Йорген Бич - За аравийской чадрой Страница 14

Это сточные трубы.

Здесь вы рискуете в любой момент принять душ, и благодарите судьбу, если вас обольют просто грязной водой. Это может быть жидкость еще более благоуханная… Отсюда следует, что с гигиеной в городе далеко не все в порядке, и прогулка по Шибаму не доставит вам особого удовольствия. Хотя часть нечистот впитывается в землю, воздух буквально пропитан вонью.

Улицы в Шибаме очень узкие, когда идешь по ним, то ни на миг не покидает чувство, будто находишься на дне глубокого ущелья, куда не проникает солнце. Лишь в полдень, когда солнце находится в зените, его лучи падают на вас, причем почти отвесно. Улицы образуют невероятно острые углы, самые неожиданные изгибы и повороты. Никто из отцов города, по-видимому, не имел ни малейшего представления о том, что такое план городского строительства. В машине или повозке вы еще можете пробраться от ворот до первой площади, но, если вы захотите продолжить прогулку по городу, вам придется немедленно отказаться от каких-либо транспортных средств. Городские улицы слишком тесны. Как правило, разминуться здесь могут, да и то с трудом, только пешеходы, а глубокие сточные канавы, проходящие по самой середине улицы, вообще исключают езду на колесах.

В центре Шибама стоит мечеть, словно карлик среди великанов. Она тонет в нагромождении небоскребов, как церковь Святой Троицы тонет на Бродвее в Нью-Йорке.

В противоположность жилым домам, скучным и серым, арабские мечети очень красочны. Изящная отделка и стройные минареты делают их оазисами красоты посреди каменной пустыни, в которой нет ни одного зеленого дерева. Тем не менее мечети на родине Мухаммеда не идут ни в какое сравнение с мечетями, построенными в других странах ислама, поскольку в Саудовской Аравии, по моему мнению, сравнительно мало искусных мастеров и ремесленников.

Единственное, что является произведением искусства в домах Шибама, — это входные двери, большие и тяжелые. Как правило, их изготовляют из кедра, реже из пальмы и украшают замысловатой резьбой, однако не столь искусной, как в Мукалле. Замки отличаются чрезвычайно сложным механизмом: ключом служит нечто вроде деревянного гребня, с помощью которого открывается засов.

Оконные рамы тоже украшены резьбой, а окна такие маленькие, что, если кто-нибудь смотрит на улицу, его лицо закрывает весь оконный проем. На верхних этажах в окнах висят соломенные шторы, спасающие жильцов от солнечных лучей.

Однажды я заметил веревку, которая была натянута над улицей между двумя зданиями на уровне восьмого этажа. С помощью веревки обитатели соответствующих квартир обмениваются продуктами питания, табаком и другими не менее важными вещами. Это весьма практичное приспособление избавляет жителей верхних этажей от необходимости бегать вниз и вверх по лестнице, когда надо одолжить что-нибудь у соседа.

Если вам очень уж захочется увидеть зеленые деревья, придется ехать за город. Однако здешние пальмы такие пыльные и высохшие, что они больше похожи на деревья из пластика или папье-маше, чем на живые растения.

Как и большинство других городов Аравии, Шибам построен на небольшой возвышенности возле оазиса. Поэтому колодцы находятся за городом. Лишь при мечети есть маленький колодец, но, естественно, святую воду из этого колодца нельзя употреблять на мирские нужды. Поэтому весь день напролет между городом и колодцами двигаются толпы женщин, одетых в синее. Здесь, как и в других районах Саудовской Аравии, самую тяжелую работу выполняют женщины, и чаще всего их используют как вьючных животных.

Западная цивилизация сделала большой вклад в формирование одежды, которую носят женщины Шибама. У многих из них я заметил на голове какой-то странный предмет. Издали мне показалось, что это колпак, и, лишь приблизившись, я понял, что это никакой не колпак, а самая обыкновенная жестяная воронка!

Как оказалось, эта воронка была не только головным убором, но имела и чисто практическое применение. Когда женщинам надо перелить воду из колодезного бурдюка в свой собственный, они пользуются воронкой, чтобы не расплескать ни единой капли, а когда бурдюк полон до краев, воронку надевают на голову, и она защищает их от солнца.

В оазисе самое большое уличное движение, какое только возможно в пустыне. А громко ревущих ослов, несущихся во всю прыть, мне хочется сравнить с нашими велосипедами, на которых укреплены маленькие моторчики. Но в самом городе жизнь очень монотонная и бедная событиями. Лишь изредка приедет сюда какой-нибудь чужеземец, и поэтому наше появление в городе вызвало немалый интерес.

В Шибаме нет отелей, зато здесь есть один необитаемый дом, который предоставляют в распоряжение заезжих. В это время в городе, кроме нас, не было других иностранцев, и мы трое: Ниангара, шофер и я — оказались во всем доме единственными постояльцами.

Ходить по этому дому все равно что блуждать в недрах огромной горы. Температура воздуха здесь чудесная, как в прохладном гроте, но разобраться в запутанном лабиринте коридоров и комнат нелегко. Семь этажей и невероятное количество маленьких и больших комнат, не считая всевозможных кухонь и прачечных с крюками, на которые можно вешать бурдюки с водой. Возле каждого крюка устроено вентиляционное отверстие. Внешняя поверхность бурдюка немного влажная, и, поскольку воздушная тяга усиливает испарение, вода в бурдюке всегда холодная.

Во время нашего путешествия Ниангара выполнял обязанности повара, но, как только мы приехали в Шибам, где наняли нескольких слуг, его надо было часами упрашивать, чтобы он заварил чашку чаю. Иногда он все-таки соглашался принести мне стакан воды, но предпочитал обегать весь дом с первого этажа до седьмого в поисках кого-нибудь из слуг. Найдя слугу, Ниангара начинал весьма красноречиво упрекать его в нерасторопности, ибо у него всегда должен стоять наготове стакан воды для хозяина.

— Ну какой из тебя слуга? — патетически вопрошал Ниангара. — Когда же ты собираешься приготовить нам чай? А чем будешь кормить сегодня вечером? Смотри не ленись!

И если мне случалось подобным же образом отчитать потом Ниангару, местные слуги не могли скрыть своего злорадства.

Когда я посылал его за чем-нибудь в город и просил как можно скорее вернуться домой, то отпущенные ему десять минут превращались в час, а то и в два часа. Оправдываясь, он утверждал, что все это время бегал по городу и расспрашивал его обитателей о белом рабе, который якобы находится не то в самом городе, не то в его окрестностях. Поскольку именно этот вопрос и интересовал меня больше всего, я не мог порицать Ниангару за столь великодушный порыв. Но ответ он всегда получал отрицательный: никто видом не видывал и слыхом не слыхивал ни о каком белом рабе. Многие даже полагали, что если в Саудовской Аравии действительно где-то есть белый раб, то его нужно искать не здесь, а в пустыне. Скорее всего он находится в городе Сейюне, расположенном в нескольких днях езды от Шибама. Городом правит султан, у которого есть не только великолепный гарем, но и множество рабов-мужчин.