Людмила Шапошникова - По Южной Индии Страница 64

У ворот текстильной фабрики прямо на земле сидело около 200 рабочих. Молодой парень, облокотившись о каменный забор, держал в руках красный флаг. Поодаль стоял полицейский. Сидевшие изредка что-то кричали по-маратхски…

Я спросила у полицейского, что здесь происходит.

— Бастуют, — сказал он. — Весь прядильный цех не работает.

— А что они хотят?

— Все они хотят одного и того же — прибавки к заработной плате. А вот хозяин, видно, не соглашается. Они здесь сидят уже второй день…

Так живет Парель — центр пролетарского Бомбея. Здесь в труде и борьбе куются кадры рабочего класса — будущего молодой республики.

Храмы огня и башни молчания

Абсолютное большинство жителей Бомбея исповедует имдуизм. В городе есть и мусульмане. Правда, их число значительно уменьшилось после раздела страны. Часть мусульманского населения, в основном торговцы, уехала в Пакистан. Но есть в городе еще одна религиозная община — парсы. Всего их в Индии около ста тысяч, и большинство живет в Бомбее. Парсы — потомки древних персов, приверженцев зороастризма. Зороастризм был господствующей религией на территории Ирана и смежных с ним областей до арабского завоевания. После того как Иран был покорен арабами, в стране началось насильственное распространение ислама. Исповедовавшие зороастризм жестоко преследовались. На протяжении VII–XII веков значительное число зороастрийцев, скрываясь от гонений, переселилось в Индию. Одной из основ этой религии является культ огня. Часто зороастрийцев называют огнепоклонниками.

В Бомбее пять крупных парсийских храмов, или храмов огня. Самый старый из них расположен недалеко от центральных улиц города, на Принцесс-стрит. Храм был выстроен в 1713 году. Вытянутое приземистое здание чем-то напоминает китайскую пагоду. Очевидно, это сходство вызывается двумя скатами крытых черепицей крыш, построенных одна над другой. По обе стороны от главного входа храма тянутся галереи. Между колоннами галерей железные с красивым узором решетки. Наверху каждой решетки символическое изображение солнца. У входа в храм на черных дощечках надписи по-парсийски. Парсы имеют свой язык и письменность. Непарс в храм войти не может. Зороастрийцы ревниво берегут свои религиозные таинства.

Умерших парсы не сжигают на погребальных кострах, как это делают индусы, не предают земле по обычаю мусульман и христиан. Есть в Бомбее зловещие башни. Их называют «башни молчания». Сюда приносят парсы покойников и оставляют их. Хищные птицы-стервятники расклевывают тела. Так «хоронят» согласно канонам религии зороастрийцев.

На Малабарском холме, вдали от города, высятся такие «башни молчания». Неподалеку от них — небольшой храм огня. Рядом находится маленькая контора, ведающая погребением. Башни окружены густыми зарослями деревьев и колючего кустарника. Издали башни напоминают огромные цистерны. Умерших кладут на верхние площадки башен. От зари до зари над этим местом вьются черные тучи откормленных стервятников. Их очень много, и кажется, что все небо над Малабарским холмом заполнено только ими. Говорят, что эти птицы-«санитары» расправляются со своей очередной «добычей» в 20–30 минут.

Точно так же как и в храмы, в башни не пускают иностранцев.

Парсы — не очень многочисленная, но крепко спаянная община. Значительная часть ее — люди состоятельные. Издавна предки парсов занимались торговлей и ростовщичеством. Эта традиция продолжается и сейчас. Есть в Бомбее немало магазинов и лавок, принадлежащих парсам. Среди парсов, особенно бомбейских, вы редко встретите нищих или безработных. Связанные единой религией и часто родственными узами, парсы охотно помогают друг другу.

Новая жизнь

Над зданием Законодательного собрания штата Бомбей развевается трехцветный флаг независимой республики. Теперь Бомбей не колониальный город, находящийся под властью английского вице-короля. Хозяевами города стали сами индийцы. В глазах людей появилось новое выражение. Исчезли чувства придавленности, забитости, рабской покорности. Бомбейцы сейчас смелее смотрят в будущее, уверенные в том, что оно принесет изменения к лучшему. Новая жизнь постепенно вступает в свои права. Она встречает на своем пути немалые трудности и препятствия. Ведь старое еще живуче, оно цепко держит подчас в своих лапах души и сознание людей, руководит их поступками. Но и все то новое, что появилось в жизни республики, не так уж слабо. Оно поддерживается и развивается прогрессивными силами страны. И Бомбей с его славными революционными традициями, с многочисленными опытными кадрами пролетариата является одним из важных форпостов борьбы за новую жизнь страны.

За последнее время значительно изменился облик города. По утрам тысячи студентов наводняют улицы. Новая система образования позволяет многим юношам и девушкам посещать колледжи. Исчезли искусственные препятствия, насаждаемые колониальными властями в прошлые годы в системе высшего образования. Значительно расширился набор студентов в Бомбейский университет — один из крупнейших в стране. Открываются новые колледжи. Естественные и точные науки завоевывают положенное им место. Строятся новые школы. С каждым годом растет число учеников начальных классов. Меняется и сама атмосфера в школе. Здесь стараются, насколько это позволяют экономические условия страны, вырастить здоровое, энергичное поколение. Появились молодые воспитатели-энтузиасты.

Для школьников в дни каникул начали организовывать загородные лагери. Во время моей поездки на Элефанту на склоне поросшей деревьями горы я увидела палатки. Это оказался лагерь для школьников. Место было выбрано удивительно удачно. Солнце, свежий, нежаркий воздух, недалекий берег моря. До отхода нашего катера оставалось время, и по узкой тропинке, петляющей среди зарослей, я вышла к лагерю. Меня приветливо встретила молодая девушка. Она — учительница географии. Пока мы разговаривали, вокруг нас бегали, прыгали, стучали волейбольным мячом около пятидесяти загорелых девчонок. Одни были в брюках, другие в коротких штанишках. Они были разных возрастов, приблизительно от десяти до четырнадцати лет. Эти живые, сильные и, видно, не робкого десятка девчонки ничем не напоминали своих предшественниц, тех девочек-невест, которых уродовали традиционным старым воспитанием.

— Мы здесь живем уже две недели, — сказала учительница. — Девочкам здесь очень нравится. Мы все делаем сами. Сами варим на костре, следим за чистотой. Часто совершаем дальние прогулки.

К нам подбежала коренастая, небольшого роста девочка. Она что-то спрашивала у учительницы. Черные глаза с искорками смеха смело и открыто смотрели на нас. Вот такими глазами когда-нибудь взглянет на мир будущая Индия.