина. – Там находится женский угол… Земля женских приношений…

Верещагин вытянул шею и увидел у ближайшего от шалаша дерева кострище, сложенную кучу заготовленных дров и чайник на сучке.

– Раньше к нашему дому вела другая тропа и сюда никто из посторонних не заглядывал, – продолжала говорить Арина, – но река изменила течение, поэтому люди стали ходить здесь. Теперь придётся искать другой старый кедр и устраивать возле него место для подношения женщин, чтобы спрятаться от чужих глаз.

– Зачем тебе искать старый кедр?

– Он помогает разговаривать с духами. Шалаш складывается вокруг кедра.

– К тебе приходят женщины из деревни?

– Да, – кивнула Арина.

– И они же называют тебя ведьмой?

– Да.

– Чудеса, право слово, – вздохнул Василий. – Они ходят сюда колдовать, но сами называют себя христианами… Не понимаю, ничего не понимаю из всего этого…

– Мужики не раз грозились убить меня, сюда приходили, жён своих гоняли палками отсюда. Но близко к шалашу не приближаются, боятся, – печально улыбнулась Арина. – Здесь все знают, что сила не в нательном кресте.

– А в чём же?

– В утренней росе, соке древесном, речной воде, крови животной… Повсюду она… Силу из отдельного камня не выточишь, надобно принимать всё целиком. А они…

– Что они?

– Ничего… Пойдёмте дальше.

Вскоре за кустами они увидели бревенчатую избу, почти по самые окна утопленную в земле. Послышался многоголосый лай собак.

– Это твой дом?

– Да.

– У вас тут скотина есть? Коровы? – поинтересовался Верещагин, увидев изгородь позади избы.

– Корова и лошадь. Они сейчас на островке, на выпасе. Это чуть дальше.

Свора клыкастых собак бросилась к Верещагину, но Арина остановила их властным окриком. Псины завиляли хвостами, заскулили и прижали уши.

Из-за скрипнувшей дощатой двери появился худой старик и застыл на пороге. На его голове росли жидкие седые волосы, на широком морщинистом лице виднелось несколько небольших шрамов, над узкими глазами почти не было бровей. Широкие губы его беззвучно шевельнулись.

– Не бойся, дедушка, – громким голосом сказала Арина. – Это не урядник. Господин офицер просто пришёл к нам в гости. Сейчас станем чай пить…

Старый Хант с подозрением смотрел на поручика, в его глазах таился страх. За его спиной Василий разглядел приставленные к стене деревянные рогатины и связки рыбацких сетей. На земле лежала вверх дном долблёная лодка, вероятно приготовленная для ремонта. Чуть поодаль возвышалось небольшое бревенчатое сооружение на четырёх сваях.

– Входите, – пригласила Арина.

Верещагин кивнул старику, сделав максимально доброжелательную гримасу, и шагнул внутрь, ступая осторожно, так как пол в полуземлянке находился гораздо ниже уровня земли снаружи. Сеней не было. В доме царил полумрак, сквозь затянутые промасленной бумагой окна проникал мутный серый свет. В дальнем углу виднелась печка. Слева от печки – земляная насыпь, на ней сидела укрытая волчьей шкурой тряпичная кукла, голова которой представляла собой скрученную в небольшой шар белую ткань с чёрными нарисованными глазами и ртом. Над куклой свисала со стены высохшая травяная косичка с вплетёнными в неё шерстяными нитками. На земляном полу Верещагин увидел разложенные тряпки с рассыпанными на них для просушки лесными ягодами. По стенам и на перекладинах под потолком висели бесчисленные связки трав. На большом столе тускло поблёскивал самовар, громоздилась кучка свежих грибов.

– Садитесь, – указала Арина на стулья.

Василий послушно опустился на стул и положил руки на стол. Ладони ощутили шершавость недавно оструганных досок.

– Зачем привела-то его? – услышал Верещагин тихий голос старика.

– Лечила я его.

– И пусть. Вылечила ж! Чего он у нас-то забыл?

– В гости пришёл, – ответила Арина, успокаивая деда.

Верещагин поднялся из-за стола и откашлялся.

– Пожалуй, я пойду, не буду мешать вам.

– Нет, вы и чаю не дождались, – воспротивилась девушка, решительно шагнув к нему. – Не слушайте его. – Она кивнула на старика. – Он жуть до чего боится чужих, особенно людей в погонах. Однажды побывал в кутузке. Вернулся оттуда сильно помятый, без многих зубов, ухо едва ему не оторвали… Вы не подумайте чего плохого, ничего худого дедушка не сделал. Просто нас тут не любят, вы сами видели…

– Да ведь я… Я ничего… – Верещагин неловко потоптался. – Конечно, чаю хорошо бы…

– Идти всё равно уже нельзя. – Девушка выглянула за дверь. – Гроза сейчас начнётся.

– Гроза? Но вроде бы ничто не предвещает…

– Я точно знаю, я вижу, – заверила она Василия. – В дождь вы не доберётесь даже до ручья. Так что оставайтесь. Я пока ставни затворю… И ещё надо…

Она не закончила фразу и выбежала наружу, прихватив кусок мучной лепёшки с полки. Верещагин увидел в приоткрытую дверь, как девушка остановилась снаружи у порога, подняла лепёшку кверху, словно показывая её кому-то, затем положила её на землю. Он хотел было спросить Арину, кому она оставила еду, но не решился, причислив её действия к какому-то важному для дома ритуалу.

Гроза и впрямь разразилась нешуточная. Деревья качались и трещали, листья срывались с ветвей гроздьями и били в закрытые ставни, вода шумела по крыше и потоками низвергалась.

Чай пили в молчании, чувствовалась неловкость. Напротив него сидел старик и поглядывал изредка на офицерские погоны, стараясь делать это по возможности незаметно. Чтобы разрушить безмолвие, Верещагин спросил, кивнув в сторону:

– Что это за кукла там, прикрытая шкурой?

– Дух-покровитель.

Он вновь замолчал.

– Вам неуютно тут, – сказала Арина, – я вижу.

– Я чувствую себя здесь чужим. Я мешаю вам.

– Нет, нет… Пейте чай. Попробуйте этот сироп, он очень вкусный. Там не только ягоды, но и мёд… Прошу вас, не стесняйтесь…

Старик поднялся из-за стола, оставив свой чай нетронутым, и перешёл на кровать, где у него лежал ворох ремешков и верёвок. Устроившись там, он принялся за какую-то свою работу, сразу позабыв о госте.