Ян Стрейс - Три путешествия Страница 43

В городе мало замечательных, построек, если не считать дома генерала, дворцов нескольких вельмож, арсенала и дома епископа, старинной и прекрасной постройки, а кроме того римских церквей, числом восемь, а именно: св. Марка, св. Франциска, св. Павла, св. Георгия, св. Марии, св. Екатерины, св. Рока и св. Тита; первая из них превосходит остальные по своему великолепию и богатству. Однако у греков храмов много больше, но таких невзрачных, что самая незначительная римская церковь превосходит их наилучшую. Можно описать много достопримечательного и редкого в самом городе, но я не хочу тратить свой труд на то, чтобы рассказать о его гарнизоне, осаде и штурмах, происходивших без меня, ибо это подробно описано другими.

Воздух на острове Кандии довольно умеренный, но на южной стороне жаркий и нездоровый по причине южных ветров, и потому самые значительные города расположены на севере. Почва весьма плодородна и рождает всякие злаки, о чем можно судить уже по тому, что там снимают урожай два раза в год. Если земля хорошо обработана, то горох, бобы и другие овощи также произрастают в изобилии, но кандийцы кладут гораздо больше труда на поддержание виноградников, которые и приносят гораздо больше выгоды, ибо их вина, белые, красные и мальвазия [49], известны в Италии и во всем мире и считаются наилучшими. В Кандии — два сорта мальвазии, из которых один лучше и вкуснее другого. Лучшую выделывают в окрестностях Ретимо, где варят только что созревший виноград, за чем здесь весьма строго следят. Но в Кандии и Канее дают перезреть винограду с тем, чтобы не варить его, отчего виноград приобретает особый привкус, который очень заметен в их мальвазии. Виноградные лозы так тучны и полны гроздьями, что среди них попадаются весом более 10 фунтов, такого приятного вкуса, что у меня сейчас еще текут слюнки. Все другие плоды больше и лучше, нежели в других местах, встречаются целые заросли лимонных, померанцевых, абрикосовых, финиковых, миндальных, оливковых деревьев и различные сорта яблок и груш. Кипарисовое дерево столь же распространено, как у нас еловое и сосновое, так что из него строят дома, издающие благовоние. Пустая земля, не засеянная злаками и не занятая виноградниками, наполнена приятными запахами превосходных трав, как-то: розмарин, тмин и т. п., названий которых я не знаю; кандийцы собирают их для аптек. Даже те растения, которые у нас пахнут слабо или совсем не пахнут, здесь так приятны, что укрепляют и оживляют человеческое сердце, почему Кандию сравнивают с земным раем. Здесь множество овец, баранов, зайцев, кроликов, кур, куропаток и других птиц, нет недостатка и в рыбе. Много воску и меду, необычайно вкусного, ибо пчелы собирают его с благоуханных почек, цветов и трав; также много здесь шелковичных червей, так что кандийцам их страна дает большие преимущества и выгоды. Есть у них также сыр и масло; но гораздо больше шелку, хлопка, шерсти, воску, меда, вина, уксуса и плодов; большая часть всего отправляется через Венецию в Голландию, Англию, Францию и т. д. Кандийцы не любят трудиться, иначе они получали бы гораздо больше прибыли и выгоды. Они весьма склонны к веселью и охотно пьют вино без воды, как бы оно ни было крепко. Богатые одеваются и живут на венецианский лад; простонародье сохранило греческую одежду и обычаи. Эти люди с большим подозрением относятся к своим женщинам. Они большей частью бреют голову, за исключением пучка на макушке; они носят тяжелые толстые шапки. Крестьяне носят белое полотно, подобно грекам.

После того как мы пробыли некоторое время на Кандии, мы поехали в Стандию — остров, лежащий приблизительно в двух милях от Кандии, совсем не населенный и лишенный всяких припасов. Венецианский флот обычно заходит сюда благодаря удобной гавани, образованной выступами гор. На Стандии мы пробыли недолго и вместе со всем флотом отправились к Дарданеллам, чтобы разыскать турок и заставить их принять бой. Тем временем новый венецианский генерал Лацаро Мочениго имел счастливую встречу с 16 военными кораблями, посланными на помощь турецкой армии разбойниками из Алжира, Триполи, Сале (Zoele) и Туниса после особого приказания и ужасных угроз султана. Они неохотно сражаются, когда добыча даже в случае успеха дается с большим трудом и стоит много крови. Мочениго внезапно подошел к ним вплотную и с такой силой напал на них, что они, охваченные страхом, после пятичасовой схватки с возможной поспешностью обратились в бегство по направлению к турецким гаваням, и пять их кораблей были захвачены, четыре потоплены, а остальные приведены в такое состояние, что им понадобилось много времени, чтобы исправить их повреждения. Вслед за этой победой Мочениго отправился в хорошо защищенной крепости Цоваши (Zouaschi) B Анатолии, разбойничьему гнезду, лежащему близ моря. Он занял ее после небольшого сопротивления, разграбил и велел снести. Отсюда мы отправились в Тенедос. Здесь мы с большой радостью получили подтверждение того, о чем нам писали из Венеции, а именно, что туркам задали трепку у Тенедоса. Они подошли к нему 19 марта с отличным и многочисленным флотом из 33 галер, 3 галеасов и нескольких галеотов [50]. Но в первый раз когда они появились, их отогнал сильный северный ветер, а когда они в другой раз напали с большими силами с суши и с моря, то их так здорово встретили большими картаунами и мушкетами, что они оставили 300 мертвых на берегу, не считая убитых на кораблях. После такого горького угощения они убрались, но и морская вода не пришлась им по вкусу, ибо внезапно налетевшая буря потопила у них 3 галеры и 4 сайки вместе со всем находившимся на них народом.

Флот простоял месяца четыре под Тенедосом, прежде чем появились турки, что случилось, наконец, 27 июля. Их флотсостоял из 33 галер, удивительно большого галеаса, называемого Ройяль (Royale), 9 маон [51], 22 кораблей и 150 сайек — все наполненные войском. Сначала преимущество снова было на стороне турок, ибо ветер благоприятствовал им, чем они старались воспользоваться и пытались изо всех сил нарушить боевой порядок венецианцев; но те изворачивались и заняли такое положение, что преимущество ветра перешло на их сторону, и они наконец заставили турок отойти к мысу Трои, чем сражение в тот день закончилось; следующий день был еще ужаснее, ибо ветер (как при прошлогоднем сражении под управлением Лоренцо Марчелло) благоприятствовал христианам. Великий визирь турецкой армии Акем (Асеm) соорудил тем временем у Трои два шанца и охранял берег с 80 тыс. пехотинцев и 20 тыс. всадников. Мальтийцы первыми напали на турок. Оттоманы встретили их храбро, возбужденные присутствием султана, который прибыл из Константинополя, чтобы наблюдать за сражением из поставленной на большой высоте палатки. Но венецианский флот, не обращая внимания на тяжелые пушки неприятеля, обстреливавшего водный путь, наступал так сильно, что большая часть турок покинула корабли и галеры и сошла на берег, где визирь делал все возможное, чтобы водворить порядок среди бегущих и вернуть их на корабли, но тщетно. Венецианцы между тем жгли и топили все, что им попадалось, а турки, чем дальше, тем сильнее подавались к берегу. Генерал Мочениго, заметив это, так близко подошел к ним на своей галере, что не мог не пострадать от обстрела, что вскоре и случилось: галера была охвачена пламенем, а он сам вместе с господином Марко Бембо был убит упавшей мачтой. Вскоре после того взорвалась галера с 400 людьми. Кроме того утонула еще одна галера; таковы были потери, понесенные венецианцами. Во время сражения турки также потеряли 2 галеры, 4 маона, столько же кораблей и еще 50 сайек. Остальные поспешили сойти на берег, где проведитор Бадуро, который принял командование после смерти Мочениго, так их встретил, что еще несколько галер и кораблей было уничтожено и взято в плен. Сами турки подтверждали, что они потеряли более 8000 человек. Венецианцы взяли 600 человек пленных, среди них одного пашу. Кроме того было отпущено на свободу около 500 рабов-христиан; после сражения флот отправился в Тенедос, где отдыхал.