Жюль Верн - Жангада Страница 52

Подписав первую строчку, он перешел ко второй, потом к третьей, к четвертой, пока не дошел до конца абзаца. Исследователь даже не взглянул, получаются ли из букв понятные слова. Он желал доставить себе удовольствие, прочитав все одним духом.

Кончив писать, он воскликнул:

— Ну-с, а теперь прочтем!

И прочитал…

Великий Боже, какая белиберда! Строчки, которые он написал буквами своей азбуки, были так же бессмысленны, как и строчки документа! Еще один набор букв — только и всего! Они не составляли никаких слов, не имели никакого смысла! Короче говоря, это была столь же непонятная абракадабра.

— Что за дьявольщина! — возопил судья Жаррикес.

Глава XIII

СНОВА О ШИФРАХ

В семь часов вечера судья Жаррикес по-прежнему сидел, погрузившись в решение головоломки, ни на шаг не продвинувшись вперед, позабыв об обеде и отдыхе, когда кто-то постучался в дверь кабинета.

И, право, вовремя. Еще час, и перегретый мозг судьи, чего доброго, растопился бы в его воспаленной голове!

После нетерпеливого приглашения войти дверь отворилась, и на пороге появился Маноэль.

Судья не рассердился, что ему помешали, и даже, напротив, обрадовался возможности поделиться мыслями с человеком заинтересованным. Корпеть над загадкой в одиночку уже стало невмоготу. Словом, Маноэль явился как нельзя более кстати.

— Господин судья,— проговорил тот, входя,— прежде всего позвольте спросить, добились ли вы хоть какого-нибудь результата?

— Сначала сядьте! — воскликнул судья Жаррикес.— Если мы оба будем стоять, вы приметесь ходить в одну сторону, я — в другую, а кабинет для нас двоих слишком тесен.

Маноэль сел и повторил свой вопрос.

— Нет! Я ничего не могу вам сказать, кроме того, что теперь твердо уверен…

— В чем, сударь?

— Уверен, что документ основан не на условных знаках, а на том, что в тайнописи называют кодом!

— А разве нельзя,— спросил Маноэль,— прочесть в конце концов и такой текст?

— Его можно было бы прочесть, если бы каждая буква всегда заменялась одной и той же: если, к примеру. А всегда заменялась бы буквой Н, а Н — буквой К; если же нет, тогда нельзя!

— А в этом документе?

— В нем буквы расставляются в зависимости от произвольно выбранного числа, которому они подчинены. Таким образом, Б, поставленная вместо К, становится З, потом М, или Н, или Ф, иначе говоря — любой другой буквой.

— И что же тогда?

— Тогда, скажу вам с глубоким сожалением, криптограмму прочесть невозможно!

— Невозможно?! — вскричал Маноэль.— Нет, сударь, мы непременно найдем к ней ключ, от этого зависит жизнь человека!

Охваченный волнением, он вскочил на ноги.

Судья сделал ему знак, и он снова сел.

— А почему, собственно, вы так уверены, что документ основан на коде или, как вы говорите, на числе? — спросил Маноэль уже спокойнее.

— Выслушайте меня, молодой человек,— ответил судья,— и вам придется согласиться с очевидностью.

Судья Жаррикес взял бумагу и положил ее перед Маноэлем вместе со своими выкладками.

— Как всегда, я начал расшифровывать тайнопись, основываясь на чистой логике, не полагаясь на случай. Расположив буквы нашего алфавита по степени их употребительности, я получил новую азбуку и заменил буквы текста по методу нашего бессмертного аналитика Эдгара По. Но когда я попробовал прочесть то, что получилось, у меня ничего не вышло!

— Не вышло!…— горестно повторил Маноэль.

— Да, молодой человек! Я должен был с самого начала сообразить, что решить эту задачу таким способом невозможно!

— Боже мой! — вскричал Маноэль.— Мне так хотелось бы вас понять, а я не могу!

— Возьмите в руки документ и просмотрите его еще раз, обращая внимание на расположение букв.

Маноэль послушался.

— Вы не видите ничего странного в некоторых буквенных сочетаниях? — спросил судья.

— Нет, не вижу,— ответил Маноэль, в сотый раз проглядев все строчки текста.

— Всмотритесь повнимательнее хотя бы в последний абзац. Там, как вы понимаете, сосредоточен основной смысл документа. Вы не замечаете в нем ничего необычного?

— Нет.

— Однако же тут есть одна особенность, которая самым неопровержимым образом доказывает, что текст закодирован.

— Какая?

— Взгляните, на предпоследней строчке стоят подряд три буквы Е.

Наблюдение Жаррикеса бесспорно заслуживало внимания. Двести первый, двести второй и двести третий знаки в последнем абзаце были буквой Е. Поначалу и сам судья не заметил столь важной детали.

— Ну и что из того? — спросил Маноэль, не догадываясь, какой надо сделать вывод.

— А то, молодой человек, что документ построен на числе. Его буквы заменяются в соответствии с цифрами этого числа и местом, которое они занимают.

— Почему вы так считаете?

— Потому что ни в одном языке нет таких слов, где одна буква стояла бы три раза подряд.

Маноэль был сражен столь убедительным доводом и не нашел что возразить.

— Если бы я заметил это раньше,— продолжал судья,— я избежал бы лишней траты сил и жестокой мигрени, от которой у меня теперь раскалывается голова!

— Но скажите, сударь,— проговорил Маноэль, теряя последнюю надежду, но все еще цепляясь за нее,— что вы подразумеваете под кодом?

— Назовем его числом.

— Назовем как вам будет угодно.

— Я приведу вам пример, который будет понятнее любого объяснения.

Судья Жаррикес сел за стол, взял лист бумаги, карандаш и сказал:

— Давайте возьмем любую фразу, ну хотя бы вот такую: «У судьи Жаррикеса проницательный ум». Я напишу ее, оставляя пробелы между словами, вот так:

У СУДЬИ ЖАРРИКЕСА ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ УМ

Судья, считавший, по-видимому, выбранное суждение непреложным, посмотрел Маноэлю в глаза и сказал:

— Выберем наугад какое-нибудь произвольное число и сделаем из написанной фразы криптограмму. Предположим, что число состоит из трех цифр, например, 4, 2 и 3. Я подписываю число 423 под строчкой — так, чтобы под каждой буквой стояла цифра, и повторяю число, пока не дойду до конца фразы. Вот что получится:

У СУДЬИ ЖАРРИКЕСА ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ УМ

4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4 2 3 4

А теперь, молодой человек, возьмем азбуку и будем заменять каждую букву нашей фразы той буквой, которая стоит после нее в алфавитном порядке на месте, указанном цифрой. Например, если под буквой А стоит цифра 3, вы отсчитываете три буквы и заменяете А на Г. Вот что мы получим:

У — 4 = Ч