Юрий Савенков - Сингапурские этюды Страница 3

На заре нашей эры мореплаватели из Персидского залива и Красного моря достигли «островов пряностей» в нынешнем индонезийском архипелаге, открыв «секрет муссонов». «Впрягаясь» в юго-западные муссоны, они плыли на восток через Индийский океан и Малаккский пролив, а возвращались домой уже с северо-восточными муссонами по той же «дороге пряностей», как ее тогда называли. Приблизительно в то же время началась миграция населения из Индии через Индийский океан и Бенгальский залив в Бирму, Малайю и еще дальше в Индонезию. Мореплаватели и торговцы останавливались в тихой бухте, где можно было отдохнуть и пополнить запасы пресной воды. Место это называлось Тумасик, что на яванском языке означает «город у моря». В малайских хрониках «Седжарах Мелаю», его именуют «Пулоу Уджонг» («Остров у оконечности полуострова»). Бурное развитие мировой торговли в начале нашего тысячелетия способствовало возрастанию роли полуострова Малакка, который находился на пересечении торговых путей из Индии в Юго-Восточную Азию и Китай. Там постепенно складывались торговые центры — прибрежные города-государства. Они возникали на месте деревень-кампонгов, жители которых поддерживали связи с заморскими купцами.

Особенно бурного расцвета достигли они, когда родилась могучая суматранская держава Шривиджая. Первые достоверные сведения о ней относятся к VII веку, хотя появилась она, видимо, на два столетия раньше. Когда правители Шривиджаи поставили под контроль города-государства полуострова Малакка, эта морская империя стала поистине великой. Тумасик в годы расцвета Шривиджаи (VIII–X века) в число этих торговых центров не входил. Они были сосредоточены на северо-восточном и северо-западном побережьях. В Южной Малайе, как считает советский историк В. А. Тюрин, торговых центров в ту пору не было и населяли ее главным образом племена неолитической культуры, слабо затронутые цивилизацией. Торговое соперничество на морских дорогах столкнуло в XI веке Шривиджаю с южноиндийской империей Чолов. Это сыграло в истории суматранской державы роковую роль. Ослабленная борьбой, Шривиджая стала терять контроль над своими вассалами. Первыми бросили перчатку самые развитые — малайские владения.

Упадком Шривиджаи воспользовались тайские государства Сукотаи и потом Аютия. Они захватили и торговые центры на северо-востоке и северо-западе полуострова Малакка. Часть населения этих городов-государств двинулась на юг, туда же стали направляться переселенцы с Суматры. Вот тогда-то, свидетельствует В. А. Тюрин, и возник на острове Тумасик новый малайский торговый центр.

В XIV веке Сингапур стал самым оживленным торговым центром в Малаккском проливе. «Слава о городе и его величии разнеслась по всему свету», — свидетельствует «Седжарах Мелаю».

Но коротка была эта слава. Правитель яванского государства Маджапахит потребовал от Тумасика вассальной зависимости и выплаты дани. Яванская армия осадила город и с помощью предательства одного вельможи овладела им. Но господство Маджапахита длилось недолго. Междоусобицы терзали государство и в конце концов ослабили его. Вот тогда-то все прибрежные области полуострова Малакка попали под власть тайского государства Аютия. В том числе и Тумасик. Сведения о нем крайне скудны. Дальнейшая его судьба поросла травой забвения.

Известно, что о Тумасике знали и китайские пилигримы. Буддизм пришел в Китай из Индии в начале нашей эры, а несколько столетий спустя китайские буддийские монахи отправились на поиски места рождения Будды. Опасному «шелковому» сухопутному пути через Центральную Азию они предпочитали морскую дорогу. Пилигримы по пути к берегам Суматры, где они год-другой изучали санскрит, а затем плыли морем в Индию, тоже останавливались в Тумасике. Слово это сохранилось и з сегодняшнем Сингапуре: официальная резиденция премьер-министра называется Шри Тумасик; высшая награда республики — орден Тумасика.

Может, в том и состояло назначение Сингапура: принимать тех, кто ищет временного приюта? Странники приходили и уходили — на то они и странники, а маленькая рыбацкая деревушка оставалась. Деревушка, где чуть больше сотни малайцев ловили рыбу, несколько десятков китайцев сеяли свой перец, да еще жили в лодках морские люди, не имевшие пристанища на суше (малайцы называли их «бранг-лаут» — «морской народ», а португальцы — «селлаты» — «люди пролива»), и предстала перед Томасом Стэмфордом Бинглеем Раффлзом, чиновником Ост-Индской компании и губернатором колонии Бенкулен на западном побережье Суматры, когда он высадился в устье реки в поисках места для порта. В то время ожесточенная схватка двух конкурентов в Южных морях — англичан и голландцев — была довольно острой.

Экспедиция, состоявшая из шести судов, в том числе двух военных, отплыв из Пинанга, появилась в сингапурских водах. Опытный Раффлз действовал умело, соблюдая необходимые церемонии. Встав на якорь неподалеку от острова святого Джона, он послал гонца к теменгонгу Абдул Рахману, джохорскому правителю и фактическому хозяину острова, с извещением, что намерен нанести визит вежливости. Утром 29 января 1819 года Раффлз вместе с Вильямом Фаркуаром, будущим первым резидентом и комендантом Сингапура, в сопровождении сипая, индийского солдата, вооруженного мушкетом, появился в доме теменгонга. Дом этот стоял на том месте, где сейчас находится здание парламента независимого Сингапура.

Он объяснил свои намерения. Англия хотела бы основать здесь факторию. Прекрасная гавань будет удобным перевалочным и реэкспортным портом между Кантоном и Калькуттой. Теменгонг, получив гарантию в том, что ему ежегодно будут выплачивать три тысячи испанских долларов, быстро пошел на сделку. Но для того чтобы придать ей законный характер, требовалось согласие султана Риау-Джохора, которому формально принадлежал Сингапур и где в то время шла борьба за престолонаследие. Раффлз, за долгие годы службы научившийся отлично разбираться в психологии соперников и тонкостях их интриг, тотчас вмешался в эту борьбу. Он направил Фаркуара на один из островов архипелага Риау, где в то время находился Тунку Лонг, старший сын умершего султана. За ним и за регалиями. Все должно быть сделано по форме.

Именно Лонга султан Махмуд перед смертью провозгласил наследником. Но тот был тогда в Паханге, задумав жениться на дочери бендахары, местного правителя. А малайская свадьба, да еще у таких высокопоставленных особ, длилась не одну неделю. Словом, когда Тунку Лонг вернулся, то понял, что его младший брат, бывший в его отсутствие регентом, не намерен передавать ему регалии. Да и были они в руках Тунку Путри Хамиды, четвертой жены покойного султана, дочери буга. (Буги, отважные мореплаватели, пираты и торговцы с острова Сулавеси, участвовали в те годы, и успешно, в борьбе за престол Риау-Джохора). Особа султана (его величали «янг-ди-пертуан бесар» — «тот, кто является господином») считалась священной, и символами величия были регалии — скипетр, печать, зонт, ящик для бетеля, музыкальные инструменты.