Морис Эрцог - Аннапурна Страница 46

– Значит, завтра Лионель и Гастон идут вверх?

– Да, если будет приличная погода.

Смогут ли они продолжать, кто знает? Может быть, именно им улыбнется счастье?

Снаружи доносится какой-то шум, шерпы оживленно переговариваются. Еще что-то новое? Высовываю голову из палатки и вижу Аджибу, поднявшегося из лагеря I, в сопровождении нескольких шерпов. Сзади него стоит молодой носильщик по имени Панди. Несмотря на технические трудности, он прекрасно дошел до лагеря II. Теперь он уже почти шерп. Чтобы отметить это повышение в звании, мы дарим ему великолепный нейлоновый жилет, который он тут же с гордостью надевает. Аджиба протягивает мне два листочка, читаю вслух:

"Лагерь I, 29 мая 1950 г.

Марсель Ишак Морису Эрцогу

Анг-Таркэ прибыл в 12 часов 10 минут. В базовом лагере находится груз для 22 носильщиков.

Для челноков между базовым лагерем и лагерем I можно использовать молодого парня, которого привел сюда Анг-Таркэ. Сам Анг-Таркэ спускается сейчас в базовый лагерь, чтобы встретить Нуаеля и его 15 носильщиков. Он постарается отобрать некоторых из них для челноков.

Отошлите Аджибу как можно скорее со списком необходимых вещей (высотные палатки?).

Нужно ли, чтобы мы сопровождали шерпов между лагерями II и III и когда именно?

Марсель Ишак".

Какая хорошая новость!

Итак, Нуаель подходит! Теперь мы получим все запасы продовольствия и уверены, что недостатка ни в чем не будет. В лагере царит радостное оживление.

Вторая записка – от Нуаеля. В ней он пишет, что получил мой приказ, и сообщает о своем скором прибытии. Это послание отправлено из Тукучи 25-го числа, на другой день после прибытия Саркэ. Вот молодец! За 36 часов он прошел путь, обычно требующий 4—5 дней, он хорошо поработал для экспедиции, и ее начальник сумеет отблагодарить его при удобном случае.

Чтобы отпраздновать эти счастливые события, мы открываем бутылку рома… Но нельзя терять время. Аджиба должен немедленно спускаться, чтобы продолжать свои челночные рейсы. Поэтому я тут же пишу сагибам нижних лагерей следующую записку:

"Лагерь II, 29 мая 1950 г.

Эрцог Нуаелю, Марселю и всем сагибам

Благодарю Нуаеля за быструю переброску тыла. Это вселяет в нас большие надежды. Вчера установил лагерь IV в верхней части ручки «Серпа». В настоящее время в лагере III (6600 метров) находятся Террай, Ребюффа и два шерпа.

Ближайшая цель: установить лагерь V перед завершающим штурмом, который будет производиться последовательными связками.

Марселю – очень срочно: пусть Саркэ, Аджиба, Путаркэ и Панди поднимутся сюда завтра как можно раньше с двумя большими палатками, двумя спальными комплектами (мешки и матрасы) плюс 1 большой примус (кольман) и 2 литра бензина плюс кассеты к киноаппарату (отсылаю заснятые) плюс аптека (снотворные пилюли, 10 тюбиков аспирина, 8 банок мази против обморожения, пять тюбиков глетчерной мази) плюс 4 пары гетр плюс дополнительный высотный комплект.

Остальное добавить продуктами (не забыть колбасу, бутылку коньяку).

Взять из рюкзака Ляшеналя чулки, три пары носков, кеды, рубашку, кальсоны.

Связь по УКВ сегодня в 20 часов.

Кузи и Шац завтра спустятся и дадут дополнительные указания.

Важно: все это нужно отправить очень рано, так как ты с Ляшеналем ждем здесь, чтобы выйти в лагерь III с Саркэ и Путаркэ.

Если погода будет хорошей, надеемся на успех!

Морис Эрцог".

Аджиба и Панди принесли высотный комплект, продукты и одну УКВ-рацию. Сегодня вечером в 20 часов, как условлено, попробуем наладить связь. Наконец-то! Сообщение с тылом будет теперь значительно облегчено.

Я очень доволен работой Нуаеля: он показал нам, на что способен. Если бы не он, победа до наступления муссона была бы невозможна. Иду взглянуть на Даватондупа, которого я хочу возможно скорее отправить вниз. Он выглядит совсем умирающим, и, конечно, спускать его сейчас в такую бурю невозможно. Отложим это на завтра. Аджиба не теряет даром времени и удаляется налегке своей широкой, неуклюжей походкой. За ним семенит Панди. Через несколько минут они исчезают в тумане.

Устанавливаю рацию. Время от времени нажимаю на педаль:

– Алло, говорит Эрцог. Мата, как меня слышишь?

В ответ раздается только треск. Вскоре я ловлю индийскую музыку, исполняемую в бешеном темпе. Еще немного – и я пущусь в пляс здесь, в самом сердце Гималаев, на высоте 6000 метров!

– Алло, говорит Эрцог. Мата, как меня слышишь? Снова молчание.

В 20 часов 15 минут, как условлено, связь прекращается. Радио действительно является слабым местом в экспедициях. Это, пожалуй, наше единственное упущение, но оно сможет иметь большие последствия. Немного огорченный

неудачей, я возвращаюсь в палатку, где застаю своих товарищей почти уснувшими.

На следующее утро погода хорошая: воздух исключительно прозрачен, солнце уже освещает палатку. Хорошо отдохнув за ночь, я без промедления вылезаю наружу. Маленькие снежные кристаллы блестят на солнце, как алмазы: ночью, вероятно, был мороз. План ясен: нужно дождаться челнока из лагеря I (надеюсь, что он не запоздает) и тут же выйти с грузом в лагерь III. Кузи и Шац все еще чувствуют себя неважно. Кузи думает отдохнуть здесь, тогда как Шац склоняется к тому, чтобы спуститься еще ниже – в лагерь I. Он будет сопровождать Даватондупа, состояние которого за последние три дня не меняется. В Ляшенале я замечаю перемену, его движения стали гораздо живее. Это бросается в глаза, когда он вылезает из спального мешка, проверяет, чем заняты шерпы, смотрит, где находится Террай…

Его самочувствие явно улучшилось, может быть, теперь он вновь в хорошей форме? В таком случае мы могли бы выйти первой же связкой.

– Но что там делает Аджиба? – спрашиваю я с нетерпением. Я ясно приказал ему выйти из лагеря I возможно раньше. Нам самим ведь надо сегодня уйти!

По очереди смотрим в бинокль:

– Смотри, Бискант! Хорошо видно, как поднимаются Ребюффа и Террай со своими шерпами.

– Они движутся очень медленно, – отвечает он.

– Снег очень глубокий. Им трудно идти.

Голубоватая дымка, предвещая хорошую погоду, поднимается из глубины ущелья Миристи-Кхола и растворяется в лучах солнца. Делаем несколько фотоснимков окружающих вершин и лагеря.

– Уже полдень, а Аджибы все нет!

За обедом возникает длинная дискуссия о проводниках Шамони. Ляшеналь излагает мнение о своей профессии. Проходят часы, Шац собирается спускаться с Даватондупом, и для меня становится ясно, что сегодня в лагерь III мы уже не выйдем.