Арнольд Якоби - Сеньор Кон-Тики Страница 14

— Вот что делает из мальчика мужа! Вот что делает из мальчика мужа!

Казалось, он сводит счеты со своим изнеженным детством.

Неужели придется провести еще одну бессонную ночь на снегу? Нигде не видно никаких ориентиров. Правда, он шел по компасу, но не выдерживал строго азимут и теперь плохо представлял себе, где находится. Иногда ему чудился вдали шум поезда. Но в какой стороне? Он уже пересек Доврское плато и приблизился к березовому лесу, а буран все продолжался. Это была безнадежная затея, но Тур упорно старался отыскать шоссе или железную дорогу. Все было скрыто под метровым слоем свежего снега.

В сумерках, совершенно измученный, он растянул палатку между березами. Ветер немного ослаб, но по-прежнему из-за метели ничего не было видно. Смертельно усталый, Тур залез в палатку и забрался в спальный мешок, думая о том, что завтра должен дойти до жилья.

Только он закрыл глаза, как издали совершенно явственно донесся гудок паровоза. «Значит, я недалеко от железной дороги, — сказал он себе. — Завтра доберусь до людей». Он снова закрыл глаза, собираясь уснуть. И снова услышал гудок, на этот раз ближе. Тур встревожился. Что если палатка стоит на рельсах! Опять гудок — резкий, зловещий, и слышно, как пыхтит паровоз. Тур вскочил на ноги. Да ведь поезд идет прямо на него! Первой мыслью было выбраться из палатки и бежать, но голос рассудка возразил, что куда ни беги — все равно плохо. Вместо того чтобы уйти от поезда, он может наскочить на это огромное черное чудовище, пробивающее себе путь сквозь заносы. «Ты не знаешь, где именно пройдет поезд, — продолжал голос, — лучше лежать на месте, лежать на месте…»

Стук перешел в гром, снег под палаткой задрожал.

В следующий миг поезд пронесся мимо так близко, что палатку чуть не захлестнул каскад снега, вспаханного огромным плугом. Утром Тур увидел, что всего несколько метров отделяли его от рельсов.

Как только рассвело, он пошел по путям, и, когда в долине внизу показался окутанный морозной мглой Думбос, досада и обида были забыты. Тур чувствовал себя победителем, и это чувство сопровождало его всю дорогу, пока он ехал в Осло. Когда он вышел из вокзала, на душе у него по-прежнему было хорошо, но, как всегда, шумные улицы скоро отняли у него радость и уверенность в себе. Дома большого города давили его, улицы становились все теснее, и сам он превращался в маленького человечка в толпе. Прошел день-другой, и Тур опять стал рядовым студентом в огромном копошащемся скоплении суетливых, бесцветных людей.

Кроме трех кандидаток в Евы — Лив, деревенской девушки и балерины, никто не знал, что на самом деле задумал Тур, пока он не решился поделиться с матерью. Начал он этот трудный разговор с признания, что задумал прервать на время учение и отправиться в экспедицию в Южные моря. Мол, программа зоологического факультета построена так, что на четвертом году все начинается сначала, нового почти нет. И чтобы подготовиться к дипломной работе, очень даже полезно собрать материал в поле. Случилось то, на что Тур в душе надеялся, но в чем далеко не был уверен: мать отнеслась к его плану не только одобрительно, но даже с восторгом. До сих пор ее прежде всего заботило здоровье и сохранность сына, однако его идея так ей понравилась, что эти соображения отошли на второе место. Быть может, в замысле этого молодого романтика госпожа Алисон увидела воплощение своей собственной давней мечты…

Горячий отклик матери воодушевил Тура на следующий шаг. Он заметил вскользь, что любопытно бы попробовать жить так, как жили первобытные люди. И опять мать его поддержала. Она считала, что может в самом деле получиться интересный эксперимент, однако было видно, что госпожа Алисон чем-то озабочена. Наконец, вскоре после того как Лив снова заявила, что согласна плыть в Полинезию, Тур сказал матери, что хотел бы взять с собой свою невесту. После этого госпожа Алисон отбросила последние колебания и старалась всячески помочь Туру. Одного он ей не сказал: что решил остаться там навсегда, если опыт удастся.

Однако шлагбаум еще не поднялся. Оставалось не только самое трудное, но и самое важное — убедить отца. В конечном счете все зависело от него. Без его согласия и денежной помощи экспедиция вряд ли могла состояться.

Захватив письма от профессоров Бонневи и Броха, Лив и Тур поехали в поселок у шведской границы, где постоянно жил Хейердал-старший. Три дня они беседовали с ним о том о сем, не решаясь заговорить о главном. Лишь перед самым отъездом, уже по пути на станцию Тур собрался с духом и рассказал отцу, что задумал научную экспедицию на острова Южных морей и профессора одобряют его план. Отец реагировал так, как Тур и ожидал: сказал, что план интересный, дельный, но в нем много неясного. Например, ехать в такое место в одиночку уж очень рискованно. Тур решил, что настала самая подходящая минута брать быка за рога.

— Тебе будет спокойнее, если со мной поедет еще кто-нибудь? — спросил он.

— Конечно, так будет гораздо лучше. Кого ты подразумеваешь?

— Лив.

— Что? Ты с ума сошел, парень?

Реакция была настолько бурной, что Тур даже пожалел о своей откровенности. Да, кажется, дело сорвалось… Между тем отец продолжал говорить. Мол, жениться, когда еще не можешь сам обеспечить семью, — так способен поступить только безответственный человек. А везти с собой жену невесть куда, к полудиким людям, — это уж совсем ни на что не похоже.

Однако вслед за разносом последовало нечто такое, от чего у Тура возродилась надежда. Отец помялся, потом в глазах у него мелькнул лукавый огонек, и он вдруг сказал:

— Во всяком случае я сперва должен переговорить об этом с твоей матерью.

А надо сказать, что Хейердал-старший много лет не видел свою жену, и ему очень хотелось встретиться с ней, чтобы можно было разойтись друзьями. И, возвращаясь из поездки к отцу, Тур думал, как бы устроить такую встречу. Конечно, это будет нелегко, ведь мать все эти годы упорно отказывалась видеть супруга. Дома Тур сразу положил карты на стол и сказал матери, что вся надежда на нее. Только она может уговорить отца, убедить его дать денег на экспедицию. Тур понимал, какой жертвы от нее требует, и тем сильнее были его радость и благодарность, когда мать после долгого раздумья согласилась помочь ему и в этом.

И вот Хейердал-старший в квартире госпожи Алисон в Осло. Это было большое событие для Тура. Впервые за много лет он видел родителей вместе. Сидя перед камином за рюмкой вина, они разговаривали почти как прежде. Сначала обсудили план Тура в целом и вроде бы одобрили его.

— Ну, хорошо, Алисон, а как ты смотришь на то, что Тур хочет жениться и взять молодую с собой на остров? — спросил отец.