Сергей Синельник - На мотоциклах «Урал» вокруг света Страница 45

Теперь, если принять во внимание, что большинство африканцев благосклонно, вернее, благоговейно относятся к цифре «четыре», видя в ней хороший знак, то это их воззрение не в шутку, а вполне серьёзно сулило нам удачу!

Так получилось, чтобы попасть в Африку нам пришлось прорываться через Ближний Восток, ведь другой путь трудно себе представить. Мы спешили, и спешили по двум причинам. Во-первых, нас поджимали ограниченные сроки действия суданских виз, которые вообще не так-то легко и быстро получить — такова уж загадочная и полузакрытая страна Судан! Во-вторых, нам не терпелось попасть в южные широты, к теплу, мы рвались от опостылевших холодов к югу, мечтая погреться. Но, как оказалось, зима гналась за нами по пятам из России и не отставала от нас ни на один градус. Нам суждено было хорошенько помёрзнуть в горах Турции на обледенелых серпантинах, где непрестанно шёл снег и стояли морозы. Все первоначальные планы были перевёрнуты, мы потеряли пять дней из-за держащей нас в своих объятьях зимы.

В общем, путь от порта Трабзона — это северо-восточная Турция, куда мы прибыли на пароме из Сочи, и до Сирии, пока нас не объяло наконец-то южное тепло, оказался тяжёлым испытанием.

Таковым было начало. Каждые 100 «турецких километров» — это ледяной ад, а непродолжительные остановки в тёплых чаераспивочных заведениях, кратковременные минуты счастья и покоя, были для нас, если сравнивать, как рай.

Солнечные лучи, желанные в таких дорожных условиях, мне уже виделись в мечтах — за каждым следующим перевалом, — «вот там холода кончатся, там кончатся…» Но нам опять и опять оставалось скрежетать зубами от стужи, распевать судорожные песни и надеяться, что предстоящая Африка отогреет нас своим ласковым теплом.

Почему такой затяжной циклон случился в марте — даже всезнающие местные турки не могли ответить на такой вопрос. Мы просто терпели и ехали как могли.

Внешне радушным туркам и учтивым и сдержанным сирийцам было непонятно наше стремление. Да к тому же, все их мысли и внимание были заняты тогда объявленной Соединёнными Штатами войной Ираку. А соседи не могут спокойно глядеть на вероломное нападение и расправу США над иракским народом. Было вполне очевидно, что Саддаму Хусейну не выстоять, что всепролазная «демократия» постучится в двери Багдада и других городов.

Иордания встретила и проводила нас очень недоверчиво и настороженно, но порадовала наши мотоциклы ровными, хорошо асфальтированными дорогами, а нас — всякой вкусной восточной снедью. Отовсюду мы только и слышали: «Америка — это плохо! Россия — хорошо!» Информации из России мы не получали никакой из-за отсутствия средств связи в нашем дорожном снаряжении. Но слушая одобрение иорданцев можно было сделать вывод, что Россия играла в судьбе Ирака не последнюю роль.

Мне было искренне жаль арабский мир с его твёрдыми религиозными устоями, и то, что палачи пытаются его одолеть и разрушить. Невольно я задавался вопросами, «а как же быть тем американцам, которые против этой войны, как бы их воспринимали сирийцы и жители Иордании, для которых теперь все американцы — плохие! Неужели дети повинны в согрешениях старших?» И приходилось давать единственный ответ: «Так и есть! Единоличные злые гении, захватившие власть в руки, как ненасытные пауки, плетут коварную паутину в доступном им пространстве, сталкивают народы лбами. Но совершенно не берут они во внимание, что существует Всемогущий, в одно мгновение могущий смести и разметать все хитросплетения, не оставив от них и следа. Как ни старайся, а глядеть на войну философски не получается. Сколько существует мир — столько льётся кровь и слёзы. У каждого свой черёд.»

Мы ехали, мусульмане относились к нам дружелюбно. Да, ведь, странники идут по миру чаще всего с миром, вот и мы сделали призыв к миру нашим девизом!

Слишком увлёкся Ближним Востоком. Да-а-а, путешествовать по Востоку — дело, как известно, тонкое! А Африка-то была уже совсем рядом, ещё чуть-чуть, вот, вот! — и в городе Нувейба повеяло её теплом.

Мотопробег проходил по тем странам, где люди не разучились ещё удивляться при виде путников, а к тому же такое явление, как тяжёлые «Уралы», вызывает особенное оживление и ажиотаж. Это вам не Европа, где никому ни до чего уже нет дела, хоть на волшебном единороге проезжай — не возбудишь интереса!

А что там ещё впереди?..

Глава 1

Голоса пустынь

Детство

Ещё в детских пылких своих мечтах, я жаждал увидеть таинственные берега Африки. Более всего меня всегда тянуло в западные экваториальные области, покрытые вечнозелёными дождевыми лесами, которые тянутся на тысячи километров от побережья Атлантического океана внутрь континента, до Великих озёр. Юношеское воображение переносило меня на старинные парусники: стоя у борта я вглядывался в неведомый зелёный берег, затянутый утренним туманом, с которого доносились лёгким бризом дурманящие благоухания тропической растительности, запахи полноводных рек и болот.

Слух удивляли крики, щебет и трескотня разнообразных обитателей, скрывающихся за пышной зелёной стеной сумрачного, манящего к себе лесного массива.

А бывало, в мечтах: воздушный шар вместе со мной прилетал в океанских пассатах к таинственному континенту, и я глядел с высоты птичьего полёта в непроницаемую лесную чащу. «Если побережье так чарующе увлекательно, то что же там, в глубине таинственного материка?» — этот вопрос задавали и первые путешественники-исследователи в поисках географических открытий, и разведчики тайн последующих времён. Те первые землепроходцы приоткрывали пядь за пядью полог неизвестной дикой Африки.

Пытливо искали они каждый своё, прилагая невообразимые усилия, но находили, чаще всего, трудности и все возможные лишения, а часто и смерть — со съемной крышкой в этих неизведанных местах.

Этот древний материк с его загадочными землями на протяжении многих лет, как красивая мечта, жил и живёт во мне. И я шаг за шагом по книгам открывал для себя его тайны. Но так уж заведено на свете, что мечты сбываются, мысли материализуются. Став взрослым я остался верен своим романтическим мечтам.

Интересно то, что увлечения одновременно географией и мотоспортом вполне совместимы и результативны. Это стало понятно, когда мой жизненный путь привёл меня к северо-восточной части Африки. Мы ступили на эту землю. Нашему взору предстала бескрайняя, однообразная пустыня, горы и песок. Нет, не деревянные корабли моих детских грёз смотрели бушпритами и якорными клюзами в сторону влажных джунглей Африки, а фары двух мотоциклов, высвечивая в сгущающихся сумерках песчаные гряды.