Бауманцы. Жигули. Дубай. Лучший сериал о том, как увидеть такой разный мир из окна старой девятки - Петр Дмитриевич Кулик Страница 50

Я взял в руки единственную бутылку с горячей водой, и в моей голове всплыло воспоминание из глубокого детства. В нем мой ныне покойный дед, Владимир Юльевич Кулик, говорил мне: «Во времена, когда я работал в Иране, мы оборачивали бутылку воды мокрой тряпочкой. Если бутылку воды обернуть мокрой тряпкой, то ей не страшен даже самый теплый ветерок». Улыбаясь глазами, рассказывал мне дед.

Вдруг в моей голове разорвалась ядерная бомба. За пару дней до въезда в Иран я узнал о том, что несколько лет своей жизни он строил металлургический завод в Исфахане. По счастливой случайности мы как раз проезжали Исфахан. Я начал крутить в голове эту мысль и представлять. 50 лет назад мой дед, будучи монтажником металлоконструкций, из Новосибирска приехал в это пекло с женой и ребенком. Его начальника туда не пустили, так как в детстве ему выбили глаз и по этой причине он не прошел медицинскую проверку. В отличие от начальника у моего деда было два глаза. Эта командировка была хорошим шансом выйти на новый уровень достатка, и он его крепко ухватил. Они прилетели в Тегеран и доехали до города рядом с Исфаханом, который был построен по проекту наших советских архитекторов. Тогда всех заселяли в одноэтажные дома с 3–5 комнатами, где располагались несколько советских семей сразу. Мужья уезжали на работу в 8 часов утра и приезжали в 5 вечера, жены два раза в неделю на автобусе ездили за продуктами на исфаханский рынок. Что удивительно, у каждого дома был общий бассейн.

На Марсе классно

Тогда эта страна была совершенно другой. Там правил шах, Иран стремительно развивался. Мой дед был 30-летним советским мужчиной, приехал в эту страну на заработки и построил металлургический завод за 3 года. После возвращения на Родину он купил свою первую машину – 24-ю Волгу.

Сейчас по этой стране еду я, 22-летний пацан, который добрался сюда на девятке. Полный бак бензина непонятной маркировки стоит 300 рублей, а вокруг царит бедность. Я настолько далеко от дома, что ни одной знакомой буквы и числа найти не могу. А вот труд моего деда могу. Пусть нас и разделяет полвека. Волна гордости пробежала по мне. Осознание того, что я могу увидеть его объект даже в таких далях, пробудило во мне очень сильную эмоцию. Мой дед был крепким советским правильным мужиком, работал всю свою жизнь, пока тяжело не заболел. Моя семья его очень любила. Я его очень любил. Вспоминать такие моменты мне немного грустно, ведь у меня нет возможности спросить его о чем-то сейчас. Но я действительно очень счастлив, что успел послушать хотя бы часть его историй. Он ими всегда с радостью делился. Вряд ли он знал о том, что они будут всплывать в моей голове при таких условиях. «Даже после смерти ты продолжаешь давать мне уроки. Спасибо, дедушка». Сложности с достопримечательностями

ДИМА

Шираз нас встретил 4-звездочным отелем, администратор которого нас проинформировал обо всех правилах и отметил, что на крыше мы получим бесплатные приветственные напитки. Мы заселились, привели себя в порядок и тут до меня дошло:

– Погоди, Федь, то есть здесь есть бар и он на крыше?

– Ага, Петян там уже полчаса болтает по телефону.

Я тут же сорвался в сторону лестницы и, залетев на последний этаж, не мог поверить происходящему в своей жизни уже в миллионный раз за эту поездку. Передо мной открылась огромная подсвеченная веранда на крыше с персидскими коврами, диванчиками и минимумом людей. Обменяв карточку на стакан с холодным лимонадом, я подошел к краю крыши, и единственное, что я испытывал, – это благодарность своей жизни за все, что она мне дарит и, в частности, благодарность девушке из агентства, которое решило проспонсировать наше пребывание в Иране кондиционером и душем.

Уже который день мы пытались влиться в ритм местных водителей. Автомобили здесь являются наглядным примером броуновского движения[63]: никто не придерживается правил, все маневры выполняются в исключительно дерзкой манере, никак не обозначаются поворотниками, и все, что остается, – устанавливать иной контакт с водителями либо глазами, либо шестым чувством, либо и вовсе полагаться на свою интуицию и предугадывать траекторию движения коллег по дороге.

Пробравшись в самый центр города, мы пошли в первую намеченную локацию – мечеть Насир оль-Мольк, примечательна она была залом с цветными витражами, которые создавали необычный антураж внутри помещения. Второй причиной обязательного посещения места была необходимость сделать фотографии для спонсоров, что в этот раз обусловливалось непосредственными договоренностями.

На входе мы столкнулись с не самой ожидаемой проблемой – платный вход. Три доллара за каждого, что равносильно трем полным бакам в этой стране. Мы, не думая, развернулись в противоположную сторону и уехали. Нас действительно беспокоил вопрос наличия хоть каких-то фотографий из Шираза, так как это был наш билет в следующий отель.

В нескольких километрах от города находилась другая достопримечательность – руины древнего города Персеполис. Это своего рода иранский Стоунхендж, только на пару тысяч лет старше. «Уж в руины-то мы точно попадем бесплатно», – подумали мы и ошиблись сильнее, чем могли себе представить.

Вход в Персеполис стоил еще дороже, и на этот раз дорога к нему проходила через два очень хорошо оборудованных КПП. Ребятам вроде Феди, которые забирались на небоскребы и бегали по подземке, вопрос обойти охрану – вообще не вопрос. Только вот не в Иране. Изучая тонкости пребывания в этой жаркой стране, мы неоднократно натыкались на истории о том, что закон здесь предусматривает отрубание пальцев и конечностей за воровство, в зависимости от тяжести и порядкового номера преступления. Такой расклад нас совсем не устраивал, поэтому, когда мы преодолевали первый КПП через дверь-«выход», колени тряслись у всех.

Все обошлось, мы оказались на длинной песчаной дороге, ведущей к древнему городу. Вдоль дороги были натыканы кафешки, и по всей территории гуляли немногочисленные туристы, среди которых мы аккуратно затесались. Но никак нельзя было ожидать, что на втором КПП нас развернут настолько тупо, насколько это возможно. Мы встали в общую очередь на проход через металлоискатель, и билетов не спросили ни у кого, кроме нас. Полный облом.

Конечно же мы