Анри Лот - Туареги Ахаггара Страница 52

Туарегские девочки не подвергаются той операции, какая делается у мавров Таганта и Ходха.

До пяти-шести лет дети ходят голыми. Девочки с шести-семи лет носят набедренную повязку, мальчики — такие же штаны, как взрослые.

Воспитание детей начинается сразу же, как их отнимают от груди. Мальчики переходят под опеку отца, девочки остаются под материнской заботой. Воспитание как тех, так и других не представляет собой ничего сложного.

С пяти лет мальчик уже совершенно самостоятельно пасет коз и баранов; позднее ему доверяют верблюдов, которых он водит на пастбище или на водопой; он учится доить коз и верблюдиц: у туарегов этой работой занимаются в основном мужчины. В семь лет его сажают на верблюда. С этого времени между детьми одного возраста устраиваются для обучения игры-сражения на саблях или копьях, вместо оружия используются стебли проса или ветки деревьев.

К религиозному воспитанию туареги Ахаггара, где очень мало марабутов, относятся небрежно; исключение составляют лишь семьи, приближенные к аменокалю. Если на стоянке есть марабут, он обучает детей и молодых людей Корану, который те зазубривают наизусть, распевая тексты целыми днями, так как не знают арабской письменности.

В пятнадцать-шестнадцать лет, когда у юноши вырастают волосы под мышкой (то есть наступает половая зрелость — «таменджотт»), на него отец надевает литам, чаще всего это приурочивается к празднику рамадан. Никакой торжественной церемонии не происходит. Отец дает сыну несколько мудрых наставлений, молодые женщины и девушки одаривают его табаком. С этого момента юноша считается мужчиной, он может участвовать в войне и присутствовать на ахале.

Воспитание девочек не представляет большого интереса. С шести-семи лет девочку приучают помогать по хозяйству, убирать палатку, готовить еду и т. п. Через год она учится плести циновки и шить мелкие предметы из кожи, прясть козью шерсть. Когда она достигает половой зрелости, устраивается небольшой семейный праздник, во время которого девушка получает новую красивую одежду и женскую вуаль — икерхи.

Имхары большое внимание уделяют музыкальному и литературному воспитанию девушек. Их обучают письму тифинаг и игре на амзаде (небольшой однострунной скрипке), которая скрашивает туарегам долгие вечера.

Амзад («волос») делается из половины вычищенной и высушенной тыквы; на нее натягивается шкура козы или барана, крепящаяся по краям веревочками (в Ахаггаре) или колючками акации (в Аире). В шкуре проделывается одно или два отверстия для усиления резонанса. Грифом служит палка, просунутая в отверстие с одной стороны корпуса и зафиксированная с помощью штифта — с другой. Струна делается из нескольких перевитых между собой конских волос и натягивается над кожаной декой с опорой в одном месте на подставку из крестообразно соединенных двух деревянных палочек. Смычок (таганке) представляет собой дугу, концы которой стянуты конским волосом. Во время игры исполнительница время от времени натирает их кусочком смолы каменного дерева, выполняющим роль канифоли. Кожа амзада часто декорирована яркими узорами; кроме того, на ней указано имя владелицы, а также на нее могут быть нанесены стихи, написанные поклонниками.

У ахаггаров такой инструмент обычно большой, до 40 сантиметров в диаметре; в сахельских племенах он меньше, его диаметр не превышает 20–25 сантиметров.

Амзад играет большую роль в жизни туарегов. Юноши ходят слушать, как на нем играют девушки; мужья любят слушать игру своих жен в вечерние часы досуга. Когда женщины хотят наказать за что-нибудь мужчин, они отказываются играть им на амзаде. В сражениях туарегские воины всегда старались победить, боясь, как бы жены или невесты не лишили их музыки. «Амзада не будет», — печально говорили они, возвращаясь из неудачного набега.

В шестнадцать лет молодые люди и девушки допускаются в общество взрослых, и им разрешается принимать участие в ахале.

Ахаль означает «собрание, разговор, беседа»; эти музыкально-литературные сборища носят иногда непристойный характер (когда они сочетаются с асри).

Асри (букв. «ехать, отпустив поводья») означает «свободные нравы». К асри допускаются достигшие зрелости юноши и девушки, вдовы и вдовцы, разведенные — короче, все те, кто не связан семейными узами.

Сборища эти проходят недалеко от стоянки, под обрывистым берегом уэда, и непременно вдали от глаз стариков и почитаемых людей племени; они устраиваются, как правило, до вечерней трапезы, которая бывает здесь очень поздно, реже — когда чествуют гостя-иноземца — после нее. Все садятся в круг, женщины вперемежку с мужчинами. Выбираются ведущий и ведущая, роль которых заключается в том, чтобы следить за соблюдением обычаев и нравов ахаля и накладывать шуточные штрафы на нарушителей. Иногда избирается только одна ведущая, однако никогда не бывает так» чтобы ведущим был один мужчина.

Когда на стоянке очень много девушек, ахали устраиваются вперемежку с асри. Молодые люди из соседних стоянок всегда приходят на такие посиделки нарядными: порой они проделывают сотни километров, чтобы поприсутствовать там, где можно встретить красивых девушек и найти приятные развлечения. Одна иа девушек начинает играть на скрипке. Скрипка издает суховатые, жалобные, монотонные звуки, которые вполне гармонируют с окружающей дикой природой. Мужчины подхватывают ритм возгласами «хо-хо!». И тут все принимаются подзадоривать друг друга, подтрунивать, отпускать вольные шуточки; эта «поэтическая часть» вечера нередко бывает весьма сомнительного характера, порой слышатся довольно непристойные реплики.

Когда скрипка смолкает, со всех сторон начинают раздаваться смешки. Мужчины и женщины обмениваются легкими дерзкими касаниями, приникают ноздрями друг к другу и вдыхают одновременно воздух: у туарегов это заменяет поцелуй. Ахаль заканчивается поздно ночью, но каждый возвращается на стоянку не сразу, а лишь после свидания, о котором было договорено на особом языке жестов.

Нравы у туарегских девушек действительно очень свободные; отец де Фуко утверждал, что в языке тамашек даже нет слова «девственность». Понятие «лишить девственности» у них передается тем же термином, что и «вырыть колодец». «Нет даже вопроса о том, — говорил доктор Вермаль, — чтобы девушка до брака оставалась невинной. Этого туареги просто не понимают. Как только девушка достигает половой зрелости, она идет на ахаль, где сразу же лишается невинности. В глазах туарегов девственность не имеет никакой ценности». Действительно, туарегские женщины — кто в большей, кто в меньше степени — доступны: одни отдаются первому встречному, другие проявляют расположение лишь к небольшому кругу друзей, но предпочтение кого-то одного расценивается как неприличие и извращенность.