Повести о чекистах - Василий Степанович Стенькин Страница 92

— Спасибо. Вхожу в норму. Прошу садиться.

Они поздоровались. Чащин досадливо бросил очки на зубановскую схему, рядом с которой лежали фотоснимки места обнаружения Крамера.

— Попытался Свирин выяснить кое-что у Каталины, но она категорически отказалась отвечать на его вопросы и потребовала прокурора.

— Это еще зачем? — недоуменно пожал плечами Винокуров.

— Каталина обеспокоена судьбой племянника Табора. Ей, видите ли, кажется, что он тоже нами задержан. Вызывали прокурора, разъяснили, увещевали, а она одно: «Дайте мне свидание с племянником!» А дело не ждет.

— В какой-то мере она права, конечно. Но ее предположение насчет мальчугана абсурдно до смешного.

— Вот такая ситуация. Ну, а вы что наездили, Иван Алексеевич?

— Василий Зубан скрывается под именем жителя села Липчи Тибора Береша, — ответил Винокуров. И дальше он рассказал все, что узнал от Антонины Данченко и начальника Береговского отдела МГБ. — Я думаю послать в Липчу кого-нибудь из оперработников, чтобы уточнить, насколько верны мои сведения. — Он вопросительно взглянул на подполковника.

— В Липчу посылать никого не будем, — произнес тот, — так как Зубана там нет. Он проживает совсем в другом месте, — и опять замолчал.

Винокуров взглянул на своего начальника и поднялся со стула. Подошел к окну. Он догадался, что за время его отсутствия многое изменилось. Александр Лукич не сидел сложа руки и добыл кое-какие сведения. Майор понимал, что начальник напал на след и тут ему мешать не следует. Решил переменить тему разговора. Он спросил:

— Когда я занимался материалами на Осадчего, то обнаружил в них телеграмму, адресованную вашей супруге, от Ксении и Лучика. Возможно, вы случайно ее туда положили?

— Телеграмма лежит на месте, где ей положено. — Александр Лукич встал и подошел к Винокурову. — Я еще не успел вас ввести до конца в курс дела. Да и сразу было слишком много. Тогда это был один из вопросов. Теперь, на мой взгляд, он принимает первостепенное значение. Ксения — это моя бывшая сослуживица и подруга жены. Лучик — ее верный пес.

И Александр Лукич рассказал Винокурову о графской усадьбе, где располагаются склады ОРСа железнодорожников, и о Марине — Ксении.

— Очень кстати она приехала со своей собачонкой Лучиком, — подполковник прошелся по кабинету и остановился у стола. — Вот так. Ксения стала работать кладовщицей. Чтобы отвести от нее возможные подозрения, мы сделали ее женой переметнувшегося к гитлеровцам оуновца Письменного и окрестили Мариной. Под этим именем она и трудится там. И теперь самое важное. Получено сообщение, что в нашем районе бандеровцы готовят встречу главарей разрозненных групп. Вероятно, они будут договариваться о совместных действиях. Есть предположение, что этот шабаш состоится на графской усадьбе. Они также ожидают представителя из центра. Марина знает приметы всех известных нам бандитов. И вот первое интересное сообщение от нее. Приходил устраиваться на работу человек, очень похожий на Василия Зубана. Он почему-то клюнул сразу на нашу Марину. — Чащин улыбнулся. — Спросил, кто она и чем здесь занимается, поинтересовался другими работниками и пропал. Я предположил, что Зубан появился на усадьбе неспроста. Это была своего рода разведка. Возможно, что-то его насторожило и он переметнулся в другое место.

Александр Лукич закончил и прошел за свой стол. Винокуров, страшно заинтересованный, ждал дальнейшего рассказа. Но он не нарушил паузу. Сидел и ждал, когда подполковник заговорит сам. А тот не торопился. Он поудобнее уселся в кресло, достал папиросу и только после глубокой затяжки продолжил:

— Сегодня утром получил от нашей Марины весточку. В ней следующее: «Исчезнувший вернулся и работает в нашей усадьбе сторожем. Его звать Тибор Береш». Вот вам и номер. Как говорится, явился на блюдечке с голубой каемочкой.

— Так этот Тибор и есть Василий Зубан, — подтвердил Винокуров.

— Выходит, по-вашему, так.

— Ну и что Марина — Ксения? — не удержался майор. — Как она сейчас?

— Да ничего. Пишет, что Береш оказывает ей повышенное внимание, даже пытается ухаживать. Это только на пользу дела. В конце записки она сообщила, что к Берешу приезжал на велосипеде неизвестный ей мужчина. С фотоаппаратом. Его Марина не успела разглядеть. Не позволила обстановка.

— Итак, дорогой Иван Алексеевич, мне кажется, дело закручивается именно здесь. В связи с этим возникает параллельная проблема: ликвидация зубановского склада с оружием. Если дело дойдет до военных действий, то бандеровцы им воспользуются.

Александр Лукич открыл стол и достал оттуда фотографию.

— А вот наша Ксения, — показал он ее Винокурову. — Познакомьтесь с ней, хотя бы заочно. Возможно, пригодится в будущем.

Портрет был сделан квалифицированно. На майора глядела красивая женщина со строгим взглядом. Ей можно было дать двадцать-двадцать пять лет.

— Да, такая вскружит голову каждому, но в обиду себя не даст.

— Она не из робких, — кивнул головой Чащин.

В окончательной расшифровке схемы Зубана Чащин возлагал большие надежды на его сестру Каталину, поэтому решил допросить ее сам.

Она вошла в кабинет суровая, замкнутая. Молча села на предложенный ей стул. Подполковник выдержал паузу. Дал женщине собраться с мыслями. Узкое лицо ее посерело, глаза ввалились. Под взглядом Чащина она как-то сжалась, всем своим видом напоминая тщедушного цыпленка.

Первую фразу Александр Лукич произнес мягко, примиряюще:

— Ваши волнения насчет племянника напрасны. Мальчик пока дома. Имущество ваше и дом в целости и сохранности.

— Почему «пока»? — тихо переспросила Каталина.

— Мы договорились с председателем вашего сельского Совета о том, чтобы Габора отправить на время в детский дом. Повторяю, на время, пока вы не вернетесь домой. Я рассчитываю, что против такого решения вы не возражаете.

— Возражаю! Я не согласна! — вдруг вскричала она. — Я прошу вас отпустить меня под расписку и поручательство.

— Это исключено. Такая мера к вам неприемлема.

— Окажите милость. Ради горемычного мальчика. Не за себя же хлопочу. — Она заплакала, закрыла глаза платком, затем звучно высморкалась. — Возьмите во внимание и то, что я готовилась стать первой закарпатской трактористкой, как ваша Паша Ангелина. И учебник уже