Владимир Врубель - Всем штормам назло Страница 39

Продовольствие — сухари и солонина, никаких овощей. Впрочем, от сухарей скоро осталась только одна труха. Её собирали, когда пили чай, запасы которого быстро иссякли. Вокруг простиралась тайга. На рыбу рассчитывать не приходилось: не было ни снастей, ни навыков ловли. Пока было возможно, стреляли диких уток и собирали яйца чаек. Потом принялись за ворон. Скоро в окрестностях птиц не осталось, их всех перестреляли.

Экипажи «Иртыша» и «Николая» жили на своих судах. Топили камины, но за ночь вода в каютах замерзала. Мало того, команда «Иртыша» была экипирована по-летнему. Сам транспорт требовал капитального ремонта, и задерживать его до глубокой осени нельзя было ни в коем случае. Командир транспорта лейтенант Пётр Фёдорович Гаврилов докладывал об этом Невельскому, но тот просто отмахнулся от него.

Видя безвыходность положения, Орлов предложил Бошняку написать рапорт Невельскому и взялся лично доставить его на Амур и рассказать начальнику экспедиции о том, чему был свидетелем.

27 ноября в сильнейшие морозы с минимальным запасом продуктов пятидесятилетний Дмитрий Орлов отправился на нартах в путь по берегу моря в Петровское. Проводник показал ему дорогу только до селения Датта. Дальше он следовал со случайными попутчиками, местными жителями. В пути его силы иссякли. Он умирал от голода и непосильной нагрузки. Но вот бывают в жизни случайности, которые иначе, как чудом, не объяснить. Мичман Александр Иванович Петров, командированный Невельским на верную гибель в Императорскую гавань, успел проехать трое суток, когда неисповедимыми путями наткнулся в тайге на лежавшего в полубессознательном состоянии Орлова. Благодаря этой невероятной встрече оба остались живы. Петров впряг половину своих собак в нарты Орлова и вместе с ним доехал до ближайшего жилья, Мариинского поста. Когда Дмитрий Иванович немного пришёл в себя, он составил карту пути и поехал в Петровское, куда добрался 10 января 1954 года. Невельской уже знал о положении в Константиновском посту. Оказалось, что Бошняку удалось переправить своё донесение с аборигенами. Однако потребовался приезд Орлова и его рассказ об умирающих людях, чтобы Невельской наконец стал действовать.

Он отправил к Бошняку оленей, медикаменты, уксус и водку. Их доставили в Константиновский пост аборигены. Но эта помощь от Невельского пришла только в марте. К тому времени из девяноста человек умерли двадцать. Орлов добровольно вызвался вновь вернуться в Императорскую гавань с продуктами, чтобы помочь товарищам. Вместе с казаком Киром Белохвостовым он догнал обоз, отправленный Невельским, и прибыл практически одновременно с ним. Его приезд поднял дух гарнизона поста. Нужно заметить, что Невельской использовал благородный поступок штурмана, чтобы дать ему новое задание: провести исследование на Сахалине. Не оставлял Геннадий Иванович своими заботами подчинённых!

Бошняк рассказал штурману, что домик, строительство которого тот начал, достроили к Новому году. Праздник отметили в этой избушке. На судах пытались утеплиться, завалив палубу ельником и снегом, но это мало помогало. Больных свезли на берег и разместили в избушках.

По словам Бошняка, люди стали умирать с середины января. Первым скончался помощник командира «Иртыша» подпоручик корпуса флотских штурманов Гурий Михайлович Чудинов. До 15 февраля почти каждый день умирали два-три человека. Все офицеры были в тяжёлом состоянии. На ногах держались только сам Бошняк и один из казаков. От больного и вечно полупьяного судового фельдшера помощи ждать не приходилось, да и чем он мог помочь, если не было ни лекарств, ни здоровой пищи? Николай Константинович пытался расшевелить людей: топил баню, построил вместе с казаком катальную горку, пытался организовать вечера, но всё было бесполезно. Вместо песен по вечерам слышались только стоны умирающих.

В 1859 году Бошняк написал в своих воспоминаниях: «Кому случалось видеть смерть честного русского солдата, тот поймёт меня, если я скажу: безбожно и грешно жертвовать их жизнью для личных видов!..С тех пор во мне ещё более развилось презрение к людям, если они на подчинённых смотрят, как на машину для получения крестов, чинов и прочих благ мира сего!» К приезду Орлова в Константиновском посту не осталось здоровых людей. С огромным трудом оставшиеся в живых рыли могилы и хоронили умерших товарищей.

Как только потеплело и стал таять снег, Бошняк послал на байдарке казака Парфентьева выкапывать на мысе Путятина корни черемши. Он знал, что местные жители пользуются ими как средством против цинги. Продовольствие, доставленное Орловым и аборигенами, черемша и весеннее солнце оказали лечебное действие, люди перестали умирать.

Орлов доставил не только продовольствие, но и очередное предписание от Невельского для Бошняка. Начальник экспедиции требовал немедленно отправить на Сахалин транспорт «Иртыш» и корабль «Николай». Если в гавани будет лёд, то прорубить проход. Видимо, он решил повторить то, что сделал контр-адмирал Василий Степанович Завойко, спасая Петропавловский гарнизон от многократно превосходившего противника. Но у Завойко не было иного выхода, да и люди были здоровыми, могли посменно находиться в ледяной воде.

Приказ прорубать во льдах проход для судов звучал просто издевательством, когда командир «Иртыша» лежал при смерти, его помощник в могиле, а из всей команды транспорта могли с трудом ходить только 13 человек. Столько же они похоронили, 10 находились в тяжёлом состоянии. На корабле «Николай» командир и его помощники были не в состоянии встать с койки, кое-как могли двигаться 18 человек. О команде Бошняка нечего было и говорить: большая часть лежала под крестами на мысе. Посовещавшись, командиры решили не выполнять нелепое приказание Невельского, а ждать окончательного освобождения залива ото льда и выздоровления людей.

17 апреля под вечер с поста увидели, как сквозь плавающие льдины к берегу пробирается вельбот с моряками в русской форме. Выбежавший из домика Бошняк встретил неожиданных гостей. Ими оказались моряки с корвета «Оливуца» во главе с командиром, капитан-лейтенантом Николаем Николаевичем Назимовым. Корвет из-за льдин остался у входа в бухту под парусами, а командир решил лично выяснить на посту о деятельности Амурской экспедиции. По заданию вице-адмирала Путятина он следовал в Петропавловск с запасом продовольствия. Узнав о случившейся трагедии, Назимов немедленно прислал с корвета врача и фельдшера со всеми необходимыми лекарствами и распорядился доставить на пост свежую провизию. Его матросы очистили от грязи помещения, перенесли тяжёлых больных в лазарет, нарубили дров. Всего этого больные люди на посту не могли сделать. Нужно ли говорить, как подбодрили команду поста забота и внимание товарищей!