Жозеф Рони-старший - Хельгор с Синей реки Страница 6

Хельгор вздрогнул всем телом наблюдая за этой охотой, а потом краем глаза заметил тень посреди прибрежных камней, Хилог! Выходит мальчишка все-таки ослушался его приказа.

Глава IV

Беглянки

Глэйва и Амхао долго плыли по течению.

Амхао, как женщина более опытная, нашла съедобные водные растения, которые могли не только утолить голод, но и служили в сухом виде хорошим «кормом» для огня.

Глэйва же, со своей стороны, была хорошей охотницей и лучше знала повадки животных. С раннего детства она училась бросать заостренные камни и копье, так что ее рука была твердой и действовала девушка уверенно. Каждый день, уходя вечером в лес, она приносила мясо на ужин.

Так как большую часть времени беглянки проводили в лодке, то с легкостью избегали встреч со львами, леопардами и медведями. Ночью они устраивали лагерь или в пещере, или на высоком валуне, а огонь их костра заставлял хищников держаться в отдалении. Часто они разбивали лагерь на островках, которые в изобилии имелись на неспешной реке.

Хотя на острове они могли натолкнуться на плотоядных амфибий — гидрозавров. Так что женщины на всякий случай вооружились, сделав себе два копья, две дубины и с десяток дротиков, хотя наконечники их оружия были не такими острыми и твердыми, как оружие, сделанное охотниками. Тем не менее Глэйва охотилась с помощью самодельного копья и дротиков, а Амхао, если выдавалась свободная минута, тренировалась. Таким образом, с каждым днем беглянки пользовались копьями и дротиками все лучше и лучше. Энергия и смелость Глэйвы поддерживала Амхао, которая в первые дни пути и вовсе пала духом.

Теперь они не боялись пантер, леопардов и гиен, но когда слышали грозный рев тигра, или рык бурого медведя — повелителей равнин и леса, женщины понимали, насколько можно было не бояться никаких хищников.

Однако воспоминания о прежней жизни в пещерах становились очень сильными, когда мир погружался во тьму, а по другую сторону костра скользили странные тени. Тогда даже звезды начинали угрожающе смотреть с небес. Тогда Амхао, закрыв глаза, начинала мечтать, вспоминая о Тзауме, ее мужчине, отце ее ребенка.

— Тзаум силен! — напевала она себе под нос. И в звуке этого странного напева смешались ее смелость и гнев сил Природы. Женщина словно уговаривала себя, убеждая, что все будет хорошо.

Но всякий раз, когда Глэйва слышала этот напев, она подсаживались поближе к своей спутнице и говорила:

— Пусть Амхао не вспоминает, что было. Пусть она помнит, что умерла бы, останься она в пещерах. Ее кровь давно уже высохла бы среди камней! Тзохи хуже тигров и львов!

Как-то ночью голодный бурый медведь остановился на берегу реки. Уже несколько дней ему не везло на охоте. Напрасно он прятался среди валунов, сидел на корточках в тростнике. И самка оленя, и дикая овца вовремя учуяли его, избежав засады.

Так что к голоду прибавилась ярость, и сейчас медведь буквально трясся от злости, возненавидев хитрую добычу, которая всякий раз выскальзывала у него прямо из-под носа.

Почувствовав запах костра, который развели женщины, медведь громко зарычал, и со скрежетом провел когтями по прибрежному песку. Его свирепый взгляд остановился на двух женщинах. Мускулы перекатывались под бурой шкурой хищника, и каждое движение выдавало недюжинную силу, а осознание того, что ни в лесу, ни на равнине нет равного противника, придавал зверю уверенность в победе…

Какое-то время медведь бродил вокруг костра, потом остановился и зевнул. Он не спешил нападать, колебался. Вогнутая скала защищала женщин от нападения сзади и сверху. Перед каменной нишей горел костер.

Медведь мог добраться до добычи одним большим прыжком, однако его останавливал трепещущий огонь. Попробовав подползти ближе, он едва не ослеп, а языки пламени обожгли ему ноздри.

В ту ночь Глэйва стояла на страже. Она усиленно поддерживала пламя, следя за тем, чтобы оно не потухло.

Каждый раз, когда огромный зверь пытался подобраться поближе, она делала взмах факелом, и всякий раз медведь злобно рычал и скалился, показывая огромные зубы.

На небе зажигались и гасли звезды. Но упрямый медведь не уходил, а девушка отлично понимала, что запас ветвей, которые они с Амхао заготовили с вечера, уже начал истощаться, хотя вчера в сумерках им казалось собрано много ветвей и сучьев. Очень вероятно, что пища для костра закончится задолго до рассвета…

И тогда медведь и в самом деле смог бы полакомиться человеческим мясом.

Отложив в сторону горящие ветви, Глэйва начала размахивать копьем. Однако она отлично понимала, что ее самодельное оружие не сможет достать до сердца зверя, а любая несмертельная рана лишь разозлит зверя, заставит его забыть об осторожности. Поэтому она не стала метать копье, а лишь угрожающе размахивала.

Когда пища для огня закончилась и костер превратился в тлеющую груду углей, Амхао закричала от страха. Глэйва же, наоборот, собралась, сжалась, приготовившись принять свой последний бой.

И тут где-то позади медведя мелькнула тень. Хищник резко развернулся. Справа позади камней кто-то громко взвыл, а потом раздался ужасный звук плоти, раздираемой когтями. Кто-то взревел. И вот из-за камня появилась лошадь. Она едва держалась на ногах, а за нею мчались несколько волков и орда шакалов.

Оказавшись перед раненой лошадью, медведь встал на задние лапы и нанес страшный удар лапой по голове травоядного, раздробив череп, превратив его в кровавую массу. Несчастное животное повалилось на землю. Поставив на пойманную дичь огромную когтистую лапу, медведь повернулся в сторону волков.

Один могучий рык, и серые, поджав хвосты, отступили. Даже стаей они не хотели сталкиваться с хозяином лесов и безропотно отдали ему свою добычу. Лишь отойдя от бурого гиганта на безопасное расстояние, они расселись на земле, завывая от обиды, в ожидании, когда медведь насытится, выев лучшие куски. В эту ночь им, как шакалам, придется довольствоваться объедками.

А женщины и ребенок, воспользовавшись тем, что хищники заняты, проскользнули вдоль скалы и бегом помчались к спасительной воде, к лодке, чтобы отплыть подальше от скалы, вокруг которой стали собираться и другие хищники и пожиратели падали, в ожидании, когда медведь закончит пировать и отдаст останки лошади.

Женщины и ребенок бежали со всех ног. Но Глэйва слышала, как медведь рвал плоть своей добычи, а потом один из волков не выдержал и бросился на бурого гиганта и тут же, скуля, покатился по траве с перебитым позвоночником…

Эта ужасная ночь заставила женщин вести себя еще осторожнее. Когда они не были уверены в надежности укрытия на ночь, они переворачивали лодку и прятались под ней. Такая маскировка смущала хищников. А если кто-то из них и пытался просунуть лапу или нос в щель между лодкой и землей, то тут же получал болезненный укол острым дротиком.