Владимир Врубель - Всем штормам назло Страница 15

Пока ждали парусник, Буссе успел обстоятельно расспросить Орлова о путешествии. Поручик поделился с ним собранной информацией и представил своего проводника — айна, который спас жизни его и казаков. Потом тот же айн не раз помогал Буссе.

В чём же заключалось это спасение, майор узнал позже от спутников Орлова.

Однажды во время бури штурман и казаки остановились на привал у селения Наиор. Ночью к Орлову пришли два айна, пожилой и молодой. Пожилой что-то сказал поручику, после чего исчез так же внезапно, как и появился, а молодой остался. Дмитрий Иванович приказал казакам срочно собрать вещи и, невзирая на ливень и сгустившийся мрак, следовать за молодым айном. Дорогу освещали только вспышки молний.

Как выяснилось, старик пришёл предупредить Орлова, что японцы, жившие в их селении, собираются вырезать ночью маленький безоружный отряд русских. Молодой айн был его сыном, он оставил его с Орловым, чтобы помочь уйти в безопасное место. Орлов со своими спутниками на туземных лодках по рекам перебрался на восточный берег. В один из переходов они заметили тринадцать японцев. Пытаясь ввести их в заблуждение, Орлов приказал казакам грести вёслами поочерёдно, как это делают айны. Японцы хитрость раскусили, но предпочли сами скрыться. Встретив ещё троих японцев, Орлов узнал, что все они бежали от Невельского. Штурман попытался убедить беглецов, что им ничего не угрожает, но, видимо, японцы придерживались иного мнения.

«Иртыш» приблизился к берегу, когда стемнело. С помощью фальшфейеров обменялись световыми сигналами. С транспорта на шлюпке прибыл его командир лейтенант Пётр Фёдорович Гаврилов с рапортом. Угостив всех чаем, Буссе проводил офицеров к шлюпке и распрощался с Орловым, уже пожалев, что не оставил у себя этого умного и опытного человека.

13 октября «Иртыш» благополучно вошёл в бухту Постовую, что в Императорской гавани, где находился Константиновский пост. Императорскую гавань открыл лейтенант Николай Константинович Бошняк. Ему Невельской и поручил командование вновь учреждённым постом. Пост был организован по типичному для Невельского образцу: в пустынное место высадили людей, а дальше сами выкручивайтесь, как умеете. Жильё было не готово, продуктов на зиму не хватало. Бошняк ломал голову, как ему продержаться до весны, и вдруг, как снег на голову, к нему в пост прибыли на зимовку транспорт «Иртыш», а позже корабль Российско-американской компании «Николай I». Вместо двенадцати человек на берегу пустынного залива собралось около девяноста, и руководил ими молодой лейтенант. Вот уж воистину, на бедного Макара все шишки валятся. Командир «Иртыша» Гаврилов докладывал Невельскому, что ему нужно возвратиться в Петропавловск, откуда он прибыл на лето в распоряжение начальника Амурской экспедиции.

Транспорт был обеспечен продовольствием только на три месяца плавания, а экипаж не имел тёплых вещей. Кроме того, судно подлежало серьёзному ремонту: верхняя палуба была в таком состоянии, что по ней опасно было ходить, нижние ванты, снасти стоячего такелажа, которыми укрепляются мачты, служили 13 лет и были ненадёжны, медные листы обшивки кое-где отвалились, появилась течь. Невельской никак не прореагировал на рапорт командира. Просить потом снова Завойко прислать судно не позволяли амбиции. Моряки «Николая» решили зимовать на судне, на «Иртыше» это было невозможно. Пришлось из сырого леса строить на зиму жильё. Помог Орлов, накопивший изрядный опыт строителя. К его советам внимательно прислушивались. Он был старше всех по возрасту, прошёл огонь, воду и медные трубы. Каждый понимал, что в таких условиях выжить весьма проблематично, поэтому советы бывалого человека были просто бесценными.

20 октября, на счастье зимовщиков, в Императорскую гавань вошла паровая шхуна «Восток» под командованием капитан-лейтенанта Воина Андреевича Римского-Корсакова. Он, увидев и сразу оценив бедственное положение людей, поделился с ними припасами и даже распорядился снять стёкла со всех люков, где это можно было сделать, чтобы отдать их для окон зимовья. «Восток» долго не задерживался. Римский-Корсаков выполнял задание вице-адмирала Ефима Васильевича Путятина, прибывшего со своей эскадрой в Японию. Но даже то немногое, чем он помог, выручило зимовщиков.

Внезапно наступили холода. В России, по традиции, всё всегда наступает внезапно, особенно зима. Повалил снег. Вскоре из-за сугробов было никуда не пройти. Время тянулось мучительно долго. Из развлечений — только спиртное, хорошо хоть выручил им Римский-Корсаков. Продукты растягивали, как могли. Не только количество, но и качество их оставляло желать лучшего. Редко когда удавалось подстрелить ворону. Тогда начиналось пиршество. Но скоро всех ворон истребили. С ужасом ждали страшную спутницу зимовщиков — цингу. И она не замедлила явиться. Появилась одышка, сильное сердцебиение, боль в коленях и мышцах ног. Лица у людей стали опухать. После нажатия пальцем оставалось углубление. Кожа шелушилась, покрылась разноцветными пятнами. Из распухших, кровоточащих дёсен стали выпадать зубы. От слабости, лихорадки и высокой температуры люди не могли подняться. Не было ничего: ни лекарств, ни продовольствия, ни врача. Обязанности врача выполнял полупьяный и полубольной фельдшер, который потом и сам слёг. Люди умирали один за другим. Не было сил рыть могилы в промёрзшей земле. Стало ясно, что до весны не доживёт почти никто. Помощь можно было найти только в Петровском, но кто рискнёт в самые морозы, когда все едва тащили ноги, отправиться почти на верную смерть?

Вызвались сделать это Дмитрий Иванович и казак Кир Белохвостов. Они изготовили нарты, на лыжах добрались до ближайшего селения гиляков. Там Орлов купил 10 собак, и на две недели корма для них и продовольствия для себя и казака. Дмитрий Иванович надеялся, что успеет сделать переход за это время, как когда-то прошёл путь до корейской границы.

Но поручик ошибся, силы и здоровье были уже не те, что раньше.

Между тем в Константиновском посту дела становились всё хуже и хуже. Орлов ещё как-то поддерживал товарищей, но, как записал Бошняк, «…с отъездом Орлова ещё больше осиротели». Лейтенант единственный держался на ногах. Хоронить товарищей ему одному было не под силу, поэтому трупы он просто засыпал снегом, чтобы не привлекать диких зверей.

Неизвестно, мучили Невельского мысли о судьбе оставшихся в Императорской бухте людей, или нет. Но он не додумался ни до чего лучшего, как послать для обследования пути в Императорскую бухту недавно присланного из Петербурга мичмана Александра Ивановича Петрова.

Наверное, всё-таки провидение существует. Надо же случиться такому, что Петров и Орлов встретились, когда до ближайшего жилья оставалось трое суток пути!