Виталий СЕМИРА - ТАЙЛАНД — СТРАНА БЕЗ ТАЙН? ТАЙСКАЯ ПРИРОДА И ЦИВИЛИЗАЦИЯ Страница 26

Символика — крыша нашего разума, хранящая его от разрушительных истин. А можно сказать наоборот: если знание кажется разрушительным, то оно — от лукавого, формулировка его — заблуждение, а не отражение реальности. Вещи же — это всегда то, что есть. Только из этого не следует, что их надо производить и покупать в огромных количествах, как это делает современный мир. (Хотя люди, конечно, живут в своей привязанности к вещам — и они счастливы.) Но если посмотреть на вещи непредвзято, символическое переобозначение вещей рождает интерес к всеобщей панораме разума. И еще это способ хранения энергии. Наделение слов и формы вещей символическим смыслом обнаруживает культурный способ посвящения в духовное знание. Осуществить синтез духовной и бытовой, внутренней и внешней жизни — повседневного восприятия с его красивыми культурными, в том числе и религиозными формами, — в этом есть смысл, хотя пока общий корабль переправы сознания к новым берегами слишком накренен в сторону быта.

Пусть внутреннюю истину подсказывают слова языка, за которыми начинает звучать голос интуиции (и это подобно яснослышанию). Пусть иконы в храмах или картины в галерее начинают говорить, непосредственно раскрывая понимание той жизненной драмы, которая стоит за всеми мифами (и это будет подобно ясновидению). Символическое восприятие наступает, когда сознание центрируется в себе, когда мыслящим органом становится сердце.

КХМЕРСКИЕ РАЗВАЛИНЫ — ПХИМАЙ

Кроме прежней столицы, я хотела посмотреть еще один исторический парк — кхмерские развалины, расположенные на плато Корат. Из Аюттхаи в Корат — ныне официально Накхоратчисама — идет электричка. Мы сели в нее около 6 вечера, вдоволь нагулявшись по старой столице и изнемогая от ее жары, и в десятом часу были в Корате. В поезде напротив нас сидела Тайская женщина с мальчиком, которая захотела пообщаться с нами. Мы повторили имена друг друга и попытались поговорить на элементарные темы о детях и школе. Яся попробовала проявить свое знание языка, но мальчик общаться стеснялся. По вагонам ходили надоедливые продавцы соков, молочных коктейлей, булочных изделий и т. д. — совсем как у нас. Буддисты в оранжевом с сумкой через плечо входили и выходили, как все остальные люди. Под конец дороги мы засыпали от усталости, но Корат — маленький город, и тут же нашелся рикша, который за небольшую плату отвез нас в недорогую гостиницу (120 бат= 80 руб). В Корате не слишком много туристов, и гостиница была сориентирована на самих тайцев. Хотя зеркала там не было (по какой-то причине оно было вынуто из рамы) — зато на стене висел портрет короля.

Утром у нас возникли проблемы: надо было разменять доллары. Я не делала этого впрок, потому что обычно в Таиланде проблем с этим нет. Но это был воскресный день и вдобавок буддийский праздник. Все банки были закрыты. Нас сначала послали в большой современный отель, до которого мы не сразу дошли, присев отдохнуть у буддийского храма с высокой трехэтажной колокольней в форме восьмигранника, с остроконечной крышей-ступой, где висело множество колокольчиков. Точнее, это был монастырь: территория его не была огорожена (подобно территории школьного комплекса в городе), и мы просто шли наискосок между домами. В соседнем здании мальчики, видно, только что закончили завтракать, и какая-то женщина спускалась по лестнице с сумкой еды. Увидев нас — а мы были с вещами (я не оставила сумку на вокзале, поскольку брала ее в гостиницу), она предложила мне бутылку воды, и Ясе — булочки и сладкие липкие пирожные из риса и чего-то, напоминавшего желе. И решила проводить нас до гостиницы (правда, сами мы бы добрались туда более прямым путем).

В отеле я долго объясняла, что нам нужно, — но денег там тоже не меняли. И направили нас на рынок — точнее, в супер-современный универмаг, который открывался еще через час. Мы сперва съездили на вокзал, оставили вещи (с рикшей пришлось поторговаться), а потом пешком дошли до универмага. У универмага стояла синтетическая елка ярко-малинового цвета: точнее, просто круглая мохнатая пирамида с маленькими белыми шариками, несколько напоминавшая ступу. А под ней — похожие на снегурочек два ангела из белой проволоки, с трубами в руках. Было понятно, что елок тайцы, работавшие в универмаге, никогда не видели, и о рождестве у них тоже своеобразное представление. Но деньги там поменять действительно удалось. На радостях я купила Ясе босоножки: ее туфли успели порваться. И сфотографировала ее у импровизированной скалы с фонтанами и водопадом: на природные водопады в этой поездке нам не везло, а было уже жарко (11 часов).

В Корате тоже есть храмы и музей. Мы не имели времени посетить их, хотя мне понравился буклет музея: там были статуи Будд IX–X века, которые еще напоминали формы индийских богов — столь живые и обворожительные, что их ни с чем не спутаешь. Там был даже Ганеша: бог-слоненок (в современном Тайском буддизме слоны — это слоны, а Будды — это Будды). И еще мне понравилась бронзовая статуетка XIII века: Будда, медитирующий на змее Наге. Головы семиглавого змея настолько слились своими широкими капюшонами над телом этого Будды, что образовался узор, похожий на павлиний хвост.

Рейсовый микроавтобус, а за ним мотоциклист подбросили нас до автовокзала, откуда ходили автобусы в исторический парк Пхимай. Там лучше всего в Таиланде сохранились образцы древней кхмерской архитектуры. От Кората до Пхимая — 60 км, за день несложно обернуться в ту и другую сторону. (В России я не люблю ездить в междугородних автобусах: душно. Но в Таиланде, как ни странно, нормально: автобусы насколько быстро ездят и насколько хорошо продуваются, что у Яси даже в окно улетела шапка с козырьком, и пришлось покупать другую. В автобусах ее ни разу не укачивало, что обычно случается с ней в России.)

На плато Корат, где расположены кхмерские развалины, климат очень жаркий, в отличие от гор. Виды по дороге были деревенские, с низкими банановыми пальмами. Пейзаж похож на наш обилием зелени: листва пышная.

Пхимай — город кхмерского королевства, построенный в XI–XII веке. Благодаря его удобному географическому положению, люди живут вокруг древних развалин и по сей день. Современность Тайской цивилизации несколько перечеркивает ее историю, но чувство проникновения в древность рождается хотя бы в кхмерских руинах. Может, оттого, что они стоят на регулярно поливаемой траве, или в силу их изолированности от городской, и даже от деревенской суеты, но возникает ощущение свежести, по сравнению с окружающей духотой.

Город был выстроен в форме квадрата, с воротами во все четыре стороны света, как и многие другие древние города. Точнее, в виде двух четырехугольников, вписанных один в другой: внутренней резиденции императора, аналогичной китайскому запретному городу, и внешнего города, от которого ныне остались только его ворота. Две сливающиеся реки: Чакарат и Мун — омывали его с трех сторон.