Александр Донец - Англия изнутри: записки нелегала Страница 45

— Я слышала, что ты особо не церемонишься с супервайзерами.

— Стараюсь выполнять работу так, чтобы они не лезли.

— Знаю, мне это и наши рассказывали, и поляки, и литовцы, еще они говорили, что ты из Лондона, а там у тебя тяги конкретные, поэтому супервайзеры тебя хоть и ненавидят, но стараются не трогать лишний раз.

Я улыбнулся.

— Не много у меня тяг, знаю кое-кого, и все.

— Я никого в Лондоне не знаю, только телефон Стаса фирма дала, я и поехала. Ты сколько здесь еще собираешься работать?

— Не знаю, — ответил я, хотя знал, что вопрос исчислялся неделями, — еще поработаю, а там посмотрю. А ты?

— Я буду сидеть здесь до конца зимы.

— Может и правильно.

— Я знаю, скоро студенты уедут, останемся только мы, здесь немного упадут заработки, но в Лондоне вообще зимой работы нет. Лучше здесь перебиться зимой, а уже потом искать что-то получше.

Мы еще пару раз встречались на поле, или по пути в караваны, перекидывались ничего не значащими фразами, потом она сошлась с поляком, и все время они проводили вместе.

Таня была единственная на этой ферме, с кем я встретился еще раз, при других обстоятельствах.

В один из дней ко мне подошел Йонес и спросил:

— Не хочешь завтра поехать на другую ферму?

— Можно и поехать.

— Тогда завтра в 8–00 иди с белорусами к автобусу.

— Хорошо.

В дальнейшем Римас рассказал мне, что Йонес предлагал и полякам и литовцам поехать на ферму, но те отказались. Заработки там тоже упали, получалось по зарплате также как здесь, но надо было еще ехать минут 40 в каждую сторону, да и супервайзеры там были совсем другие. В чем я смог убедиться сразу, как только начал собирать там клубнику. В общем, мне предложили 2 дня поработать отнюдь не из добрых побуждений, а из безысходности.

На той ферме, чтобы не путаться со своими работниками, они присваивали определенный номер и, компьютер рассчитывал зарплату, исходя из полученных данных от супервайзеров. Мне сказали номер мусульманина с нашей фермы, который временно пока не работал, и просили называть его, при приемке товара.

Ферма куда мы приехали, была огромной, за 2 дня мы прошли 6 полей, причем к некоторым мы шли минут по 20. Людей много, в основном студенты. Сбор поля длился несколько часов, и мы передвигались дальше.

Работа была поставлена здесь на довольно высоком уровне. Сравнивая наши две фермы, я бы сказал, что моему шефу стоило бы поучиться у своего друга и соседа как надо вести дело.

Супервайзеры были англичане, новозеландцы и австралийцы. Культура общения соответствовала общепринятым нормам, от тебя требовали только то, что ты должен и не более того. Что меня сразу удивило, так это действия супервайзеров после того, как мы уходили с поля. Они проходили следом, обрывали остатки гнилой клубники, которую мы не заметили и шли за нами. При этом никто не делал из этого трагедию, не высказывал ничего. Мы занимались своим делом, а супервайзеры, помимо своей работы, еще так сказать заносили за нами хвосты. При этом, глядя в целом на производительность труда, а за два месяца работы на клубничной ферме я мог уже считать себя человеком, который понимает о чем идет речь, здесь КПД использования рабочей силы был раза в два выше, чем у нас. Исходя даже из того, что супервайзеры не только разговаривали между собой, а реально помогали нам в работе. У них нормальным было, если супервайзер обойдет твой ряд, оборвет гниль, соберет штук пять нормальных клубник и бросит тебе в пинетку. Было даже такое, мы спешили убрать ряд, и супервайзер прямо на поле, засчитал два моих ящика, дал мне пустой новый, а мои ящики отнес сам. То есть супервайзеры здесь были такими же рабочими, как и мы. Они отрабатывали деньги, которые получали.

Нашему бы фермеру поучиться как должны себя вести на поле супервайзеры, думаю, он бы и представить не мог, как смогла бы увеличиться его прибыль. А если убрать национальный вопрос, то еще и качество клубники, а значит и ее цена. В моей пинетке из 10 клубник от силы 2–3 можно было забраковать, в средней польской, принятой их человеком, уже 4–5. Понятно, что потом на сортировке ее могли перетасовать. Нам так говорили, что всю эту клубнику везут на сортировку и там, мол, уже англичане ее сортируют. Но мы в это не сильно верили. Клубника не яблоки, если ее совать туда-сюда, то к конечному потребителю придет одна квашня. Вот и получалось, что англичане, покупая клубнику собранную поляком и мной, например, за те же деньги получали не однородный продукт. Опять же, таких как я не много, единицы, к тому же, положа руку на сердце, я не идеал. Признаться честно, когда у меня появлялась возможность, а это дня 2 из 6 я тоже сыпал вниз пинетки отнюдь не хорошую клубнику, а заведомо порченную, на верх же собирал, как положено. Здесь замешены деньги и если я, за сбор качества, получал столько же, сколько другие за сбор некачественной клубники, да еще супера пытались на меня наехать, то какой мне смысл стараться, я же не последний идиот? К тому же, это была своего рода месть супервайзерам, они же не давали мне заработать, как полякам и литовцам, заведомо создавая им инкубатор, вот и получите результат.

На этой же ферме работа кипела. Даже если не брать в счет количество людей, а здесь их больше чем на нашей ферме, мы подчищали огромную территорию за день.

В самом начале у меня возник неприятный инцидент с болгаром. Мы стали на ряды, Володя, я, и болгар. Володя начал набирать темп, понимая зачем, я последовал за ним, чтобы не дать ему сильно потрусить мой ряд. Ну, параллельно конечно я прошел и по ряду болгара. Все шло ничего, но вскоре болгар начал меня догонять, ну это было не удивительно, ведь я срывал клубнику с его ряда, пока он копошился сзади. Он поравнялся со мной, я только успел сорвать с его куста клубнику, делая вид, что тянусь за своей, и тут я совершил ошибку. Я сорвал клубнику, которую он видел, она была на его ряду.

Он протянул руку к своему кусту и, показав мне на сорванный стебель, спросил по-английски:

— Это что?

Я молча посмотрел на него.

— Это не хорошо, так делать нельзя. Это неправильно!

— Извини, — сказал я по-английски.

Этот инцидент произошел буквально в первый час моей работы на ферме. Из него я сделал свои выводы и в дальнейшем так не делал. Самое интересное это то, что здесь большинство придерживалось именно такой, правильной позиции. Люди собирали качественную клубнику, и здесь было не принято обворовывать друг друга.

На одном из переходов на другое поле я рассказал об этом Володе. Тот засмеялся и ответил:

— Забей на них, мне тоже высказывали, а мне все равно.

Но я не забил, мне нравилось работать правильно, здесь была иная атмосфера и иные взаимоотношения. Самое интересное было в конце дня, когда Володя спросил меня и Лесю, сколько мы собрали. Обычно он собирал ящиков на 8 больше чем я, с Лесей у нас была разница в 5–6 ящиков. Здесь же, с Володей разница в 3 ящика, с Лесей в 2.