Ян Стрейс - Три путешествия Страница 40

После взятия Тенедоса мы отправились к острову Сталимене или Лемнос, лежащему приблизительно в пяти милях от Тенедоса, справа от Константинопольского пролива. Это — необычайно красивый и плодородный остров; на нем имеется в изобилии пшеница, горох, бобы, масло растительное и коровье, сыр, довольно много овец, и там собирают много шерсти. Здесь берут землю, которой торгуют аптекари: это собственно род бледно-красного мела. Жители — греки, но они не имеют права жить в огороженных местах. Главный город назван по имени острова Сталимене, он довольно большой. На острове есть также несколько маленьких городов, как-то: Кондия (Condea), Кохино (Cochino), Пальзо (Palso), Кастро (Castro) и другие, а также 75 деревень по большей части на берегу моря, а в море водится множество рыбы. В наше время на острове была отличная крепость, защищавшая гавань, с гарнизоном в 700 отличных турецких солдат; но так как паша узнал, что Тенедос взят и ему было бы трудно продержаться, то он решил сдаться почти на тех же условиях, как и крепость Тенедоса, ибо подвоз был отрезан. На этот остров также назначили венецианского коменданта, и отсюда разослали для взимания контрибуции корабли по всему архипелагу, которым мы окончательно завладели. Сюда попали и такие острова, которые ранее считались независимыми; большинство греческих островов оказалось в таком ужасном положении, что им пришлось платить контрибуцию и туркам и венецианцам, что было для бедных жителей непосильно.

Нынешняя Греция осталась столь же плодородной, как и прежде, хотя могущество и богатство ее упали по причине турецкого владычества и постоянных войн. Народ весьма толковый и обходительный. Одежда греческих горожан в купцов такова: на голове носят они длинные продолговатые красные шапки со свешивающейся вперед сборкой; некоторые надевают белый тюрбан и бреют голову на турецкий лад, не считаясь с тем, что они не мухамедане; впрочем большая часть их ходит с длинными волосами. Они носят длинные узкие штаны, спускающиеся ниже икр; поверх чулок они не надевают сапог. Халат надевается на персидский лад, но без кушаков. На плечи накидывают длинный халат с длинными рукавами, которые никогда не надевают или делают это весьма редко. Крестьяне носят такие же шапки, как и купцы; их штаны так же широки, как у нас шаровары; их подвязывают повыше колен и шьют из белого полотна или бумазеи. Обычно они носят башмаки и чулки. Жены и дочери купцов постоянно покрывают голову шелковыми или бумажными платками, которые спадают с плеч на спину, как у католических монахинь. Они носят ярко-красные чулки с кантиками и вышитыми клинышками над пяткой; каблуки у башмаков очень узкие, но зато подметки широкие, чтобы было удобнее ходить и стоять. Люди с достоинством и положением носят набрюшники из золотого сукна, а сверху надевают камзолы с рукавами из шелка, длиною до конца живота, посередине их стягивают лентами, под них надевают коротенький халат, который доходит всего до колен. Из-под него торчит рубаха, спускающаяся до икр. На рубахах вышиты птицы, деревья и различные узоры, что весьма нарядно и красиво. Иные поверх всех одежд надевают еще длинный шелковый халат. Мы же, как было упомянуто, отправились за контрибуцией. Пришли сперва на остров Патмос, куда некогда был послан апостол Иоанн и где им было написано «Откровение». Нам показали в пещере одной горы маленькую часовню, построенную, по свидетельству греков, на том самом месте, где апостолу было видение, а также камень, который отверзся и закрылся над его изголовьем. Греки продают кусочки этого камня, их принимают во внутрь, растерев в порошок, против трехдневной лихорадки. Патмос лежит на горе, на нем находится мужской монастырь, называемый Cologieri, где похоронен его основатель Хризольдос (Chrysolodos) [42]; он лежит под 34° северной широты в плодородной местности, густо населен и застроен. Близ него сложен небольшой шанец для отражения морских разбойников, но нам они не противились; наоборот, греки с радостью заплатили контрибуцию, когда услышали, что турецкий флот разбит, но не смели обнаружить это перед кади [43].

Когда мы покончили с делами на Патмосе, то пошли к острову Самосу, лежащему против Смирнского пролива, с тем, чтобы поймать несколько сайек [44] или других турецких судов, и мы завладели двумя сайками, везшими товары. Итак, проплавав взад и вперед в течение нескольких дней, мы отправились к острову Самосу с тем, чтобы и там взять контрибуцию. Когда мы вошли в гавань, то наш командир решил, что перед отъездом нужно запастись свежей пищей и прежде всего пресной водой. Для этого послали на берег меня и еще девятнадцать человек. Половина посланных пошла в деревню купить свежей пищи, а я с остальными должен был натаскать воды в лодку. Едва мы успели снести два бочонка, как увидели две бригантины [45] со множеством народа, направлявшегося к нам. Тут мы, смекнув, что это турки, не стали мешкать, но поторопились вернуться в лодку и изо всех сил гребли по направлению к кораблю. Турки были сильнее нас и гребли много быстрее, так что они отрезали нам путь примерно на середине расстояния от берега до корабля (что составляло добрую полумилю), и так как у нас не было никакой возможности достичь корабля, то мы гребли сколько было сил по направлению к берегу. Турки следовали за нами но, пятам, и бригантина была уже на расстоянии пистолетного выстрела, почему мы выпрыгнули из лодки и пустились в бегство. Я так устал, что не мог бежать дальше по колючкам и терновнику, спрятался за куст в надежде там схорониться. Когда наш командир заметил, что нам пришлось туго, то приблизился к берегу и открыл огонь по туркам, не перестававшим нас преследовать. Я захотел узнать, не свободен ли путь, и слегка приподнялся; в то же мгновение меня схватили четверо турок. Они связали мне руки и вместе с шестью другими, взятыми в плен, сволокли в бригантину, а когда нас туда доставили, то капитан ее оказался гораздо дружелюбнее, чем мы ожидали. Нас не ограбили, иначе я бы без сомнения лишился 25 дукатонов, бывших при мне. А когда капитан увидел, что мы до смерти перепуганы, то сказал нам: «Эй, люди, будьте спокойны, вам не причинят никакого зла, и вы не будете терпеть никакой нужды, как и мы». Но он отвез нас на Родос с тем, чтобы продать. Но там по случаю свирепствовавшей чумы невольничий рынок был очень скверен, и за нас давали не более ста рейхсталеров. Капитан не хотел отдать своей добычи за столь малые деньги и отвез нас в Хиос, где стояла турецкая армия, считая, что там нас сбыть всего выгоднее; но и здесь ему ничего не удалось. Тогда мы попросили отвезти нас к нашему кораблю и продать командиру. «Хорошо, — сказал он, — захотят ваши вас выкупить, — пусть, мне все равно, дело только в деньгах, я не спрашиваю о том, кто мне их платит». Тут бригантина свернула к Самосу и стала на виду у нашего корабля, и мы покорнейше попросили, командира освободить нас и получили в ответ: «Я весьма склонен, но на нашем корабле немного денег, не более 1 880 рейхсталеров, и освободит ли капитан всех вас семерых за эту сумму, о том мы должны с ним сторговаться». Получив такой ответ в письменном виде, мы были весьма довольны и крайне обрадованы, уверенные в том, что тотчас же освободимся из рук турок. Когда до капитана дошло, что мы получили ответ, то он спросил: «Что нового? Выкупит вас командир или нет?» Мы ответили, что если он не будет запрашивать, то это случится, в противном случае нет. Тогда он потребовал 2 000 рейхсталеров за семерых. Мы испугались такой цены и сказали, что достаточно 800. И наше предложение добросовестнее его притязаний, но он и слышать о том не хотел. Мы прибавили еще 200, но это не помогло. Наконец, он сказал: «Вы можете откупиться за 1 300, но не меньше. Если вы мне сегодня их не доставите, то я завтра уйду отсюда и продам вас кому придется, кто мне больше даст». Мы испугались, что он сдержит свое слово, уступили ему и вывесили белый флаг; вслед затем подошла лодка и, узнав об условиях, вернулась на корабль, и привезла обещанные деньги, за которые мы получили свободу, и с радостью сошли в лодку, благодаря бога за столь скорое освобождение. Другие, оставшиеся на Самосе, до тех пор ничем не выдавали себя, пока не пришли за ними после ухода бригантины,