Марек Малятынский - В тени Канченджанги Страница 3

Два месяца проволочки! Чтобы попасть в горы хотя бы в середине домуссонного периода, следовало сократить трассу морского переезда и выгрузить багаж в первом индийском порту — в Мадрасе. Ведь рейс между Мадрасом и Калькуттой длится свыше двух недель. Багаж почти до границ Непала можно было перебросить на грузовиках. Правда, расходы экспедиции при этом возрастали, но ничего не поделаешь: борьба шла за каждый день.

До Мадраса через Прагу и Тегеран полетели врач экспедиции Анджей Петрашек (Доктор) и Анджей Соболевский. Им предстояло нанять машины и уладить все таможенные формальности, с тем чтобы по прибытии судна тотчас следовать на грузовиках в Калькутту.

На следующий день на аэродроме мы провожали Петра Млотецкого, Анджея Струмилло и Войтека Бранского. Через Москву и Дели они направлялись прямо в Катманду. Им предстояло уладить остальные формальности, связанные с пребыванием в горах, нанять и застраховать шерпов.

В конце февраля поступила радиотелеграмма от Рогальского: «Ленино» приближается к мысу Доброй Надежды.

Настало время отправляться в путь и остальным членам экспедиции.

Оставшейся восьмерке предстояло ехать до Калькутты на двух польских «фиатах-125», которые нам одолжил варшавский завод легковых автомашин. Скольких нервов, скольких усилий и стараний стоило нам это «мероприятие»! Запчасти, багажники, автогоночные покрышки — все это отняло у нас уйму времени. Только на границе, в Лысой Поляне, мы облегченно вздохнули: жребий был брошен. Но это произошло 4 марта, в день, когда нам следовало уже бодро шагать с караваном носильщиков через Непал.

— Sahb? — отвлек меня от воспоминаний голос Джепы. Он остановился, с него текла вода, весь его вид демонстрировал легкую неприязнь.

— Let's go, пошли, разогреешься быстрым шагом… На аэродроме ребята, вероятно, заняты приготовлением еды. Еще полчаса, и напьемся горячего чаю, пожуем чего-нибудь. — Я даже улыбнулся при мысли о таком блаженстве.

А потом… Что же было потом?

Эта проклятая, сумасшедшая езда в автомашинах. Да, мы гнали действительно как шальные, день и ночь, чтобы поспеть к какой-то там субботе, единственному якобы дню недели, когда открыта граница между Индией и Пакистаном. Сведения эти позже не подтвердились, но сколько осложнений возникло из-за подобной спешки!

Проездные документы, замена прокладки под капотом, пробуксовка машины в мягкой почве обочины. Стрелка на спидометре редко опускалась ниже отметки «100», а наши нагруженные, как волы, «фиаты», казалось, готовы были развалиться на ухабистых, покрытых щебнем дорогах Турции. От границ Ирана — зной, сухость воздуха и невыносимая резь в глазах от недосыпания.

— Вот видишь, скаутёнок, а все из-за этой кока-колы, — посмеивался впоследствии Ароминек, называвший нас скаутятами, потому что мы любили лазать по скалам. Но он говорил это днем позже, когда уже можно было и посмеяться.

Я почти засыпал за баранкой, глаза слипались от усталости. Ночная езда по дорогам Ирана требовала обостренного внимания, хладнокровия, стоила большого напряжения — ведь иранцы ездят как сумасшедшие. Наконец поздно ночью шоссе опустело. Я остановил машину в местечке Горган. Несколько глотков кока-колы, два-три приседания и глоток свежего воздуха поставили меня на ноги. Старт. Выжимаю газ почти до упора, мы вырываемся из погрузившихся в сон предместий, пустое шоссе, уходящее прямехонько вперед, и вдруг — стремительное торможение, световой сигнал, резкий звук клаксона, мгновенный разворот руля, но… все напрасно. Удар! Весек головой врезается в стекло, треск, звон осколков — и полная тишина…

Чужак налетел на нас неожиданно, с обочины дороги, вдобавок с погашенными фарами. Отброшенный нашей машиной, он обратился в бегство, но после неотступной погони второго «фиата», который вел Ароминек, был прижат к кювету и вынужден остановиться.

Два потерянных дня. Я прекрасно помню полные укора взгляды коллег. Словно бы и не моя вина. Словно бы даже Ароминек похвалил меня за то, что я молодцом вышел из аварии — ведь могло быть и хуже, а тут никого даже не поцарапало.

Но именно я сидел тогда за баранкой…

Это были дни полные нервотрепки. Толпа шумных иранцев, встречи с полицией, водителем машины, агентом по страхованию, потом суд, снова полиция. После бурных объяснений нам присудили компенсацию, которую обязан был выплатить иранский водитель, и можно было следовать дальше.

Машина без крыла, с помятым капотом и буфером, со сдвинутым набок радиатором смогла продолжать путь благодаря золотым рукам Анджея. Только тогда с моей души спала тяжесть.

Ирак, Афганистан и Пакистан (опять замена прокладки под капотом) пронеслись стремительно. Но сразу же после пересечения индийской границы — новое осложнение.

Наши «фиаты» из-за отсутствия carnet de passage (про пуск на проезд по чужой территории) были задержаны таможней штата Пенджаб. Телефонные звонки в Дели и поездка Мацека туда, чтобы ускорить дело, наконец, письменная гарантия нашего посольства обеспечили дальнейшую поездку. Но еще два потерянных дня!

Путешествие по Индии запечатлелось в памяти как наиболее трудный отрезок пути. Плохие дороги, сотни городов, сел и деревушек, толпы индийцев, рикши, «святые», велосипедисты, дети, в довершение к этому зной и неизменные тучи назойливой мошкары.

Наконец желанная Калькутта. В гостеприимном доме вице-консула пана Суликовского и его жены — первый нормальный обед, холодная кока-кола, а кроме того, радостная весть.

— Ваши друзья вчера прибыли на двух грузовиках из Мадраса.

Час спустя мы встречаемся. Сегодня вечером они едут до границы Непала, грузовики больше не могут ждать. Мы должны следовать вместе с ними, но куда девать «фиаты»? К счастью, любезный пан Суликовский разрешает поставить машины на территории консульства. Снова переупаковка, кавардак, спешка, вдобавок к этому тропический ливень. В суматохе мы забываем в «фиате» все захваченные из Польши батарейки для радиотелефонов и фонарей. Спасает нес позже еще раз консул — что бы мы делали без него!

После ночной езды в грузовиках мы во второй половине дня добираемся до Джогбани, населенного пункта на границе с Непалом. Снова хлопоты с таможенниками, очередные два дня простоя, но второго апреля мы в гималайском королевстве Непал. В Биратнагаре нас с нетерпением ждут Петр и Анджей Струмилло. Здесь же наши шерпы. Только Войтек Бранский остался в Катманду, где пытается нанять самолёт на котором можно отправиться в глубь Непала. Мы страшно запоздали, японские экспедиции месяцем раньше уже пересекли границу у Биратнагара. Маленький вездесущий самолётик «Пилатус Портер», который перебросит багаж в Тапледжунг, позволит наполовину уменьшить караван.