Жак-Ив Кусто - Лососи, бобры, каланы Страница 40

В поисках мест, пригодных для заселения их каланами, и для сравнения этих районов специалисты поделили цепь Алеутских островов и южный берег Аляски на 15 различных зон.

Вот их перечень, сопровождаемый данными по существующим популяциям, предложенный д-ром К. В. Кеньоном (1969): 1) Группа островов Ближних: очень маленькая популяция (несколько десятков особей); 2) Группа островов Крысьих: демографический взрыв (4200 голов). Именно в этом архипелаге лежит остров Амчитка;

3) Группа островов Деларова: менее 1000;

4) Группа Андреяновских островов: демографический взрыв (7500 голов);

5) Группа Четырехсопочных островов: полное истребление;

6) Группа островов Лисьих: 4000;

7) Группа островов Богослова: полное истребление;

8) Рифы Сандмен: около 1000;

9) Группа острова Санак: менее 1000;

10) Группа островов Шумагина: 3150;

11) Группа островов Павлова: очень маленькая популяция (едва достигает десятка);

12) Полуостров Аляска: менее 1500;

13) Группа островов Семиды: очень маленькая популяция (едва достигает десятка);

14) Группа острова Кадьяк: 250;

15) Группа островов Каяк и пролив Принца Вильяма: 1000. В Канаде, где калан полностью исчез из мест первоначального поселения, предпринимаются некоторые попытки восстановления его популяций. Здесь в период подписания конвенции 1911 года еще существовала естественная колония, расположенная на островах Королевы Шарлотты, в Британской Колумбии, однако к 1920 году она была истреблена браконьерами.

В США (за исключением Аляски) ситуация далеко не блестящая. На побережье штата Вашингтон последние каланы были пойманы в Виллапа-Харбор в 1910 году. Недавно здесь предприняты некоторые (и обещающие) попытки воспроизводства популяции. На побережье Орегона, где когда-то, по достоверным источникам, существовала довольно большая популяция этих животных, в настоящее время нет ни одного калана. К тому же самую южную популяцию Аляски отделяет от поселения в Калифорнии „дыра“ в 2000 морских миль.

В мексиканской части Калифорнии калан, без сомнения, давно уже исчез окончательно: последние значительные колонии на юге Энсенады начали истребляться уже в 1897 году и окончательно были сведены на нет в 1905–1906 годах; последний индивидуум был убит в 1919 году близ острова Бенито. Начиная с этого года о каланах нет никаких свидетельств.

Однако в американской Калифорнии произошло нечто удивительное. В 1900 году полагали, что там вид окончательно угас. В 1914 году обнаружилась микроколония из 14 особей у Пойнт-Сур (округ Монтерей). Ее не возобновляли, по крайней мере никто не упоминал об этом (смотрители маяков и служащие, которые замечали зверей, сохранили это в тайне) до 1937 года. В этот год, очевидно в связи с открытием береговой автострады, связавшей Монтерей с Сан-Симеоном, опять поступил сигнал о маленькой группе каланов, точно к северу от Пойнт-Сур (около Биксби-Крик). Отмеченная популяция насчитывала от 100 до 150 особей, но, возможно, с того времени она уже и удвоилась. По счастью, эта живая драгоценная реликвия получила эффективную защиту, так что стадо достаточно быстро стало возрастать в числе. Район поселения каланов продвинулся на юг и на север. (На юг — 1950: мыс Сан-Мартен; 1953: от Янки-Пойнт до Салмон-Крик; 1956: на широте Пойнт-Эстеро; 1968: около Кейюкос. На север — 1956: подле Пойнт-Лобос; 1963 — у залива Монтерей.) Сейчас на отрезке побережья между заливами Монтерей и Эстеро каланы населяют (спорадически) полосу длиной 150 миль. Время от времени они встречаются на участке от залива Гумбольдта и Юреки (севернее Сан-Франциско) до Санта-Моники (то есть у оконечности Лос-Анджелеса). Наличный состав вида в этом географическом районе достигает уже 1000 экземпляров, и популяция приближается к своему экологическому максимуму. Наилучшие места для наблюдений за этими животными — это берега государственного парка в Пойнт-Лобос или пляжи, что окаймляют Севентин-Майл-Драйв на полуострове Монтерей. Каланы хорошо заметны даже из самого порта Монтерей или дальше по берегу, подле Пасифик-Гроув. Это путешествие по Тихому океану я хочу заключить тремя фразами:

Сегодня, через 60 лет после того, как каланы были взяты под охрану закона, они все еще заселяют на более 1/5 береговой линии, где они раньше встречались.

Их общее число еще очень далеко от первоначального, которое, по разным оценкам, составляло от 150 000 до 300 000 особей.

Кроме этого нельзя ни на минуту забывать о том, что над этим видом продолжают довлеть и другие страшные угрозы, кроме браконьерства.

Хрупкая красота, которую нелегко увидеть

„Калипсо“ стоит подле Амчитки уже несколько дней; и в этой группе Крысьих островов, где каланы считают своим долгом размножаться после того, как их стали защищать (все, однако, относительно!), мы все еще не видели ни одного.

Даже несмотря на многочисленные работы последнего времени имеется очень мало сведений об этих животных. Как это было с китами, с пятнистой кошкой, орлами, тасманийским волком и сотней других различных зоологических видов, так было и с каланами: сначала их убивали, а уже потом натуралисты должны были иметь дело с тем, что осталось, — когда вообще что-то оставалось.

Что до меня, то я хочу впервые заснять в воде жизнь и приключения калана и тем способствовать расширению объема знаний о нуждах, окружении и нравах этого элегантного млекопитающего. [32] Я надеюсь лучше понять, что необходимо для его выживания сейчас, когда этому выживанию приходится вступать в некий компромисс с завоевательной деятельностью человека.

Сейчас ныряльщики „Калипсо“ уже свыклись с таинственной ледяной средой, где калан наслаждается жизнью. Они скользят между гигантскими водорослями, как большие молчаливые птицы в первобытных лесах. („Природа — это храм, где все столбы живые…“ — о Бодлер, только ты один смог подобрать сравнение для этих больших лесов моря…)

Повсюду разрезные слоевища Nereocystis качаются и сплетаются. Повсюду закругленные поплавки келпа, наполненные углекислым газом, иризуют и отражают свет, скупо рассеянный поверхностью воды.

Пловцы проверяют на ходу прочность ризоидов водорослей — не слабо! Речь идет просто о способе прикрепления. Оно неравнозначно корням растений. Эти органы, лишенные проводящих каналов, не погружаются в почву и ничего не привносят в питание растения.