Георгий Тушкан - Разведчики Зеленой страны Страница 54

— Гномик, — сказал Егор, — теперь стань спиной к стволу, а лицом к концу ветки.

Гномик повернулся. Егор поднялся к нему, попробовал, хорошо ли привязана вокруг пояса Гномика веревка, и собрал на руку свободную часть веревки, вторым концом которой Егор привязал себя к дереву. Гномик внимательно смотрел на Егора непонимающими глазами.

— Садиться на ветку верхом и лезть? — спросил он.

— Гномик, только ты можешь спасти нас: ты самый легкий, — серьезно сказал Егор. — Хорошо?

— Хорошо, — взволнованно ответил Гномик.

— От твоей ловкости зависит наше спасение. Ты привязан и если сорвешься, то не упадешь, я удержу Веришь мне?

— Верю!

— Я крикну: раз, два, три, и ты раскинь обе руки и быстро иди по ветке; потом спрыгнешь на ту площадку. Только иди быстро, чтобы ветка не успела прогнуться, но и не беги. Ну, раз, два, три! Иди же, иди!

Гномик взглянул широко раскрытыми глазами в глаза Егору. Смотрел не мигая.

— Боишься? — шепнул Егор.

Гномик повернулся к ветке лицом, держась руками за ствол позади.

— Иди! — крикнул Егор. — Иди!

И Гномик, раскинув руки в стороны, стремительно пошел по ветке сосны. Вот он достиг середины. Ветка вздрагивала под его ногами и сильно заколебалась сверху вниз. Гномик замедлил движение, остановился на секунду, взмахнул руками и пошатнулся.

— Беги же, беги! — закричал Егор. — Беги! Гномик, балансируя руками, снова двинулся вперед.

Конец ветки подогнулся, и он упал прямо на площадку наверху.

— Есть! — радостно кричал Гномик, вскакивая на ноги. — Влез!

Гномик сделал все, как сказал ему Егор. Первой веревкой он привязал конец ветки, по которой шел, к ближней из трех сосен, что росли на площадке. Конец второй веревки привязал к стволу той же сосны на площадке на метр выше первой. Таким образом получился мостик из ветки и веревки и перила, за которые можно было держаться.

Егор, придерживаясь рукой за веревку, натянутую на уровне головы, легко и просто прошел на площадку по ветке, привязанной концом к сосне. Гномик бурно обнял его.

— Ты лазишь, как охотник, — сказал Егор, гордясь своим товарищем.

Конец третьей веревки Егор спустил вниз. Барса и вещи они с Гномиком легко втащили к себе веревкой. А мальчики один за другим поднялись на дерево и оттуда перебрались на верхнюю площадку.

С этой площадки, точно так же как и в первый раз, Егор поднялся по сосне вверх и наконец увидел долгожданную вершину горы. Она предстала перед ними голой серой скалой, совершенно отвесной. Лишь в южной части было покатое место — каменный желоб, заполненный камнями. Эти последние сто метров по каменной осыпи оказались не менее трудными. Ребята лезли по камням вверх, а камни сползали под ними, угрожая унести к обрыву. Очень мешал груз.

На самой вершине виднелись два огромных валуна. Егор обвязал веревку вокруг груди Барса и послал его наверх. Держась за эту веревку, он следом за Барсом довольно легко поднялся и помог ребятам влезть на вершину горы. Рюкзаки вмиг были брошены на камни, и все мальчики сразу заговорили, не слушая друг друга. Раздался веселый смех и восклицания.

Егор влез на огромный валун и стал осматривать окрестности. К нему подошел Асан.

— Ай-ай, — сокрушался Асан, — нам надо было итти левее, вон на ту покатую гору, а мы влезли на хребет!

Но все были так рады, что выбрались из опасного места, что никто не стал бранить Ромку, поведшего их по этому пути.

— Сейчас отдохнем около этого камня, — сказал Егор, — а через полчаса пойдем вниз к лесу и поищем места для ночевки. До Зеленой лаборатории нам сегодня не дойти.

Егор спрыгнул с камня и повалился на реденькую желтую траву, упругую, как проволока. Рядом с ним рухнули все остальные. Ребята прижались друг к другу, чтобы было теплее на этом высокогорном сквозняке.

Казалось, что они только на мгновение закрыли усталые веки, — а проснулись утром! Каждый чувствовал биение сердца другого, будто у них билось одно сердце.

— Я вчера вел себя, как дурак, — сказал Егор, глядя в небо и ни к кому не обращаясь: — у меня нехватило мужества сознаться, что мне страшно и что по этой чортовой дороге итти опасно, а главное, глупо лезть на рожон. А надо было сознаться: мы бы во-время повернули назад и нашли правильный путь. Из-за дурацкого молодечества чуть не угробились.

Он сел на траву, окинул лукавым взглядом всех ребят и тихо спросил:

— Странно: неужели никому больше не было страшно? Только мне одному?

Дружный смех был ему ответом. Мальчики наперебой рассказывали, как они трусили, еле-еле шли и как ни за что не хотели опозориться и сказать об этом.

Тогда же было решено, что лучше всего в своих ошибках сознаваться сразу и что на это тоже требуется мужество.

Гибриды

I

Утро было чудесное. С вершины открылась замечательная картина. Везде зеленели леса. Казалось, этим лесам конца-краю нет. А среди лесов то здесь, то там величественно поднимали к небу свои вершины отдельные горы и целые хребты.

И тут же, между горами, причудливо извивались реки и блестели озера.

Ребята смотрели на ущелья, раскинувшиеся у их ног, на пройденный уже путь, и гордость наполняла их сердца.

Они смотрели туда, где из-за высоких скалистых вершин всходило солнце, и жажда действовать, бороться снова овладевала ими. Глаза их сверкали отвагой, а смелые мысли заставляли сердца учащенно биться. Ребята чувствовали себя самыми отважными, самыми счастливыми путешественниками на свете.

— Смотрите, смотрите! — то и дело кричал кто-нибудь из них, желая, чтобы все радовались вместе с ним.

Возбужденные голоса мальчиков не стихали ни на мгновение.

— Эх, Бориса нет! — жалел Егор.

Дул ровный свежий ветер. Из глубины темных ущелий уползали тени.

И тогда Ромка проявил настоящую отвагу. Он превозмог ложную гордость.

— Вот что, Егор, — сказал он серьезно: — передаю тебе командование. Командуй ты!

Топс даже свистнул от удивления. Асан, услышав эти слова, напряженно вглядывался Ромке в лицо, а Гномик подбежал и крепко пожал ему руку, приговаривая:

— Вот это правильно!

— Топс, ты чего свистишь? — рассердился Ромка, вырывая руку у Гномика.

Его строптивая натура не выносила ни чрезмерного дружеского сочувствия, ни порицания.

— Разве мы не решили вчера, что храбрость нужна и для признания своих ошибок? — спросил Ромка. — Егор, конечно, опытнее меня… вот и пусть командует… Или ты, Топс, хочешь командовать?