Джемс Кук - Плавание на"Индеворе" в 1768-1771 гг. Страница 58

После ознакомления с этим более или менее полным отчетом о нравах и обычаях этого народа может явиться желание получить от меня кое-какие сведения о его религии. Однако я столь мало осведомлен об этом, что едва ли осмелился бы коснуться этого предмета, и предпочел бы обойти его молчанием, если бы не мои намерения вносить в этот дневник все, какие бы то ни было сведения, которые я мог получить от людей, в течение многих столетий почти полностью отрезанных от всего остального мира.

Туземцы веруют в верховное божество, которое они называют Тане; низшие боги — этуа — по мнению туземцев, управляют людьми и вмешиваются в их дела, этуа приносят в жертву свиней, собак, рыбу, плоды и т. п. и призывают их милость в часы действительной или мнимой опасности. Так поступают островитяне, отправляясь в длительное путешествие, в случае болезни и т. д.; я не знаю, однако, какие они выполняют церемонии при этом.

Мори [морае] — сооружения, которые мы первоначально приняли за места погребения, на самом деле предназначены для проведения религиозных церемоний. Жертвенную пищу возлагают на высокие алтари, которые воздвигнуты на столбах высотой 8, 10 и 12 футов, причем обычно сам алтарь делается из пальмовых листьев. Эти алтари не всегда помещаются в храмах; часто их сооружают на некотором расстоянии от последних.

По-видимому, морае, так же как и могилы, — места священные; женщины никогда не заходят в храм, хотя им дозволено посещать могилы. Пища, возлагаемая туземцами на могилы, предназначается, как мне это объясняли, не для усопшего, а для бога, этуа, который, если ему не принести жертвы, уничтожит не только тело, но не пощадит я душу (туземцы верят в загробные воздаяния и кары, ожидающие человека).

Кое-где мы видели небольшие строения, стоящие в стороне друг от друга, они предназначались для жертвоприношений этуа: там лежали лоскутки материи, яства и т. п. Мне думается, что прежде чем использовать ткань, туземцы жертвуют часть ее этуа, так же поступают они и с пищей. Но, по всей вероятности, обычай этот не широко распространен среди населения, ибо таких строений очень мало; вероятно, этот обряд соблюдается лишь жрецами и наиболее религиозными семьями [95].

Упомянув о жрецах, скажу, что, видимо, лица, выполняющие религиозные функции (а к ним принадлежит и Тупиа), здесь не в большом почете, и они вряд ли могут прокормиться своей профессией. Это наводит меня на мысль, что народ тут не слишком привержен к своей религии.

Иногда жрецы выступают в качестве лекарей; их врачебные предписания сводятся к исполнению некоторых религиозных обрядов у ложа больного. Местные священнослужители коронуют эри-де-хи, или короля, и, как нам передавали, коронация сопровождается бесчисленными пышными церемониями. После этого торжества всяк и каждый может обращаться с королем в течение всего дня как ему того захочется и проделывать с ним всевозможные шутки [96].

Я забыл упомянуть еще об одном обряде, который соблюдается при похоронах или после них. Незадолго до того как мы вышли в море, нам удалось присутствовать на похоронах. Умерла старая женщина, родственница Тубоуратомиты, ее погребли обычным образом. Однако несколько вечеров подряд один из ее родичей наряжался в странное платье, которое мне крайне трудно описать; получить представление об этом наряде можно только, если вообразить человека в одежде из перьев, несколько сходной с драпировками погребальных дрог и лошадей на лондонских похоронных процессиях. Она весьма искусно сделана из белой ткани и черных и белых перьев, украшена раковинами и прикрывает лицо и тело, ниспадая до середины икр, а иногда бывает и более длинной и выглядит не только величественно, но и устрашающе. Человек, одетый таким образом, появляется в час заката в сопровождении двух или трех мужчин или женщин с дубинами в руках, их лица и тела вымазаны сажей. Эти люди, появляясь то здесь, то там, совершают обход протяженностью приблизительно в одну милю, все встречные бегут от них, словно от домовых, и никто не отваживается попадаться им навстречу. Не знаю, зачем устраивается эта церемония, которую как и большинство туземных развлечений, они называют хеива [97].

Счет времени туземцы ведут по луне, которую они называют малама [марами], полагая, что на каждый лунный месяц приходится 30 дней. В течение двух из них она мертва, или, как говорят туземцы, маттэ; это как раз время рождения нового месяца, которого еще нельзя разглядеть. День они делят на небольшие отрезки, каждый не менее двух часов [98].

Счет ведут единицами, десятками и так до двухсот, причем загибают при этом пальцы, переходя с одной руки на другую до тех пор, пока не дойдут до числа, которое хотят назвать. Если же оно очень большое, пользуются обрывками листьев. При разговоре часто прибегают к различным жестам, настолько выразительным, что чужестранец очень быстро понимает все, что ему хотят сказать.

Прежде чем покинуть остров навсегда, я должен еще раз вернуться к его описанию. Несмотря на то что природа его очень щедра, здесь не производится ничего такого, что имело бы значительную ценность или могло стать предметом торговли; значение острова в сущности сводится к пополнению запасов кораблей, проходящих через эти моря, причем эти возможности значительно расширятся, если сюда будет завезен рогатый скот и овощи. Так, например, тыква прекрасно прижилась на местной почве; семена ее, возможно, были занесены сюда испанцами. Мы посадили на острове арбузы и мускатные дыни, семена взошли, и растения быстро пошли в рост. Мы дали некоторым жителям эти семена, а также семена ананасов, и можно не сомневаться, что они здесь приживутся. Сразу же по прибытии сюда мы посеяли все виды английских садовых трав и злаков, но они не взошли; исключением явились лишь горчичные зерна. Однако произошло это не потому, что почва или климат неблагоприятны а из-за плохого качества семян и долгой их перевозки.

Хотя остров и лежит в тропиках, жара здесь не изнуряющая; кроме того, постоянно дуют восточные ветры, правда, они часто меняют направление. Иногда на протяжении 2–3 дней дуют свежие ветры с SW, гораздо реже с NW, но если и бывают переменные ветры, они всегда сопровождаются зыбью от SW или WSW. Обычно то же самое бывает при штиле. Когда погода облачная, дует ветер переменного направления или западный с моря, при устойчивом же пассате погода всегда ясная.

Западные ветры в пределах полосы восточных пассатов — явление необычное, и раньше среди мореплавателей, которые встречались с ними, существовало мнение, что они вызываются близостью обширного массива суши. Я склонен придерживаться другой точки зрения; «Дельфином» и нами было установлено, что действие пассатов в этих широтах не распространяется южнее 20°, а еще южнее дуют западные ветры. Не разумнее ли поэтому предположить, что последние своей силой подавляют и гонят обратно восточные ветры, вызывая тем самым ветры переменного направления и зыбь от SW.