Ян Стрейс - Три путешествия Страница 26

После смерти короля, если сыну еще не исполнилось пятнадцати лет, престол переходит к старшему брату; когда сын достигнет указанного возраста, то заступает место отца, а брат короля отстраняется. Сын вступает на трон отца также в том случае, если он уже осведомлен в государственных дедах.

Глава VII

Господина ван-Мейдена приглашают на вынос тела принцессы. Большие и торжественные приготовления к сожжению. Великолепный алтарь для покойницы. Погребальная процессия, вопли во время ее. Деньги бросают в толпу. Тело обкладывают горючим. Помосты для священников раздающих милостыню. Искусный фейерверк. Расходы на эти приготовления.

Утром 23 февраля нидерландского старшего командира Яна ван-Мейдена (Jan van Muyden) пригласили через толмача ко двору, чтобы он мог присутствовать при чрезвычайно торжественном выносе тела законной дочери его величества, рожденной от королевы; к нему присоединился и я. Но по вине толмача, который слишком поздно пришел сообщить нам об этом, тело до нашего прихода уже отправили туда, где оно должно было быть сожжено. Все же мы сели на отведенное нам место, чтобы видеть торжественные приготовления, которые делают только к сожжению лица из королевского дома. Посредине площади перед дворцом стояло пять деревянных башен, сложенных из длинного мачтового леса; из них средняя была вышиной примерно в 30, а остальные, образовавшие квадрат, в 20 клафтеров; они были весьма искусно построены и изумляли своим видом благодаря обилию золота, которое всюду просвечивало через изящно расписанную резьбу. Посредине самой большой башни стоял великолепный алтарь; украшенный золотом и драгоценными камнями, вышиной приблизительно в шесть футов, на который было возложено тело принцессы, после того как оно пролежало на дворе приблизительно шесть месяцев. В тот день ее облачили в королевские одежды, увешали золотыми цепями, браслетами и ожерельями из алмазов и других драгоценных камней. Все было богато украшено и точно так же, как в обычной жизни по праздникам. На голове ее была драгоценная золотая корона, в гробу из чистого золота, толщиной в большой палец, она не лежала, а сидела, подобно молящейся, со сложенными руками, лицо ее было обращено к небу. Затем пришли самые высокопоставленные мандарины (Mandorijns) c их женами, одетыми в тонкое полотно, без всяких украшений из золота или других драгоценностей; вместе с тем они давали заметить свою печаль и каждый посыпал умершую (отдавая ей последнюю честь) цветами и курениями. Затем тело поставили на возвышенный золоченый трон или триумфальную колесницу и снова показали всем высокопоставленным лицам. Потом самые благородные и знатные женщины принялись жалобно выть и кричать изо всех сил — таким образом каждая выражала глубокую печаль об утрате. Когда с этим было покончено, важнейшие лица в государстве медленно понесли трон к тому месту, где должны были сжечь труп. За повозкой следовали в строгом порядке помянутые мандарины со своими женами. Впереди ехал верхом молодой король, его величества старший сын и принц, лет двадцати от роду, и несколько братьев покойной, все дети одной матери. Король сидел на прекрасном молодом слоне, одетый во все белое. Рядом с ним, по обе стороны, ехали на слонах два его младших брата, и все трое держали в руках длинный шелковый креп, который покрывал гроб с мертвым телом, как будто они помогали этим везти повозку. По бокам трона или повозки шли 14 детей короля, одетых в белое полотно, каждый с зеленой ветвью в руках; горьким плачем и опущенными вниз глазами проявляли они свою печаль. По обеим сторонам пути, по которому двигалось печальное шествие, были выстроены помосты, на расстоянии приблизительно 20 клафтеров друг от друга, на которых сидели мандарины низшего чипа, и когда гроб проносили мимо, бросали в народ различные платья, а иные апельсины, причем некоторые из них были начинены тикалями (Ticol) [24], а другие масенами (Masen) — монетами, на что простой народ так сбегался, что в тот день в толпе погибло семь человек. Когда подошли к алтарю, то при печальной музыке тело было снято е повозки главнейшими мандаринами и с большими почестями поставлено на алтарь. Тотчас же труп обложили большим количеством сандалового и агорового дерева, набросали туда много благовонных веществ вместе с другими специями, благоуханными травами и бальзамом. Тут королевские дети и благородные мандарины удалились в королевский дворец, и около тела, которое должно было простоять еще два дня, остались только женщины. День и ночь сидели они, плача, вокруг алтаря, и ни одна из них, какое бы высокое положение она ни занимала, не отходила прочь ни по каким делам и не посягала на это, ибо каждая надеялась выслужиться громким плачем и опечаленным видом, и даже (без сомнения многие) против своего чувства и желания, и эти выжатые слезы не удивляли меня, так как если замечали, что одна из них плачет недостаточно громко или жалобно, то ее тут же, не считаясь с положением, били приставленные для того женщины, так что ее заставляли кричать от настоящей боли. Неподалеку от вышеупомянутых великолепных башен был сооружен превосходный помост, обитый толстой золоченой бумагой; где сидели самые важные священники государства вместе с множеством других священников на помостах вокруг того сооружения; все вместе читали на свой лад молитвы за умершую, после чего им роздали для подаяний невероятное множество платьев и утвари, как-то: горшков, сковород, постелей, всевозможные плотничные инструменты — топоры, долота, пилы, буравы и т. д. С двадцати башен, изрядно построенных из бамбука, обклеенных позолоченной бумагой, расставленных рядом, в течение четырнадцати дней пускали великолепный фейерверк, каждый вечер, после захода солнца и до утра. Все эти большие приготовления вместе с тем, что было роздано за день бедным, стоили приблизительно 5 тыс. картиев сиамского серебра, или 6 млн. гульденов, не считая золотых и серебряных изображений, из них два золотых высотой в пять с половиною футов и толщиною в полтора дюйма, выставленных в память усопшей в главном храме страны; они стоили больших денег, что слышал сам господин ван-Мейден из уст королевского фактора, ибо на них ушли все деньги, серебро и драгоценности, которыми одаривали принцессу при жизни отец и мандарины.

Глава VIII

Тело принцессы сжигают. Замечательный случай при этом. Обнаружен кусок мяса, нетронутый огнем, от чего заключили, что принцесса предана или отравлена. Гнев и возмущение короля, который велит взять под стражу всех, прислуживавших покойной. Ужасные жестокости и наказания за предполагаемое злодейство. Безрассудные попытки обнаружить злоумышленников. Обвиняемые должны пройти босыми отскобленными ногами по раскаленным углям. Пострадавших при этом осуждают. Слоны заменяют палача в Сиаме. Они растаптывают осужденных, некоторых из них зарывают по горло в песок, где они погибают от жажды. За день погубили пятьдесят человек. Молоденькую девушку хватают и убивают вместе с ее братом. Их изумительная стойкость и готовность умереть.