Татьяна Лубченкова - Самые знаменитые путешественники России Страница 55

Отмечая действия своих подчиненных, командующий русской эскадрой адмирал Гейден писал: «Неустрашимый капитан 1-го ранга Лазарев управлял движениями «Азова» с хладнокровием, искусством и мужеством примерным». Участник сражения лейтенант П.С. Нахимов, находившийся на «Азове», также писал о своем командире: «Нужно было на него смотреть во время сражения, с каким благоразумием, с каким хладнокровием он везде распоряжался. Но у меня недостает слов описать его похвальные дела, и я смело уверен, что русский флот не имел подобного капитана». За участие в Наваринском сражении Лазарев был произведен в контр-адмиралы, а его корабль «Азов» получил Корчневский кормовой флаг.

Дальнейшая служба Лазарева по-прежнему проходила на Черноморском флоте. Летом 1833 года его эскадра доставила русский корпус под командованием генерала Н.Н. Муравьева на Босфор для помощи султану Махмуду II, защищавшемуся от нашествия войск египетского паши Мухаммеда Али.

В 1832 году Лазарев стал начальником штаба Черноморского флота, а летом 1834 года — командующим Черноморским флотом и командиром портов Севастополя и Николаева. В том же году он был произведен в вице-адмиралы.

Командуя Черноморским флотом, Лазарев стал его подлинным преобразователем. Он ввел совершенно новую систему обучения моряков непосредственно в море в обстановке, максимально приближенной к боевой. Каждый матрос знал свое место в бою и должен был действовать быстро и четко. При Лазареве сложные эволюции с парусами стали выполняться в шесть раз быстрее, чем раньше.

Штаты боевых кораблей Черноморского флота были полностью укомплектованы и оснащены артиллерией более высокого качества. При Лазареве Черноморский флот получил более 40 парусных судов. Однако командующий флотом не мог не думать о будущем, а потому заказал для своего флота 6 пароходо-фрегатов и 28 пароходов. На Черном море был построен первый железный пароход и начата подготовка кадров для службы на паровых судах, среди будущих командиров были и такие впоследствии известные деятели военно-морского флота, как А.А. Попов и Г.И. Бутаков.

Однако Лазарев не ограничивался лишь техническим перевооружением Черноморского флота. Он непрестанно думал о тех, кто служит на боевых кораблях и об их семьях. В Севастополе была реорганизована Морская библиотека, построен Дом собраний и открыта школа для матросских детей.

При Лазареве были построены здания адмиралтейств в Николаеве, Одессе, Новороссийске, начато строительство адмиралтейства в Севастополе.

Используя свой опыт, накопленный в дальних походах, Лазарев наладил работу гидрографического депо, которое начинает издавать карты и атласы Черного моря. Заслуги Лазарева перед русской наукой оценило и Русское Географическое общество, избрав его своим почетным членом. Он был также избран почетным членом Морского ученого комитета, Казанского университета и других научных учреждений.

Особая заслуга Лазарева в подготовке людей, прославивших русский флот и Россию в годы Крымской (Восточной) войны 1853–1856 годов. Уже после смерти Михаила Петровича Лазарева (23 апреля 1851 года) П.С. Нахимов, В.А. Корнилов, В.И. Истомин и другие адмиралы и офицеры, помня заветы своего наставника, отстаивали честь России на бастионах Севастополя. Русский флот свято хранил память об одном из своих главных преобразователей. В 1867 году в Севастополе был сооружен памятник адмиралу, а в 1830-х годах с верфей Петербурга был спущен на воду броненосец «Адмирал Лазарев».

Именем Лазарева названы атолл (коралловое сооружение в виде кольца) в группе островов Россиян в Тихом океане, мыса в Амурском лимане и в северной части острова Унимак, остров в Аральском море и порт в Японском море.

ХАРИТОН ПРОКОФЬЕВИЧ ЛАПТЕВ

Имя Харитона Лаптева получило широкую известность в России лишь столетие спустя после совершенного им подвига.

Лаптеву принадлежит честь открытия огромного полуострова Таймыр, протянувшегося к северу между Леной и Енисеем. До появления на этих берегах Лаптева о существовании Таймыра в России не знали.

Лишь Лаптев впервые установил размеры и протяженность этого полуострова, описал его рельеф и природные условия, составил первую лоцию его берегов и уникальное географическое описание природы внутренних областей и населявших их народов.

Работа, проделанная Лаптевым в труднейших условиях дикой природы Севера, была настолько огромна, что некоторые даже сомневались в реальности достижения его отрядом северной точки Азии.

Харитон Прокофьевич Лаптев происходил из старинного, хотя и обедневшего рода великолукских дворян.

Он родился в 1700 году в небольшом сельце Пекарево Слауцкого стана Великолукской провинции. Здесь Харитон провел свои детские годы, получив под руководством местного священника начальное образование. В 1715 году по указу Петра I среди дворянских недорослей северных провинций, «яко живущих при водяных сообщениях», проводился набор во вновь организовавшуюся в новой русской столице Морскую академию. В нее и отправился Харитон Лаптев вместе со своим младшим братом Дмитрием.

В 1718 году братья Лаптевы после сдачи экзаменов были произведены в гардемарины и зачислены в Балтийский флот. Спустя два года Харитон Лаптев был произведен в унтер-офицерский чин подштурмана.

Пять лет спустя его отправили в Италию в составе специальной флотской миссии, а по возвращении Лаптев был произведен в первый офицерский чин мичмана.

В 1774 году Харитон Лаптев принял участие в войне за польское наследство, но там его подстерегала неудача.

Фрегат «Митау», на котором служил Лаптев, был послан к Данцигу с задачей узнать, суда каких стран поддерживают претендента на польский престол Станислава Лещинского. Однако пославший Лаптева для проведения разведки командующий Кронштадтской эскадрой адмирал Гордон не написал в «ордере», данном командиру фрегата, о том, что французские суда следует считать неприятельскими. Все это привело к тому, что «Митау» оказался окруженным военными судами союзников Станислава Лещинского, и весь экипаж фрегата оказался в плену.

Участь экипажа «Митау» разделил и Лаптев. После окончания боевых действий произошел обмен пленными и офицеры фрегата были отданы под военный суд по обвинению в сдаче фрегата врагу без боя. По петровскому морскому уставу за такой проступок офицеры могли лишиться жизни. Приговор уже был вынесен, однако нашлись свидетели, подтвердившие, что в «ордере» французские суда не считались неприятельскими. Было назначено новое следствие, и лишь в феврале 1736 года офицеры «Митау» вышли на свободу.