Олдскульный отдых с лечением в братской республике в эпоху пандемии, выборов и прочих событий - Роман Владимирович Парамонов Страница 11

Все скульптурные композиции перечислять долго, да и не нужно, но про некоторые, особенно запавших в душу, расскажу. Я бы аллею разбил на три части. Первая – это жанровые скульптуры: «чистильщик обуви» – худощавый парнишка в кепке и со щётками в обеих руках предлагает сесть на лавочку с фонарями, засунуть ногу в металлический тапок – скоро начнётся чистка; странный «портной» в специальном костюме, сидящий на кривой лавочке, вместо головы – фонарь, делом он занимается, большую пуговицу пришивает; добродушный бородатый «дворник с собакой», возле фонаря метлой в савок собирает мусор; обаятельный Афоня – «сантехник» в спецодежде и в каске по пояс находится в канализационном люке, в руках у него разводной ключ, хочет вылезти и подкрутить трубу, на которой висит фонарь; прекрасный «натюрморт» – корзина с колбасой и надпись: «искусство быть вкусным», фонарь в виде настольной лампы; очаровательный «маленький принц», сидящий на верхней части полумесяца и тянувшегося к розе, на нижней части большая оса, соединяет части – фонарь; гостеприимная «печь» созывает всех голодных к себе, предлагая на столе дичь, рыбу и что-то там во флаге, явно с градусами, фонари все это освещали; «швейная машинка» предлагает любому желающему сесть на стул и продолжить начатое её дело – дошить брюки, а чтобы не портить глаза – сверху фонарь; усатый да весёлый городской «торговец» немного запрокинув голову назад, вместе с лежащим котом возле ног продает всем желающим горячие крендели возле фонаря, на который заранее деловито развесил сушеную рыбу, да бутылки с алкоголем.

Вторая – это скульптуры-герои произведений Николая Васильевича: тут милый «черт с украденным месяцем» из «Ночи перед Рождеством», изысканный «нос» в генеральском обмундировании, сожженный второй том «Мертвых душ», залихватская птица-тройка с цитатой «И какой русский не любит быстрой езды», бесстрашный Хома Брут с летучими мышами, читающего молитву на коленях.

Третья – фонари интересной формы, возможно с абстракционным сюжетом, но не разгаданный мною, за исключением «спасателя-пожарного».

Время клонилось к обеду, уверен, что в вечернее время, когда все фонари зажгутся, создаться непревзойдённая атмосфера чего-то мистического, загадочного, сказочного.

Как говорится, не Гоголем единым, в сквере пограничников есть аллея старых фонарей, там тоже любопытно побродить.

Людей по-прежнему не густо было в городе, десантников и вовсе не видно, мне повезло, на «фонарной» аллее была организована ярмарка рукодельников, успел купить по хорошей цене вполне приятные вещицы белорусских мастеров.

Приближение 9 августа в республике ощущалось хорошо – повсюду плакаты, Александр Григорьевич в центре, как отец родной. Любят здесь батьку по-разному.

Моим ногам требовался перерыв, я решил найти укромное место – нашёл площадь Свободы, аккуратно втиснутой между улицами Гоголя и Буденного. Застройка площади началась в первой половине XIX века и в основном там строили двухэтажные дома, да и площадь ранее называлась Думской. В 1913 году на треугольнике площади размещались городская дума, городская управа, ратуша, библиотека и другие административные и общественные организации. Теперь здесь в центре площади с 1965 года, в память об освобождении города от немецко-фашистской оккупации, установлен памятник воинам Первого Белорусского фронта. Памятник представляет собой гранитную стелу с выгравированным изображением солдата и девочки.

Усадив себя на лавочку, я вытянул ноги и стал лицезреть. Соседняя лавка не пустовала:

– Да она совсем затюкала Игоря, продуху никакого – жаловалась подруге седовласая белорусская пенсионерка, – а он молчит, слова ей сказать не может. Любит свою Ирку. Она крутит им, как хочет, все знает, всё, как, что надо, прямо как Лукашенко!

От неожиданно зазвучавшей знакомой фамилии я аж чуть не подпрыгнул на скамье.

Я привык, что приезжая в какой-либо российский город, практически на каждом углу тебя встречает либо «Пятерочка», либо «Магнит», либо ещё как-нибудь продуктовая федеральная «сетка», здесь ничего подобного, здесь свои белорусские аналоги: «Дионис», «Хит», «Евроторг».

После обильной прогулки, обязательно хочется покушать – магазины спасают.

– А почему антисептик не пахнет? – вежливо спросил усатый мужчина в магазине, намереваясь немного себя защитить от ковида – почему она не густая? Что за хрень вы наливаете в эти бутылки? Экономите?

Взмокшая, с припухшим лицом продавщица на кассе растерялась, какое-то время думала, а потом заговорила:

– Я не знаю. Я этим не занимаюсь, есть отдельные люди для этого. Возможно это такой антисептик не пахнущий.

– Ага, так и скажите – все сделано для профанации! Хозяин не хочет тратиться! Экономит.

Женщина не знала что ответить, единственное, на что её хватило – пожать плечами и с тяжёлым вздохом пробормотать:

– Пусть… Хорошо – экономим…

– Вот так и будете экономить, пока у власти усатый. У него денег столько, сколько у белорусов вместе взятых! – на этой фразе мужчина развернулся и, подобно лани, выбежал из помещения.

От неожиданно услышанной народной клички батьки, я еле удержал свою булку возле кассы – попыталась выскочить.

Людей именно в городе по-прежнему было немного, как позже, уже в санатории, уверенно заявила очаровательная банкирша из Бреста, это все из-за кандидата в президенты, некой домохозяйки, стянувшей народ на восток на митинг. Уже ближе к вечеру дождался-таки десантников, пусть и в небольшом количестве. Нет, они в фонтан не прыгали и даже на него не смотрели, они компаниями катались на катерах вдоль реки Мухавец, с выкриками, песнями, объятиями – все как полагается при долгожданной встрече.

– Какой-то типичный заштатный курортный городок, полупустые ТЦ – такое мнение о Бресте я случайно услышал из уст одной женщины, объясняющей что-то своему, надо полагать, мужчине. Не согласен!

Безусловно, к курортным городам Брест отнести можно, но к заштатным вряд ли. В городе намешано, перемешено множество традиций, символов, религий. Ощущение, что я нахожусь где-то в скромной Европе, не покидало, тут и непосредственная близость к Польше сказывается и архитектура большинства исторических зданий. Хотя стоит признаться, что влияние Советского Союза на город тоже значительное, шутка ли, главная улица, где сосредоточены почти все административные здания, театры, музеи, банки носит имя вождя мирового пролетариата – Ленина! Тут на одноименной площади и нулевой километр и доска почёта и фонтан и сам легендарный товарищ Владимир Ильич на высоком постаменте, указывающий правой рукой верный путь заблудившимся.

Город, в котором можно жить, работать, развиваться – созданы практически все условия для этого. Есть любимая футбольная команда – «Брестское Динамо», отличный стадион, школы, парк развлечений. Город постепенно разрастается, конечно, не как российская столица – меньше и гармоничней. Моя прогулка по городу завершена. Интересный город, без лишних излишеств. Успел на последний автобус до санатория. Вернусь!

Глава седьмая. Брестская крепость

Равномерные и тревожные удары метронома. Пронзительный, легендарный, бархатный голос Левитана, объявляющего о вероломном нападении на Советский Союз немецко-фашистских захватчиков. Далее «Вставай, страна огромная…», звуки бомбежки и стрельбы. Пробирает насквозь словно иглами, слезы невольно скатываются с глаз, я не знаю,