Тур Хейердал - Древний человек и океан Страница 43

Тесные связи Колумба с Ватиканом хорошо известны. Пожалуй, менее известны контакты между жившими дальше норманнами и Ватиканом вплоть до эры Колумба. Прямые связи Норвегии с Римской империей восходят к давним временам. Сперва они осуществлялись через Русь и Босфор; впоследствии норманнские колонисты, основавшие около 840 г. город Дублин в Ирландии, проникли в Средиземноморье с другого конца, через Гибралтарский пролив. К началу XII в. визиты викингов в Средиземное море были настолько частыми, что норвежский король Сигюрд Магнюссон, подойдя на 60 кораблях к Гибралтару, вынужден был сразиться с другими, враждебными викингами, которые шли ему навстречу.

Как только христианство достигло Норвегии, норвежские короли и вельможи стали совершать регулярное паломничество в Рим и святую землю. Так, королевский бард Улава Святого Сигват Скальд узнал о кончине своего повелителя, возвращаясь на родину через Рим из святой земли, а Туре Хюнд, вассал короля, умер в Палестине. Брат и преемник Улава на норвежском троне — Харалд Хардроде много лет провел в Средиземноморье на службе у правителя Восточной Римской империи, командуя смешанным норманнским и латинским войском. Со своим христианским флотом он атаковал мусульманские укрепления на островах и вдоль побережья Северной Африки. Богатую добычу, включая золото, полученное от императора в награду за служение христианству, Харалд и его викинги доставляли в Иерусалим и приносили в дар церкви. Не удивительно, что в древнейшей части храма на горе Елеонской до сих пор рядом с иудейским, латинским, арамейским и другими библейскими текстами «Отче наш» можно прочесть и древненорвежский, ведь Норвегия была одним из самых рьяных участников битв в защиту христианских интересов в Палестине.[10] Норвежский историк Алескандер Бюгге называет католическую церковь главной силой в Норвегии той поры.

На фоне столь прочных связей между Римом и Норвегией в XII в. рассмотрим теперь роль гренландской колонии. Мы уже увидели, что король Улав направил в Гренландию католического священника вместе с Лейфом Эйриксоном, перед тем как тот в 1000 г. открыл Винланд. К 1112 г. Гренландия уже удостоилась первого епископского визита. К тому времени церковь отлично знала об открытии новых земель к западу от Гренландии; в исландских летописях указано даже, что епископ Эйрик Гнюпссон, посетив гренландский приход, оттуда направился с визитом в Винланд Лейфа Эйриксона. Вскоре после этого гренландская колония послала несколько кораблей с моржовым клыком, мехами и живым белым медведем королю Сигюрду, прося его назначить в Гренландию постоянного епископа. Король тотчас исполнил их просьбу, и с 1126 г. в Гренландии жил епископ. А затем к нему прибавился и второй, поскольку усадьбы и церкви норманнов в Западной Гренландии были разбросаны на огромных расстояниях. Ватикан, конечно же, знал об этих христианских приходах. Однако географическая изоляция гренландской колонии от католического мира на европейской стороне Атлантики неизбежно осложняла для местных норманнов исполнение некоторых обрядов и норм.

Папским декретом было запрещено бракосочетание людей, разделенных меньше чем семью коленами родства, но при малочисленном населении молодой гренландской колонии было трудно избежать браков между более близкими родственниками. И Норвегия отправила в Рим посланцев просить папу Александра III, чтобы было сделано послабление, ведь гренландцам надо было совершить опасное двенадцатидневное плавание через океан, чтобы найти себе христианскую супругу. Папа пошел на то, чтобы норвежский архиепископ в исключительных случаях разрешал браки между родственниками в пятом колене.

Еще одна проблема возникла в связи с тем, что для причастия требовался хлеб и вино, но в этой арктической области не было ни винограда, ни своего зерна. И гренландский приход снова обратился в Рим, прося дозволения заменять хлеб мясом или еще чем-нибудь, а вино — пивом или соком вероники. Однако папа Григорий в личном послании норвежскому архиепископу в 1237 г. потребовал, чтобы гренландские прихожане для причастия непременно употребляли хлеб.

Позднее, в 1276 г., папа Иоанн XXI отклонил просьбу норвежского архиепископа, который пытался избавиться от недавно возложенной на него обязанности лично отправляться в Гренландию, чтобы взимать с заморских епископов «крестоносную» дань. Только в 1279 г. папа Николай III разрешил архиепископу послать вместо себя доверенное лицо в столь долгое и опасное плавание. Через три года поверенный возвратился в Норвегию, и архиепископ сообщил папе, что гренландский приход беден, есть только шкуры и моржовый клык, вряд ли представляющие собой большую ценность. Тем не менее папа не освободил Гренландию от дани и в послании от 1282 г. настаивал на том, чтобы сия норманнская колония по ту сторону Атлантики и впредь вносила в натуре «крестоносную» дань, которую церкви надлежало обращать в деньги в Норвегии.

До тех пор пока в норманнских поселениях Гренландии жили люди, Ватикан последовательно охранял там свои интересы. А норманны оставались в Гренландии и некоторое время после того, как Колумб отплыл через океан. Там еще были поселенцы около 1500 г., однако уже намечался быстрый упадок. В начале XVI в. хозяева покинули последнюю из многочисленных ферм; процветавшая ранее колония совсем разорилась. Точная причина не установлена. Высказывались разные предположения: эпидемии, голод, изменение климата, попытки перебраться на земли американских индейцев, где были более тучные пастбища. Но всего вероятнее, что миролюбивые гренландские потомки свирепых викингов были перебиты английскими пиратами, которые в ту пору совершали набеги на незащищенные гренландские селения. В Англии хорошо знали о существовании гренландской колонии; в 1432 г. был даже заключен договор между норвежским и английским королями, чтобы положить конец налетам английских пиратов на далекую христианскую колонию норманнов.

Пагубное появление европейских пиратов в Девисовом проливе между Гренландией и Америкой задолго до плаваний Колумба свидетельствует, что не только в Норвегии и Ватикане народ знал о гренландских поселениях. Грамотные европейцы располагали этой географической информацией четыре сотни лет; даже открытие Винланда упоминается в «Географии северных земель» немецкого историка Адама Бременского около 1070 г. Возрастающее внимание к изолированной гренландской колонии послужило ей больше во вред, чем на благо, как это видно из папского послания двум исландским епископам. В 1448 г. папа Николай V писал о пиратских набегах в Гренландию: