Луи Буссенар - Герои Малахова кургана Страница 46

Роза, с глазами, полными слез, слушает печальный рассказ.

– Сударыня, не говорите более, – произносит она, наклоняясь к больной, – эти воспоминания тяжелы для вас. Вам будет дурно…

– Не бойся, дитя мое, – прерывает ее больная, – я должна говорить, высказать мое горе. Что-то неумолимое заставляет меня рассказывать вам. Мне лучше теперь! Слушайте, добрые, верные друзья мои!

Я узнала только одно, что в момент катастрофы около кареты толпились оборванные подозрительные люди. Несомненно, они украли мою дочку и убежали с ней. Гнаться за ними – поздно!

Что делать? «Вперед, живее, без остановок!» – кричу я кучеру. Лошади понеслись. Мы приезжаем на берег Рейна. Таможенные чиновники останавливают кареты, хотят осмотреть багаж, чемоданы… Я прихожу в отчаяние, думаю только об одном – отыскать мое дитя! Кричу, подгоняю кучера… Лошади несутся, но таможенники снова останавливают нас, задерживают, рассматривают сундуки и пакеты… Время идет! Я кричу, плачу, проклинаю их! Эти люди безжалостны… Они пропустили негодяев, укравших мою дочь, и остановили меня, чтобы взять с меня деньги. Я бросаю им кошелек, прошу поскорее отпустить меня. Меня обвиняют в сопротивлении, в насилии, в оскорблении, везут в Страсбург и сажают в тюрьму. Боже мой!

Мой русский паспорт кажется им подозрительным, они кончают тем, что подозревают меня в шпионстве. Шпионка! Я, княгиня Милонова, подруга царицы, жена известного дипломата!

Три дня и три ночи тянулась эта история, пока не выяснилась вся нелепость обвинения. Чиновники явились ко мне с извинениями. За меня вступилось русское посольство. Министр иностранных дел и министр юстиции приказали найти ребенка, и полиция усердно исполняла свой долг. Обыскали города, местечки, деревни, фермы, пока я сама бегала по всем дорогам и звала мою дочь.

Дни проходили в тоске и унынии. Один раз у меня мелькнул луч надежды. Лесники напали на след цыган, которые торопились добраться до Бадена, и успели захватить старуху-цыганку.

Испугавшись угроз и надеясь на награду, она рассказала многое. Цыгане действительно украли дитя, но, испуганные преследованием и грозящей им тюрьмой, бросили дитя по дороге, положили его перед дверью маленькой крепости, находившейся неподалеку от дороги в Кельн. «Когда это было?» – спрашиваю я. «Сутки тому назад», – отвечает старуха. «Веди меня туда!»

Мы идем, спешим. Вот и крепость, называемая форт Вобан. Перед ней целый цветник рождественских роз. «Вот тут положили ребенка!» – говорит цыганка.

Я бросаюсь в крепость и встречаю сторожа, старого солдата.

«Дочь моя! Где дочь моя? – кричу я. – Вы слышали, видели, должны были видеть… найти ее!.. Отдайте мне мою дочь, ради Бога, и я отдам вам целое состояние!»

Сторож не понимает меня! Он ничего не видел… не знает. Никакого следа моей дочери… ничего… Всякая надежда потеряна… дочь моя исчезла, я никогда не увижу ее!

Удар слишком жесток… Мозг мой не выдерживает, сердце перестает биться… Я падаю и теряю сознание. Долго боролась я со смертью, много дней и ночей лежала без сознания. Я звала мою дочь… мое потерянное дитя! Смерть не взяла меня, я осталась жить и проклинать Францию, где потеряла свое счастье. С того дня я не переставала оплакивать моего ребенка, не снимала траура!

Тяжелое молчание воцаряется по окончании этого трагического рассказа. Тетка Буффарик отчаянно рыдает. Сержант, бывавший во многих битвах, видавший смерть лицом к лицу, плачет как ребенок.

Он спрашивает свою жену взглядом.

– Говори! Все говори! – отвечает она. – Боже мой! Бедная дама!

– Да, сударыня, вы жестоко страдали, – говорит Буффарик. – но вы были неустрашимы в скорби. Будете ли вы сильны перед большой неожиданной радостью?

Княгиня вздрагивает всем телом.

– Говорите, друг мой, говорите… я не надеюсь более… я так страдала…

– Ваши страдания кончаются, сударыня, честное слово солдата! Но не пугайтесь!

– Умоляю вас, говорите!

– Позвольте мне окончить в нескольких словах историю бедной покинутой малютки!

Княгиня делает нетерпеливый жест.

– Старая цыганка сказала вам правду, – продолжает сержант, – цыгане положили малютку в цветник и убежали. Была ночь. Бедное создание отчаянно кричало. В это время три человека вышли из форта Вобан: старик, молодая женщина и молодой человек; последние повенчались только накануне. Он, солдат, должен был присоединиться к своему полку. Жена со своим отцом сопровождали его. Молодая женщина слышит крик ребенка, поднимает его и прижимает к груди:

– Покинутое дитя! Маленькое бедное создание! Возьмем его с собой… воспитаем, вырастим!

– Я буду ему дедушкой, – добавляет старик, – вы усыновите ребенка?

– Откуда вы знаете все это? – прерывает княгиня сержанта.

– Минутку терпения! Это покинутое дитя – ваша дочка!

– Ну, дальше, говорите же! Умоляю!

– Старый солдат был сторожем крепости Вобан и направлялся вместе со своими детьми в отпуск. Вместо него сторожем назначен был другой солдат, прибывший в крепость накануне вечером. Вы спрашивали именно его о ребенке; понятно, он ровно ничего не знал. К довершению несчастья, в ту эпоху не было ни железных дорог, ни телеграфа, ни газет! Никто из нас ничего не знал о вашем несчастье!

– Но кто эти честные люди, эти золотые сердца?

– Старик, – отвечает сержант Буффарик с влажными от слез глазами – это дед Стапфер! Молодая женщина – это моя жена Кэт, мужчина – я, сержант Буффарик!

– А дитя? Где дитя? – спрашивает хриплым нечеловеческим голосом княгиня. – Где моя дочь?

– Мы не знаем ее имени, мы назвали ее Розой… в память цветника с розами, где мы ее нашли! Роза – наше приемное дитя… Она – ваша дочь, сударыня!

Буффарик рассказывает медленно, действует с таким тактом, что по мере его рассказа княгиня понемногу узнает, что ее дочь жива, что она увидит ее, что ее маленькая Ольга превратилась в прелестную девушку Розу, которая спасла ее от смерти. Таким образом, радость не сразу нахлынула на измученное сердце матери.

Что-то безумное на минуту мелькает в глазах княгини, потом слезы текут ручьем и гасят старую скорбь.

– Ольга! Дорогой мой ангел! Любовь, жизнь моя! Любимая моя Роза! Моя гордость! Моя радость! Красавица, добрая, великодушная! – лепечет счастливая мать.

Молодая девушка стоит на коленях перед постелью.

– Вы моя мать! Как я люблю вас… давно, давно… Знаете… в первый раз. когда я увидела вас на Альме, я почувствовала словно удар в сердце! – говорит она нежно, целуя руку княгини.

Сержант и его жена, совсем растроганные, тихонько встают и хотят удалиться…