Ричард Маак - Путешествие по долине реки Усури. Том I. Страница 4

За Улусу-Модоном, вниз по течению, горы постепенно уходят внутрь страны, и по обоим берегам Амура являются высокие сухие луга, которые, около устья реки Зеи, пролегая между Амуром и горами, уходящими вдаль или совершенно исчезающими из глаз, переходят в необозримые луговые степи. В таком местоположении, в нескольких верстах выше устья Зеи, лежит вновь построенный город Благовещенск, место пребывания губернатора и центр управления Амурской Области. Мы прибыли туда 18 мая и нашли там жизнь, полную движения и деятельности, которая вся была устремлена на постройку разного рода домов для жилья. В следующий день мы довольно рано достигли манджурского города Айгуна, в котором я остановился на несколько часов с целью хорошенько запастись некоторыми припасами, необходимыми для предстоявшего пути. Еще недавно, за несколько лет пред сим, манджурским начальством было строго воспрещено всем русским не только вступать в торговлю, но и входить в самый город; а теперь, с одной стороны, благодаря заключенному айгунскому трактату, а с другой, общему требованию всех жителей — дозволить им вступить с русскими в меновую торговлю, и город и лавки тамошних купцов доступны для каждого. Иохасин и Юнгсин самые богатые купеческие дома в Айгуне, ведущие более других своих соотечественников торговлю с русскими купцами и Амурскою компаниею в Благовещенске; у Юнгсина я сделал закупки всех нужных припасов: пшеничной муки, круп, водки и пр., заплатив русскою серебряною монетою. Серебряная и медная монета (в особенности же старые барнаульские пятаки), конечно, лучшие деньги для торговли с китайскими купцами, хотя в последнее время, вследствие ли частых торговых сношений, или же вследствие недостатка в звонкой монете, китайцы ознакомились и с нашими ассигнациями, которые, однако ж, ходят у них только в половинной цене против серебра. Но, несмотря на это, у некоторых китайцев набираются бумажные деньги на значительную сумму. Они их выменивают обратно другим русским купцам на звонкую монету с чрезвычайною выгодою для последних. При погоде, большею частью благоприятной для нашего плавания, за исключением нескольких дождей, несмотря на сильные противные ветры, обыкновенно дующие в это время года с востока, мы вскоре оставили позади нас все пространство до устья Буреи и 23 мая прибыли в живописную казацкую станицу Скобельсина. По тому пространству, которое мы прошли, широко раскинулась по обоим берегам Амура пространная луговая степь, далеко, на самом горизонте, окаймленная горами. Густой пласт ее черноземной почвы покрыт роскошною травою и красивыми рондами лиственных дерев. За рядом деревень, тянущихся в 30 верстах ниже Айгуна на правом берегу Амура, поселения становятся реже и реже, а вместе с ними прекращаются и обработанные поля, принадлежащие китайцам и манджурам. Ближе к устью Буреи, вместо деревень, можно встретить только одинокие жилища или юрты бирарских тунгусов, занимающихся здесь особенно рыбною ловлею и охотою за зверьми, хотя они также занимаются скотоводством и огородничеством. Все это пространство и далее ниже устья Буреи до предгорий Хингана составляет часть Амура, наиболее удобную для обработки, и жители весьма больших здешних станиц, в короткое время их пребывания здесь, уже успели собрать весьма удовлетворительные жатвы. Начиная от устья Буреи по левому берегу Амура, береговые луговые степи, по их внешнему характеру, составляют как бы продолжение местности выше устья; между тем как на правом берегу тянутся одни за другими ряды холмов (известные между жителями под именем гор Морра), сходящихся к реке, и есть места, где эти горы прямо и обрывисто упираются в Амур. Наше плавание по всему этому пространству, от устья Буреи до Хинганских гор, далеко нельзя назвать благополучным, потому что мы здесь встречали сильные препятствия в продолжительных противных ветрах, которые нам были тем опаснее, что мы должны были плыть мимо островов с их берегами, подмытыми течением и почти неприступными для нас.

27-го мая мы прошли большую казацкую станицу Пашкова, которая прежде называлась Хинганским пикетом; она лежит на луговой степи, тянущейся у подошвы предгория Хинганских гор и отлого спускающейся к Амуру. Еще засветло мы достигли до входа пролома, сделанного в горах течением Амура, здесь быстрота его достигала невероятной степени, особенно в тех местах, где он стремился между двумя обрывистыми скалами. Это обстоятельство, благоприятное для нашего плавания, вместе с прекращением ветров, дало нам возможность в два дня пройти все это пространство и оставить горы далеко за нами; но 29 мая мы снова пред собою увидели обширную луговую степь, тянущуюся на восток от юго-восточного склона Хинганских гор. Она носит на себе тот же характер, который мы заметили, говоря о луговой степи, лежащей на запад от хребта, и представляет до самого устья Сунгари необозримую луговую степь, прерываемую только цепью холмов, тянущихся в отдалении от берега. На этой равнине по обеим сторонам Амура необозримо тянутся луга, покрытые высокою травою и одинокими дубовыми и вязовыми рощами, а между ними стелятся низменности с лагунами и озерами; вся эта страна, до переселения сюда русских, была необитаема, несмотря на то, что трудно найти землю более удобную для обработки. Здесь прежде появлялись только кочующие семейства бирарских тунгусов, и гольде с берегов Сунгари временно поселялись здесь, преимущественно на лето, для рыбной ловли. Только со времени появления здесь русских поселений эти места заняты под обработку и хотя теперь здесь все еще только несколько деревень, но можно, без сомнения, полагать, что весьма скоро здесь разовьется многолюдное население, потому что если даже поселенцы займут все пространство земли вдоль берега Амура, то все еще останется удобнейшей для обработки земли на многие сотни верст внутрь области и весьма выгодные для поселений местоположения. Река Сунгари соединяется с Амуром, протекая между двумя казацкими станицами, Дежневой и Михайло-Семеновской, и принимает здесь, при впадении в него, такие широкие размеры, что образует обширный архипелаг островов; она здесь невольно вызывает удивление путешественника необозримостью своей водной поверхности, представляющейся морем; в особенности же овладевает вами это очарование, когда при сильном ветре вся поверхность покроется огромными волнами. Говоря об этом месте, я считаю долгом обратить внимание путешественников на то, что они легко могут здесь подвергнуться большой опасности — от внезапно подымающихся ветров — как это случилось и со мною, когда меня неожиданно захватил сильный шквал и я на моих малых лодках едва-едва мог спастись, попавши на одну из песчаных отмелей, после долгих и чрезвычайных усилий. Далее, за устьем Сунгари, мы шли по руслу, разделенному на бесчисленное множество речных рукавов, и, пройдя между группами островов, достигли, наконец, предгория Кырма́, замыкающего долину реки Усури на западной ее стороне — и здесь, 5 июня, я уже ступил на рубеж области, которую мне назначено было исследовать. У Кырма́ Амур делится на 2 рукава, из которых один, идущий вправо от главного русла, ведет к реке Усури. Хотя отсюда до горного хребта Хёхцыр, примыкающего к устью Усури, всего около 30 верст и мы легко могли видеть его невооруженным глазом, однако мы не могли прибыть туда ранее 9-го июня, потому что нам препятствовали сильные и продолжительные ветры. Но, с другой стороны, эта задержка на нашем пути не была бесполезна, потому что на островах устья и на береговой низменности, между мысом Кырма́ и устьем Усури, а также и на бесчисленных лугах, нашлось многое, что следовало собрать и осмотреть. Употребив 11 дней на исследование интересного во всех отношениях хребта Хёхцыр, на собирание разных замечательных предметов на островах устья и в окрестностях его, особенно на довольно далекую экскурсию в Хабаровку, я, между прочим, приготовлялся также и к дальнейшему пути, и, наконец, пустился плыть вверх по Усури; так как мне предстояло весьма далекое плавание все против течения, то я нанял еще трех человек; теперь в экипаже моих обеих лодок, весьма небольших и сильно нагруженных, находилось 7 человек, число довольно малое для скорого движения лодок против течения, особенно если еще исключить 2 человек, исправлявших должность рулевого. При других обстоятельствах и в другое время года это число прислуги оказалось бы даже слишком малым, но в это время года, когда вода в Усури стояла очень низко, а, следовательно, и самое течение не могло быть слишком значительно, и для такого плавания, как мое, оно было весьма достаточно. Так как главная цель возложенных на меня обязанностей заставляла меня исследовать страну в качестве естествоиспытателя, то я должен был останавливаться при каждой местности, представлявшей интерес в каком-нибудь отношении, и не мог подвигаться вперед более 15 или 20 верст в сутки; сверх того, мне нужно было выходить на берег, чтобы делать метеорологические наблюдения, к которым я приступал с возможною точностью в одни и те же часы дня.