Элизабет Макгрегор - Дитя льдов Страница 3

Джону Маршаллу снился отец.

Он видел Дугласа Маршалла, чернеющего крошечной точкой на замерзшей поверхности океана. Дуглас говорил ему что-то, что-то очень важное, но сам смотрел в другую сторону. Бескрайняя ледяная равнина поглощала его слова.

Джон глянул вниз — у его ног в снегу виднелись удивительно отчетливые следы белого медведя. Когда он поднял голову, отец уже исчез.

— Папа! — закричал Джон. — Папа…

Его голос эхом прокатился по ледяному полю и в считанные секунды стих. Легкая поземка уже заметала следы. Джон понял, что он погиб. Сгинул в той же бездне, что и его отец.

— Джон, — произнес чей-то голос. — Джон…

Он медленно открыл глаза. Рядом стояла Эми Уикэм. Ее ладонь покоилась у него на плече.

— Это ты… — проговорил он.

— Я, — подтвердила она. — Ты совсем замерз.

Джон поморщился, разминая затекшую во сне руку.

— Мне снился сон. — Он улыбнулся. — Согрей меня. — Эми склонилась над ним. — Как ты хорошо пахнешь.

— Чего не скажешь о тебе. — Она рассмеялась. — Воняешь, как винная бочка.

Джон лениво улыбнулся. Он учился в Кембридже, а вечерами работал в одном из университетских баров.

— И что же тебе снилось? — спросила Эми.

— Отец.

Эми не нашлась что ответить и отошла к окну.

Эми Уикэм, как и Джону, было девятнадцать. Рост — чуть меньше метра шестидесяти, волосы черные, фигура — плотненькая. Они познакомились в конце прошлого семестра.

Когда она вновь повернулась к нему, лицо ее было серьезным, в чертах — озабоченность и тревога.

— Что случилось? — спросил Джон.

— Непосредственно твоего отца это не касается. Просто звонила твоя мама. Какая-то журналистка из «Курьера» хочет написать статью о вашей семье. Некая Джо Харпер. Мать просила тебя приехать домой. И с журналисткой не разговаривать.

— Я так и так ни с кем не хочу разговаривать.

Тяжело вздохнув, Джон поднялся с постели и подобрал с пола джинсы. Эми уже стояла у стола с компьютером и перебирала распечатки.

— Что это? — полюбопытствовала она.

— Помнишь, я говорил тебе? Восемнадцать канадских историков отправились искать следы экспедиции Франклина. Это информация с их сайта. Ледовая обстановка в проливе Ланкастер и юго-западнее, в проливе Мак-Клинток.

— Ясно, — протянула она.

— Корабль и люди исчезли без следа. Того, кто найдет их останки, ждут большие деньги и слава.

Эми притворно зевнула:

— Скукотища.

— Просто у тебя бедное воображение.

Она пожала плечами:

— Я — математик. — Тут ее внимание привлекла другая распечатка. — Ах, какая прелесть! — воскликнула Эми.

Это был белый медведь со шрамом на морде, запечатленный посреди отливавшего голубизной ледяного поля.

— Самый крупный хищник на земле. — Джон забрал у нее снимок. — В составе этой экспедиции есть фотограф, некий Сайбли. Его работа. Этой медведице дали кличку Пловчиха, потому что она проплывает немыслимые расстояния.

Эми вновь глянула на фотографию:

— Ты только посмотри на ее лапы. Огромные, ужас! Милые лапки, ничего не скажешь.

На этот раз Джон даже не слышал ее. В комментарии к фотографии говорилось, что белая медведица со шрамом следовала точно курсом кораблей Франклина.

Эми взяла свою сумочку.

— Джон, — напомнила она ему, — твоя мама просила тебя приехать домой. Немедленно.

Джон глянул на постель и перевел взгляд на Эми. Его лицо осветила улыбка.

— А я не хочу, — ответил он.

Джо возвращалась в Академию географических исследований, когда зазвонил ее мобильный телефон.

— Джо? Это Джина. Ты где?

— В Кембридже.

— Уезжай из Кембриджа, — приказала Джина.

— Что? — Джо решила, что ослышалась.

— Мне звонила миссис Маршалл. Она в ярости.

— С чего это вдруг? Я была с ней очень любезна.

— И Питер Болтон тоже звонил.

— Но с ним-то мы точно нашли общий язык!

— Не спорь. Миссис Маршалл — попечитель Академии. Помни об этом.

— И поэтому ей нельзя даже слова сказать?

— Возвращайся, — твердо повторила Джина.

Джо колебалась не дольше секунды. Нажав на газ, она помчалась в центр Кембриджа.

В половине второго Джо стояла у дверей Академии географических исследований. Питер Болтон как раз выходил на улицу.

— Можно с вами поговорить? — обратилась она к нему.

— Вы солгали моей ассистентке. Я не давал вам адреса миссис Маршалл.

— Конечно, не давали. Извините.

— Нельзя лезть нахрапом.

— Я не лезла нахрапом! — запротестовала Джо. — Похоже, Алисия вообще не знает, чем занимается ее муж. Вам это известно?

Болтон хотел что-то сказать, но передумал.

— Такта вам не занимать.

— Значит, с поездкой Маршалла в Гренландию все не так просто? Дело не только в эскимосских поселениях?

— Вовсе нет.

— Но я ничем не оскорбила миссис Маршалл, — не унималась Джо. — Дуглас исчез по причине каких-то неувязок в семейной жизни?

Питер Болтон расхохотался:

— По причине… Нет, конечно. Почему вас интересует его личная жизнь? — спросил он и добавил: — Прошу прощения, но мне пора.

Глядя ему вслед, Джо думала об Алисии Маршалл. Она пыталась представить, как та с распростертыми объятиями встречает мужа, для которого приготовила вкусный ужин и теплую постель. Напрасно. В ее воображении лицо Алисии оставалось холодным, холоднее, чем Гренландия.

2

Медведица подняла морду к небу — оттуда послышался шум вертолета.

Вертолет летел на низкой высоте. Ричард Сайбли пересел вперед и приготовил фотоаппарат.

При хороших погодных условиях здесь можно было сделать уникальные снимки, за которые его и ценили. Среди фотографов мало кто специализировался на Арктике — только настоящий безумец способен работать на таком нестерпимом холоде.

В поле зрения Сайбли вплыла оконечность острова Принца Уэльского. На земле термометр показывал минус тридцать пять, ближе к проливу Пил были все минус пятьдесят.

И вот, когда они пересекли неразличимую границу между сушей и скованным льдом океаном, он вдруг увидел медведицу. Сайбли заметил у нее на лбу шрам в форме полумесяца.

Они дважды пролетели над ней. Ему показалось, будто она стережет кого-то, хотя он знал, что детенышей у нее еще нет.

Когда вертолет пошел на третий круг, Сайбли обнаружил, что кончилась пленка. Он схватил другую камеру, но медведица уже отвернулась и смотрела на юг, в направлении пролива Пил.

Потом, ослепленный блеском льда, он потерял ее из виду.