Антон Кротов - Дом для всех Страница 2

4) Автор этих строк, А.Кротов.

(В таком же составе, вчетвером, мы потом пошли в поход по Монголии, вдоль озера Хубсу-Гул. Это и есть наша основная «сибирская бригада».)

БОЛЬШОЕ СПАСИБО ВАМ, дорогие друзья и попутчики!

С собой мы везли около 130 килограммов вещей, а ещё 168 кг отправили багажом отдельно от нас. По счастью, наши московские друзья нас провожали и помогали загрузить рюкзаки. Всего почти триста килограммов у нас было, но не потому, что АВПшники — такие страшные барахольщики. Большую часть этого веса составляли книги, заранее упакованные в коробки по 10 кг, которые мы планировали использовать в избе АВП в качестве стульев. Также ехали с нами фотоальбомы, палатки, спальники, котелки, и иное походное, тусовочное и бивачное имущество.

В поезде мы познакомились с двумя поляками. Они ехали из Польши в Китай, с пересадками в Москве и в Иркутске. Обладатели польского паспорта могут, как я понял, проезжать Россию без визы, транзитом, следуя в Монголию или Китай — по добно тому, как русские могут ехать через Польшу в Европу. Но поляки волновались, думали, что им нельзя находиться нигде, кроме поезда и ж.д. станций. Мы с Демидом соблазнили их задержаться на сутки в Иркутске и заночевать в Доме АВП (который мы ещё сами не видали).

ЗАЕЗД: ИЗБА АВП

19 июля нас на вокзале встретили трое: Игорь Длинный, Татьяна и одна иркутская женщина Александра, которая года два тому назад изобрела очередной автостопный клуб в Иркутске и вскоре прекратила им заниматься. Пользы от оной дамы не было и здесь: пришла она на каблуках и помочь в переноске рюкзаков не могла.

Мы вышли из поезда вчетвером (я, Демид и поляки). Как раз перед нашим приездом ремонтировался мост через Ангару — сегодня вечером его должны были открыть, но пока транспорта через мост не было, и мы пошли пешком в сторону избы, ведомые Игорем и Таней. Идти показалось довольно далеко — 25 минут — из-за тяжёлых рюкзаков. Наконец, мы дома!

Женщина на каблуках, создательница «иркутского автостопного клуба», повертелась немного и ушла. Больше я её не видел. Ни на одной из 18-ти тусовок, ни на одной из больших лекций, ни в одном походе, ни на Дне АВП она не появилась. Как и другие прежние создатели «Иркутских автостопных клубов».

Итак, наш дом — Изба АВП. Дореволюционная — наверное, 1880-х годов постройки. Первое, что отличает её от остальных соседних домов — её покосившееся состояние. В одной газете написали даже: «В доме, напоминающим Пизанскую башню…» Согласно последующим измерениям, проведённым по фотографии — один конец дома (там, где крыльцо) был выше другого конца на 40 сантиметров! Крыша была наклонена ещё сильнее. Покатость пола была заметна всем обитателям, поэтому ковры и вещи всё время сползали в одну сторону комнат, и даже разлитые чаи и воды утекали в один и тот же угол и там накапливались. Ночью мы тоже укатывались друг на друга, и сложнее всего приходилось тем, кто спал у «нижней» стенки: к нему под утро сползали все остальные.

Второй недостаток избы — это обитавшие в ней (до нашего заселения) мелкие организмы. Татьяна и Игорёк ещё застали их на месте: это были клопы, тараканы, комары и крысы. По счастью, от них нам удалось избавиться. Клопы были истреблены дихлофосом, крысы ушли сами примерно через неделю (испугавшись многолюдства), тараканы держались несколько дольше и вреда не причиняли. Довольно долго надоедали комары, и избавиться от них удалось лишь природным образом (когда наступили холода).

Третьим недостатком были крупные организмы. Они тоже жили в избе, причём этажом ниже. Мы занимали весь второй этаж — две приличные комнаты, чулан, балкон, коридор и пара неприличных комнат, заставленных старьём. А на нижнем этаже было две каморки: в них (и во дворе вокруг) наблюдались бичи. Главными из них были муж и жена, буряты лет 50-ти, они числились дворниками. Каждый день они пили, матерились, выясняли отношения друг и другом и с другими бичами с этого же двора, и избавиться от них не было возможно никаким способом. Если клопов уморил дихлофос, то эти граждане с большой охотой приняли бы его внутрь. Ну, о соседях я ещё напишу.

Две комнаты, в которых нам предстояло жить, тусоваться и принимать гостей, выглядели вполне прилично. Две печки, пара шкафчиков, тумбочка и коврики. Мягкие кресла и другую цивильную мебель мы сразу утащили в чулан. В этот же день сходили на вокзал — забрали ещё 160 килограммов груза, приехавшего в багажном вагоне. Заранее, ещё в Москве, коробки с книгами были плотно упакованы, ибо из них предусматривались табуреты для гостей. На стенах повесили карты мира, области и города Иркутска, а также тридцать больших фотографий А4, правила поведения и рекламно-познавательную информацию об АВП. Через несколько дней Татьяна подготовила большие коллажи на ватманах — из наших поездочных, походных и московских тусовочных фотографий. Ими мы тоже украсили стены, и Дом АВП принял вполне жилой и приятный вид.

Для записи ночующих гостей была заведена специальная тетрадь. Большой шкаф в комнате, имеющий много отделений, был отведён под личные вещи и бумаги каждого из долгожителей дома. Одни приезжали, другие уезжали, и шкаф никогда не пустел. На открытых полках разместили книги по автостопу, которые (как предполагалось) должны продаваться и тем самым окупить (хотя бы частично) всё дорогостоящее предприятие.

Мы завели коробку для съедобных пожертвований, купили электроплитку для приготовления пищи (её изначально в доме не было), ведро для походов за водой, и резиновые галоши за 50 руб. — для сложных и опасных путешествий в туалет. Оное заведение стояло во дворе и было вонюче и грязно. При этом привести его в чистый вид было невозможно, т. к. пользовались им не только мы и наши гости, но и бичи из каморок снизу, и весь двор, и даже мимопрохожие с улицы. Сюда же выливали помои.

Ванной комнаты в доме не было, но уже через несколько дней мы соорудили из досок и мешковины специальный уголок, называемый «Душ-бодрость», для самопомывки простейшим способом. Душ простоял все четыре месяца и использовался нами до последнего дня иркутской жизни. (Последующая его судьба неизвестна.)

Хозяйка дома, сдавшая нам это помещение, звалась Юлия Владимировна. Это была молодая женщина лет 25-ти, бурятской внешности. Особого интереса к нашей жизни она не проявляла, визитами не беспокоила, и появлялась только по нашему звонку — за деньгами, которые я ей аккуратно выдавал.

Пять тысяч рублей в месяц — около $200 — вот сколько стоила изба. Хотя некоторые из гостей удивлялись и говорили, что наверное за такие деньги мы могли бы вообще её купить, — в целом я был весьма доволен выбором Татьяны и Игоря и вообще удачным поворотом судьбы, выделившей нам домик в самом центре города Иркутска. В самом деле, всего за пять минут можно было дойти пешком до курглосуточного телефон-телеграфа; за десять минут — до местного «Арбата» (пешеходной улицы Урицкого); пятнадцать минут ходьбы отделяло нас от Центрального рынка; за двадцать минут без рюкзаков можно было дойти до ж.д. вокзала; и автовокзал, и мечеть, и Центр детско-юношеского туризма были для нас пешеходно досягаемы. А центральная площадь — пл. Кирова (со стоящими на ней бывшими партийными, а теперь просто чиновническими учреждениями) была от нас всего в трёхстах метрах. Шестьсот метров отделяло нас от круглосуточного хлебозавода, постоянно источавшего вкусный хлебный запах.