Антон Кротов - 200 дней на юг (2001) Страница 34

В темноте, увидев костёр, вокруг нас собралось множество эфиопов. Они все были одеты в одеяла и шорты (одеяло на верхней части тела, шорты на нижней), многие месили грязь босыми ногами, другие, богатые, были обуты в сандалии из шин. Почти все они держали в руках палочки, непонятно для чего, может для погоняния детей или коров. Они стояли и молчали, глядя на костёр, и наши попытки занять их делом (принести нам инжеру, хлеб и т. п.) не увенчались успехом: никто не реагировал. Мы готовили еду, а эфиопы стояли и молча смотрели на это из темноты. Их было не меньше пятидесяти человек, среди них были и взрослые (мужского пола), и дети.

— Почему все эти люди стоят и смотрят на нас? Они никогда не видели огня? — спросили мы хозяина, во дворе у коего мы пребывали. Но хозяин тоже промолчал.

Мы для них — некие инопланетяне. Совершенно из другого мира. И они для нас тоже. Стоят и смотрят. Первый и последний раз в своей жизни они видят белого человека, так сказать, "в природе", а не за стёклами проезжающего мимо джипа. Но хотя мы для них — единственное чудо в ежедневно одинаковой жизни, — я уже устал быть ежедневным объектом зоопарка! Неожиданно я выхватил из костра огненную палку и, размахивая ею, закричал:

— Р-р-р-разойдись!! Па-а-а домам!!

Наверное, я зря проявил такую резкость, потому что эфиопы вмиг испуганно побежали в разные стороны, ломая забор на огороде, теряя сандалии и свои палки, которые были их национальной гордостью. Но не успели мы вздохнуть спокойно и поужинать, как эфиопы, поборов минутный страх, стали возвращаться за своими потерянными палками и сандалиями, да так и продолжали смотреть на нас и на костёр.

Мы поняли, что зоопарк неистребим. Покуда мы не легли спать, упорные ночные зрители ещё продолжали созерцать нас.

28 сентября, четверг. Долгий грузовик до Лалибелы

Утром было сыро и холодно. После суданских жарких утр, когда к десяти часам утра воздух прогревался до +40, здесь мы разогревались не сразу.

После того, как кое-кто из нас уже высказал мнение: "Мы никогда не уедем в Лалибелу!", — появился грузовик, водитель которого не только ехал в Лалибелу, но и знал по-русски несколько слов. С трудом уговорили его подвезти нас безденежно хотя бы до села Гашена, где от нашей дороги Верота—Велдия отворачивала на Лалибелу ещё более безнадёжная дорожка. Все вчетвером мы поместились в его кабину и поехали по горному плато, затянутому утренним туманом и сыростью. Трасса поднялась более чем на 3000 метров над уровнем моря.

Спустя многие часы мы добрались до Гашены. Нас несколько разморило в кабине, и я даже уснул на спальном месте (возможно, мои товарищи тоже временами задрёмывали). Сквозь сон я обнаружил, что грузовик стоит в местечке, называемом Гашена, водитель предлагает нам выйти из машины или заплатить быры, но нам лень выходить и платить. Поняв, что выгнать из машины нас невозможно, водитель свернул на север, и в вечерний час мы вылезли из грузовика уже в заветной точке.

Приключения в Лалибеле

Древний эфиопский король Лалибела, живший около восьми столетий назад, был довольно могущественным королём. Иначе бы ему не удалось отвлечь столь большие народные массы на выдалбливание из скалы семи или восьми здоровенных монолитных каменных церквей. Однако на постройку дорог у короля не хватило ни времени, ни людей; и до сих пор, спустя восемь веков, эфиопские дороги не являются лучшими в мире. Сам посёлок Лалибела, расположенный на высоте 2700 метров над уровнем моря, был соединён гравийной дорогой с внешним миром лишь в 1999 году.

Основным источником дохода лалибельцев является интуризм. Туристов здесь не очень много, но это компенсируется высокой стоимостью билетов — 100 быр ($12), которые должен заплатить каждый, желающий посетить хотя бы одну из церквей. Местные эфиопы посещают свои богослужения бесплатно.

Мы решили оставить на завтра проникновение и осмотр церквей, а пока заняться ночлегом, поскольку весь день мы провели в грузовике, и уже наступил вечер. На этот раз мы вписались в госпитале. Начальство не особо хотело пускать нас на свою территорию, пока мы не достали справку АВП; и только при помощи этой дорожной грамоты мы достигли желаемого успеха. Мы поставили палатки под навесом, злоупотребили душем и побывали на вечерней гулянке сотрудников госпиталя. Все эти сотрудники были неожиданно опрятные, в ботинках и в одежде без заплат, угощали нас инжерой с мясом, пепси-колой и (тех, кто желал сего) пивом. Вероятно, эта вечеринка была связана с минувшим праздником. Олег Сенов, всё ещё продолжающий транспортировать свою гитару, спел перед собравшимися, а мы подпевали; но, разумеется, никто не понял ни слова.

* * *

Вот уже десять дней мы в Эфиопии. Можно сделать первые выводы о сущности эфиопского народа. Народ здесь хороший, хотя в основной массе и бедный, но угостить путника всегда готовы (если есть чем угостить: инжера, кофе, жареная кукуруза). На ночлег зовут редко, но не со зла, а стесняясь своих жилищных условий. Водители попадаются деньгопросы, но опять-таки не со зла, а по традиции, да и никто не может поверить, что у такой толпы белых мистеров не найдётся на всех пару десятков быр. Еда в Эфиопии недорогая, и смертельно голодных мест мы не видали, хотя во многих окраинных деревнях был дефицит, как у нас во времена Горбачёва: всё дёшево, но почти ничего нет.

Полицейские здесь незаметны. Никто не спрашивает паспортов, не тащит в гостиницу, не запрещает ездить автостопом. Хотя в некоторых точках водители избавляются от кузовных пассажиров. Возможно, гаишники и впрямь штрафуют водителя за людей в кузовах — надо же им за что-то кого-то штрафовать! Пассажиров везёшь — значит, деньги имеешь с них; можно и поделиться! Война с Эритреей здесь никак не ощущается, никаких войск, танков, комендантского часа не наблюдаем.

Природа прекрасная, пейзажи, горы, зелень, леса; прохладно (Эфиопия — самая холодная страна Африки). Многие эфиопы, как ни странно, владеют английским, даже в деревнях. Процент англоговорящих выше, чем в Судане или Египте. Все дети, учащиеся в школе, изучают английский и готовы применять его. Студенты, в основной массе, способны общаться по-английски. Многие такие эфиопы стараются извлечь пользу из своей образованности, предлагая услуги гидов и помощников редким в их жизни иностранцам.

Эфиопы — не особо деятельный народ. Почему здесь не выращивают яблок? почему картошку мы видели всего в нескольких местах? почему почти никто ничем не занят? Даже пакистанцы и суданцы, казалось бы, неторопливые и ленивые люди, жили куда устроенней эфиопов. Подумать только — +20 градусов летом, +5 зимой! можно вырастить всё! — но почти ничего не растят! может быть, представители этой древней нации считают, что ковыряться в земле — ниже их достоинства?