Александр Шумилов - Три загадки Арктики Страница 28

На стартовой площадке вертолета собрались друзья: первый помощник капитана, механик, который приварил к нашей кирке тяжелую металлическую трубу вместо ручки, за что потом его много-много раз вспоминали и благодарили, матрос, который ночью угостил четверку москвичей хлебом с салом… Много провожающих, не менее 20 человек. Все улыбались и желали счастливых находок…

Глубокий черный каньон, прорезавший зеленую тундру, – это и была река Толевая. В тихий солнечный час тундра казалась удивительно нежной. Таким иногда бывает футбольное поле перед матчем… У геодезического знака ребята сделали промежуточную продуктовую базу. Явственно слышался шум водопадов красавицы Толевой.

Мыс Депо. Зачарованно провожаешь глазами быстро удаляющийся вертолет. Ни звука. Полная тишина. Но вот тишину сменяют далекие крики чаек, мелодия ветра и шелест травы…

Радист Игорь Марков, самый молодой в группе, стал вытаскивать из рюкзака радиостанцию.

21 час. Стоит аккуратная желтенькая палатка. Над ней мачта радиоантенны. Марков примостился за задней стенкой – тут солнышко. Он сидит на розовом пуховом спальном мешке. Возле радиостанции – аккумуляторы, стянутые в блок резинкой. Таня Шпаро готовит ужин, Юрий Хмелевский и Володя Владимиров ходят поблизости, забрались на ближайший бугор. От палатки до них метров 130.

22 часа. Лабутин передал Маркову, что Центральная группа закончила обследование берегов фьорда Хутуда. С ледокола сообщили, что корреспонденцию в «Комсомольскую правду» отослали.

– Что-то не слышно ребят, – сказала Таня и громко крикнула: – Юра, что нашли?

Еще не слыша ответа, Таня и Игорь засмеялись, подумав про себя одно и то же: «Склад нашли». Но тут отозвались сами ребята.

– Столб, – крикнул Владимиров.

– Надпись, – добавил Хмелевский.

Хмелевский и Владимиров в самом деле уже давно что-то напряженно рассматривали. Игорь и Таня побежали к ним.

– Эта и есть столб? – презрительно спросил Игорь.

– Это действительно столб, – обиженно сказал Володя.

– Камни все во мху, а между ними черенок столба, – показал Юра. – Смотри, как крепко стоит.

Он с видимым усилием взялся за небольшой «пенек», торчащий из земли, чтобы его качнуть, но столбик остался неподвижным.

– Спасибо вертолетчикам, высадили где надо, – сказал Игорь, который уже поверил в находку.

– На столбе написано «1900», вот что самое важное, – заметил Владимиров.

Тем временем осмотр столба привел к новым открытиям.

– Кованый гвоздь! – Еще одна надпись: «1900».

Игорь не закончил радиосвязи, Таня – ужин. Время было позднее, и решили подождать до завтра, а по рации пока о находке не сообщать.

Встали в 7 утра. Игорь и Володя пошли к складу – так между собой четверо счастливцев стали называть бугор с меченым стволом плавника. Юра и Таня, взяв ружье и рюкзак с продуктами для обеда, отправились осматривать берег. На мысе Опасный разобрали гурий, но ничего не нашли. Оставили здесь записку, гурий восстановили. Полосами набегал туман. Возле мыса Адамса они увидели белого медведя. Испугались и спрятались за большой камень, чтобы подготовить ружье и ракеты. Потом, вооружившись, вышли; зверь показался снова. Хотели обойти, но попали в густой туман. Идти дальше было опасно: можно было столкнуться с медведем нос к носу. Тогда приняли мудрое решение: ждать в течение часа, а затем, если туман не рассеется, возвращаться в лагерь, если же рассеется, то продвигаться вперед. Вскоре туман исчез. Около реки паслись олени, которые, увидев людей, вплавь перебрались через небольшой заливчик. Разобрали еще два тура и затем подошли к третьему, большому туру, из которого торчал столб. Этот знак хорошо виден с моря, и ребята предположили, что именно его обозначил на наших картах А. Г. Дивинец. Вдвоем разобрать тур Юра и Таня не могли и в 17.30 повернули к лагерю. Пошли напрямую и через час были на мысе Депо. В лагере события развивались так.

Владимиров взял белую бумагу и мягкий простой карандаш. Плотно наложив бумагу на ствол и водя по ней грифелем, он «снял» надпись: «Депо «Заря» 1900». Второй цифры «1900» не оказалось. Но были слова: «Зверобой» 1929». Владимиров по УКВ-радиостанции запросил начальника группы, что это может означать, и Хмелевский в ответ сообщил данные о судне «Зверобой». Но понять, как появилась вторая надпись на столбе, не удалось. Уцелевшая часть знака поднималась над землей на две ладони. Владимиров и Марков стали пробовать землю вокруг нее щупом. Инструмент, пройдя 20 сантиметров, дальше не шел – мешала вечная мерзлота. В радиусе нескольких метров грунт казался совершенно однородным. (Одно из наших заблуждений того времени состояло в том, что на месте склада земля должна больше оттаивать.)

Возле столба под тонким слоем мха лежали камни. «Наверное, раньше тут был гурий, а медведи развалили», – решили Владимиров и Марков. Смущала надпись, сделанная в 1929 году. Камни разбросать могли ведь и люди. Разрыть землю им тоже под силу. Стали копать веслом и киркой. На глубине 40 сантиметров нашли головешку и пласт с желтой травой. Значит, действительно здесь копали яму и потом засыпали ее. Впрочем, чтобы врыть столб, тоже ведь нужна яма. «Пенек» стоял по-прежнему крепко. – Давай докопаем до конца столба, – предложил Владимиров. Марков согласился. Они трудились вовсю. От ударов тяжелой кирки бежала черная стружка. В линзы льда били глупом. В грунте появлялась как бы щель, углубление, в него обрушивали точный удар кирки. Тогда вместо стружки отлетал небольшой кусок каменной мерзлоты.

В 15 часов Игорь ушел на сеанс радиосвязи. Надел наушники. Пропали голоса птиц, пропал звон ветра в мачте антенны, только остался дорогой сердцу радиолюбителя голос эфира. И вдруг «сквозь эфир» вопль. Хриплый, ужасный крик. Бежать на помощь! Медведь! Игорь отбросил радиостанцию, схватил ружье и выскочил из палатки. Возле насыпанной горки черной влажной земли стоял Владимиров и кричал: «Нашел склад Толля!» Марков побежал. Владимиров бросился ему навстречу. Он заключил Игоря в объятия и поднял над землей.

– Вон там.

Среди кусков земли и льда светилась ровная поверхность металлического ящика.

– Подожди, – крикнул Володя и побежал к палатке. В море он вымыл руки, достал из рюкзака выписки из дневников Толля и прочел: «Когда копали яму, оказалось, что земля оттаивает только на 0,4 м. Под верхним оттаявшим слоем глины на глубине до 1,4 м был торф, перемежающийся со льдом».

– Игорь, они выкопали яму 140 сантиметров. Мы углубились на метр. Значит, высота этого ящика 40 сантиметров.

– Расскажи, – попросил Игорь.

– Ты ушел, я продолжал копать. Вдруг камни. Сбил с них лед и вижу, что это ровные плитки и лежат строго горизонтально. Я очень обрадовался, потому что если бы складом воспользовались, то кому бы пришло в голову укладывать аккуратно камни – их побросали бы как попало. Тут я опустился на колени и полчаса возился с одной плиткой. Поднял ее. Под ней лед. Такая взяла досада. Грязный серый лед. Ударил щупом, и он ушел чуть ли не наполовину, будто там, глубже, пустота. Знаешь, как бывает: пилишь, каждый миллиметр дается с трудом, и вдруг пила одной своей тяжестью продавливает трухляную сердцевину…