Андрей Коробейщиков - Камкурт. Хроники Тай-Шин Страница 91

— То есть, ты хочешь сказать, что Система на самом деле не властна над нами?

— Ну конечно! С помощью нашего намерения мы можем выбирать любое из направлений в этом мире! Это наша врожденная особенность. Мы можем выбирать любой из вариантов этой жизни, а Системе придется подстраиваться под наш выбор и вписывать этот вариант в свой сценарий.

— Так это получается, что, становясь жертвами Системы, мы всего лишь проявляем свой выбор быть жертвами?

Костер полыхнул вверх обжигающим крылом огня, будто подтверждая слова сновидца.

— Вот и все! — Адучи развел руками, — это и есть самая великая тайна на планете. И не надо никаких Учений и иерархий, чтобы ее понять. Просто с детства нам внушают, что мы являемся существами зависимыми, и мы, вырастая, продолжаем выражать наше намерение жить такой жизнью, не понимая, что эти голоса в наших мыслях не всегда являются нашими.

— Так что же делать?

— Принять ответственность за свою жизнь на себя. Перестать искать виноватых и пастырей. Услышать голос своего истинного Я. А этот голос можно услышать, только научившись прислушиваться к своему сердцу.

Тайшин наклонился, и, зачерпнув ладонью рыхлый снег, размял его в пальцах,

— А кем ты мечтал стать в детстве?

— Я не помню…

— Это слишком банальный ответ для кандидата в оборотни.

— А ты? Ты кем мечтал стать?

— Вопросом на вопрос, тоже банально. Ну, ты что?..

— Ну, давай, скажи мне напоследок. Может, если ты скажешь, я тоже вспомню свою детскую мечту?

Ковров протянул руки к огню. Отсветы бродили причудливыми тенями по его лицу, и Мальцев сразу вспомнил ту ночь страшных историй в лагере туристов. Ковров что-то тихо прошептал, и костер сразу стал ярче, словно откликаясь на слова друга.

— Я мечтал стать Сказочником. Но потом понял, что сказки сами по себе скучны, и решил оживить их. Так я решил стать Волшебником. Мечтал сидеть у костра на берегу реки, не думая об опасности и наслаждаясь миром вокруг. Мечтал гулять по лесу с собакой. Спокойно спать ночью. Вечером любоваться закатом, а утром — восходом. Общаться с близкими людьми и не считать время, отпущенное на жизнь.

Он замолчал. Мальцев поворошил длинной палкой угли.

— И что, сбылось?

— Потом оказалось, что быть Волшебником в этом мире достаточно хлопотно и опасно. Общество не нуждается в Волшебниках. Люди чувствуют себя ущемленными и напряженными рядом с ними. Тогда я запечатал эти желания глубоко в подсознании, подобно драгоценному кладу, скрытому от посторонних глаз, и решил воевать с таким Обществом. Я решил стать Воином. Однако воевать с родными и близкими тоже было довольно болезненно. И я решил, что совершу какой-нибудь невероятный подвиг, и Общество признает меня Героем. И вот тогда все мои враги, все мои родные и близкие тоже признают мое мнение… Ты никогда не задумывался, почему все дети мечтают стать Великими, или хотя бы, Значимыми, но большинство становятся посредственными неудачниками? И вообще, почему большинство людей, такие интересные в детстве, становясь взрослыми, превращаются в голодных, хитрых, коварных и тупых существ?

Мальцев развел руками:

— Потому что они люди…

Ковров хлопнул в ладоши.

— Именно! Следовательно, для того, чтобы перестать быть такими неприглядными созданиями, что им необходимо сделать?

— Перестать быть людьми?

— Нет, им нужно перестать быть зависимыми людьми.

— Но ведь нужна альтернатива. Не все могут позволить себе стать оборотнями.

— Для тайшина стать оборотнем, это значит стать свободным. Стать оборотнем, это научиться выходить из под диктата социальных шаблонов. А это могут все, но все себе это позволяют. Если бы я остался Воином, Система бы придумала назначение моему воинственному настроению. Став оборотнем, я получил возможность становиться кем угодно. Я научился понимать язык ветра и голос огня, шепот реки и шелест деревьев, общаться с животными и понимать других людей. Стать оборотнем, это не значит отказаться от своей человеческой природы. Наоборот, это значит стать истинным самим собой, потому что оборотень — это наша истинная сущность. Стать оборотнем — это значит освободить свое восприятие, это значит перестать находиться в плену иллюзий относительно собственной природы, это значит найти выход из ловушки нашего ума, из тюрьмы видимого материального мира. На самом деле нам доступно гораздо большее. Вот только сбежать из этой тюрьмы достаточно сложно, потому что ее охраняют очень опытные часовые. Однако это возможно. Все что для этого нужно — освободиться от лишнего веса, чтобы стать легким, а потом оседлать Ветер и полететь вместе с ним домой, туда, где в пыльных сундуках нас ждут наши истинные мечты.

Треск костра сгладил неловкое молчание, возникшее после последних слов Адучи. Он встал и посмотрел на Мальцева.

— Так кем ты хотел стать?

Мальцев смущенно заерзал на своем месте.

— Воином. Самым великим Воином на земле.

Ковров многозначительно кивнул.

— Понятно. Я так и подумал. Прощай. Возможно, мы еще увидимся. Удачи тебе…

Он развернулся и медленно пошел в направлении видневшихся вдалеке домиков туристической базы, на которой Ковров жил все последнее время. Мальцев остался сидеть у огня. Он просто не знал, что ему теперь делать. Он остался один в новом, незнакомом мире Кэрсо, так сильно похожим на знакомый мир. Какой-то посторонний звук возник в пространстве раздражающей дробью. Мальцев вздрогнул и прислушался. Стук повторился. Мальцев осмотрелся, но источника подобных звуков вокруг не было. Он закрыл глаза, чтобы вычислить направление, в котором скрывался невидимый барабанщик. Но когда вновь их открыл, то понял, в чем было дело. Горный Алтай и заснеженная Катунь растворились, растаяли как очередной сон. А он сидел в теплом салоне «девятки», медленно шевеля руками и ногами и моргая заспанными глазами. На улице было еще темно, но солнце уже зажгло небо на горизонте слабым оранжевым заревом. Стук повторился. Вздрогнул и проснулся сидевший на водительском кресле Кюнеберг. Мальцев повернул голову и увидел, что около автомобиля стоят люди в форме сотрудников ДПС. Один из них настойчиво постукивал чем-то твердым по стеклу. А когда Кюнеберг открыл фиксатор замков, двери стремительно открылись и его практически вытащили из салона, как успел заметить Владислав, вооруженные автоматами АКСУ милиционеры. Мальцев выпрямился, но с его стороны дверь осталась закрытой. Сквозь грязное стекло ему было видно, как сотрудники проверяют у Координатора «Стаи» документы. Через минуту дверь со стороны водителя опять открылась и в салон «девятки» сел человек в штатском. Мальцев пригляделся к нему и онемел от неожиданности. Рядом с ним сидел… полковник ФСБ, начальник Комитета по контролю стратегических наукоемких производств, Скоков Борис Леонидович.