Иван Крузенштерн - Путешествие вокруг света Страница 6

По возвращении моем наконец из Англии в Россию хотел я подать лично начертание сие Президенту Коммерц-Коллегии Соймонову, но позволения на приезд в Санктпетербург не последовало. Между тем Господин Соймонов получил отставку, преемником сделался Князь Гагарин, наименованный тогда Министром Коммерции. Хотя Господин Соймонов и находился уже в отставке; но я, не взирая на то, все хотел еще подать ему свое начертание, ибо был уверен, что он, если одинаких со мною о том мыслей, имеет довольно еще сил к подкреплению представляемого и чтобы довести оное до исполнения. Однако он выехал по отставке из С. Петербурга, и скоро после в Москве умер. В сие время Граф Кушелев управлял Морскими силами, не могши лично представить ему моего плана, сообщил я оное ему письменно, но получил ответ, которой меня лишил всякой надежды произвести оный в действие. Старания мои возбудить в частных людях желание к такому предприятию, были равномерно тщетны. Может быть и удалось бы мне успеть в сем, если бы имел я позволение пробыть в Санктпетербурге большее время; но сего не последовало.

Наконец вошел на престол АЛЕКСАНДР Iй, и я начал помышлять опять о сем предмете. Коль скоро Адмирал Мордвинов заступил место Графа Кушелева, то не теряя времени привел я начертание свое снова в порядок, сделав в нем некоторые перемены, ибо двугодовое пребывание мое в России доставило мне о многом обстоятельнейшее сведение; но существенность оного осталась та же. Приготовив надлежащим образом, послал я оное в начале 1802 го года в Санктпетербург к Адмиралу Мордвинову, и вскоре получил ответ, что он находит начертание мое достойным внимания, и что будет всемерно стараться произвести оное в действие. Между тем он сообщил оное Коммерц-Министру, ныне Государственному Канцлеру Графу Николаю Петровичу Румянцову, которой также одобрил мое представление, и предложенные в оном способы к споспешествованию и распространению нашей Американской торговли показались ему столь основательными, что он принял в сем деле живейшее участие и действительно нужно было подобное рвение, каковое оказали Его Сиятельство Граф Румянцов, и Его Высокопревосходительство Адмирал Мордвинов, чтоб могло быть тотчас произведено в действие такое предприятие, которое по одной новости своей подвержено было великому противоуречию и многим препятствиям. Справедливость требует сказать здесь, что Его Сиятельство Граф Николай Петрович Румянцов был главный виновник сего путешествия: Ревностное его попечение об оном было неослабно с самого начала до конца. Да будет позволено мне изъявить ему чувствительную благодарность как именем моим, так именем всех моих подчиненных, за исходатайствование по возвращении нашем у ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА различных милостей, оказанных, Его ИМПЕРАТОРСКИМ ВЕЛИЧЕСТВОМ со свойственною Ему Щедротою всем участвовавшим в сей Экспедиции,[10] в числе коих важнейшим почитаю я повеление ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА напечатать описание сего путешествия на счет Кабинета.

По общему рассмотрению моего представления, Его Сиятельством Графом Румянцоам и Его Высокопревосходительством Николаем Семеновичем Мордвиновым, сие дело представлено было Государю и, в следствие Его повелении потребован я в июле месяце в Санктпетербург;[11] по прибытии моем туда объявил мне Адмирал Мордвинов, что ГОСУДАРЬ определил, чтоб я был сам исполнителем, своего предначертания. Сие неожиданное последствие привело меня в немалое смущение. Обстоятельства мои переменились и сделали принятие сей возлагаемой на меня важной обязанности несравненно труднейшим против прежнего. Более полугода уже прошло, как я разделял счастие с любимою супругою и ожидал скоро имяноваться отцем. Никакие лестные виды уже не трогали сильно меня. Я вознамерился было оставить службу, дабы наслаждаться семейственным счастием. Но от сего надлежало теперь отказаться, и оставить жену в сугубой горести. Чувствования мои воспрещали принять сие лестное поручение. Но Адмирал Мордвинов объявил мне, что если не соглашусь быть сам исполнителем по своему начертанию; то оно будет вовсе оставлено. Я чувствовал обязанность к отечеству в полной мере и решился принести ему жертву. Мысль сделаться полезным, к чему стремилось всегда мое желание, меня подкрепляла; надежда совершить путешествие счастливо ободряла дух мой, и я начал всемерно пещися о приготовлениях в путь, неиспытанный до того Россиянами.

ГЛАВА I. ПРИГОТОВЛЕНИЕ К ПУТЕШЕСТВИЮ

Определение Начальника Экспедиции. — Покупка кораблей в Англии. — Назначение посольства в Японию. — Прибытие кораблей в Кронштат. — Вооружение оных. — Посещение Его ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА. — Выход кораблей на рейд. — Роспись астрономических и физических инструментов. — Имена Офицеров. — Посещение Министра Коммерции и Товарища Министра Морских Сил пред самым отходом кораблей. — Последовавшие перемены. — Имянный список всех служителей.

1802 год Август.

В 1802 году Августа 7 дня, определен я был Начальником над двумя кораблями, которые назначено было отправить в Камчатку и к северозападным берегам Америки. предполагаемо было отправить сию Экспедицию в сем же году, чего однакож произвести в действо было не можно. Быв уверен, что кораблей на таковый конец годных не только совсем не было, но и сыскать их в России нельзя, почитал я предприятие сие невозможным. Хотя для отвращения сего препятствия думали послать грузы в Гамбург, и там купить корабли, но как надлежало в таком случае весьма спешить и покупкою и нагрузкою кораблей, и при всем том нельзя было отправиться прежде Октября или Ноября, то счел я за необходимо нужное представить о всех вредных следствиях, какие могут произойти от поздного отправления и поспешной покупки кораблей, от благонадежности которых должен зависеть успех Экспедиции тем более, что я имел намерение идти около мыса Горна, к которому по выходе из Гамбурга в Октябре или Ноябре месяцах следовало придти в самое худое время года. Представление сие было уважено, и отправление отложено до другого лета.

Выбор Начальника другого корабля предоставлен был моей воле. Я избрал Капитан-Лейтенанта Лисянского, отличного морского Офицера, служившего со мною вместе во время последней войны в Аглинском флоте, и уже бывшего в Америке и Ост-Индии; почему я и имел случай узнать его. Путешествие наше долженствовало быть продолжительно, и для благополучного окончания оного требовалось общей ревности, всегдашнего единодушие, честных и беспристрастных поступков. Противное сему могло бы подвергнуть нас многим весьма неприятным, а может быть и бедственным приключениям, тем более, что вся Экспедиция хотя и состояла из людей военных, однако была не совсем военною, но частию и коммерческою. Таковые причины налагали на меня обязанность избрать Начальником другого корабля человека беспристрастного, послушного, усердного к общей пользе. Таковым признал я Капитан-Лейтенанта Лисянакого, имевшего как о морях, по коим нам плыть надлежало, так и о морской Астрономии в нынешнем усовершенствованном её состоянии достаточные познания.