Луи Буссенар - Охотники за каучуком Страница 67

— Когда меня повесят на рее как пирата при первой же встрече с французским или бразильским крейсером!

— Я же уже сказал, дурак ты этакий, — изменил тон Диого, — что через два месяца у меня будет пять-шесть тысяч бойцов, которые не боятся ни Бога, ни дьявола. Я знаю в районе озер места, где можно развернуть целую эскадру, а озеро Лаго-Ново, после того как я его укреплю, станет амазонским Гибралтаром; бразильцам не хватит сил выгнать нас оттуда. А уж если мы сильны, нас признают официально или будут, по крайней мере, терпеть, что для начала тоже неплохо.

— Ну вы и нагородили, дружище!

— Значит, согласны? Ваша рассудительность меня радует.

— Куда ж деваться?

— Нет, так не пойдет. Я не сторонник принуждения. Соглашаетесь ли вы добровольно и с радостью и обещаете ли служить верно и усердно?

— Да хватит тебе, договорились.

— Считайте, что ваши слова приняты к сведению, и помните, с вас отныне не будут спускать глаз. Для начала надо снять корабль с мели. Он к вечеру должен быть в надежном месте. Я не моряк, но, думаю, что достаточно его облегчить. Выбросьте-ка всех быков, что заняли палубу, за борт. Кайеннцам придется затянуть ремешки потуже. Через полчаса, когда дело будет сделано, судно окажется на плаву. А теперь ведите меня в свою каюту, сдайте оружие, если таковое имеется, и все судовые документы.

Пока шли эти долгие переговоры, единственный пассажир, не входивший в театральную труппу, обеспокоенный остановкой и заинтересовавшись появлением парусника, тихонько поднялся по лестнице, ведущей в «салон», и прослушал через люк всю весьма познавательную беседу.

Потом так же тихо спустился и объяснил товарищам по несчастью, в какой оборот они попали.

— Советую вам запастись мужеством, — заключил он. — Положение сложное и опасное, но, может быть, не безнадежное. Кроме того, бандит, в руках которого мы оказались, нуждается во мне… Будем держаться друг друга. Терпение и отвага!

На этих словах дверь приотворилась, и на пороге показался Диого, сопровождаемый капитаном.

От неожиданности он даже отшатнулся, когда увидел незнакомца, и слегка побледнел, вернее, уродливое лицо его покрылось неровными серыми пятнами.

— Надо же! — проговорил он дрогнувшим голосом. — Никак не ожидал вас здесь встретить, господин Шарль Робен.

ГЛАВА 9

За выкупом. — По дороге в Пару. — Один. — На борту «Симона Боливара». — Лицом к лицу с врагом. — Новые пленники. — Трогательное расставание. — Из канала Марака в Кайенну. — Снятие с мели. — Укрытие. — Плавание в роще водяных растений. — Сноровка лоцмана Эстевао. — Район озер. — Великолепная сеть внутренних водоемов. — Мечта Диого. — Разговор, услышанный посторонним. — Пароходу не пройти. — Мачты спилены. — На озере Да-Жак. — Возвращение в деревню.

Вот так, в результате стечения обстоятельств, в котором не было, по сути, ничего необычного, Шарль Робен оказался лицом к лицу со своим врагом.

Несчастному молодому человеку пришлось безоговорочно принять условия поставленного Диого ультиматума, там, в одиноком шалаше на Тартаругал-Гранде.

Всякое сопротивление было бессмысленным, и Шарль, сознавая, что не может в таких условиях освободить жену и детей силой, решил подчиниться требованиям бандита, надеясь взять затем блестящий реванш.

В тот момент его беспокоило только одно — он боялся не успеть к сроку: передвижение было страшно медленным, а требуемая сумма — огромной.

Шарль в сопровождении индейца Табиры и эльзасца Винкельмана, единственных, кто, похоже, уцелел после разгрома каучуковой плантации, поспешил вниз по Апуреме.

Случай свел его на реке с одним из самых богатых местных животноводов — они и раньше поддерживали добрые соседские отношения.

Тот возвращался на шхуне к своей фазенде[134]. Он уже знал о несчастье, постигшем колониста, и благородно предложил Шарлю все наличные деньги, несколько тысяч франков, а также шхуну вместе с экипажем.

Серингейро принял их, горячо поблагодарив великодушного соседа, и тут же отправился в путь. Сплавившись по Апуреме, он оставил Табиру у слияния с Агуари, дав верному индейцу предварительно какие-то подробные инструкции.

Молодой человек остался вдвоем с эльзасцем. Шхуна поднялась вверх по Арагуари до поста Педро Второго, где начиналась отвратительнейшая из дорог, ведущих в крепость Макапу. Бразильцы, явно преувеличивая ее значение, называли форт амазонским Севастополем.

Отослав шхуну назад любезному владельцу, Шарль пешком пустился по дороге в Макапу. Расстояние в сто десять километров спутники преодолели в два дня.

Они устроились в единственной гостинице города в ожидании парохода. Небольшие суда довольно часто ходили вверх и вниз по Амазонке.

На девятый день путешественники поднялись на борт корабля Бразильской пароходной компании, совершавшего регулярные рейсы между Рио-де-Жанейро и Манаусом с заходом во все крупные порты побережья.

Через два дня они высадились в Паре.

Хоть Шарля и знали в этом крупном коммерческом центре, кредита на сумму, требуемую негром в качестве первого взноса, ему не дали.

Впрочем, он на это и не надеялся.

Один из тех, с кем Шарль вел дела, недавно обосновавшийся тут француз, буквально разрывался на части, чтоб добыть для колониста хотя бы двадцать тысяч франков. И деньги нашлись.

Из этой суммы Шарль оставил себе ровно столько, чтоб хватило добраться до Кайенны, а вернее, до Сен-Лоран-дю-Марони, ближайшего к хозяйству его отца и братьев цивилизованного поселения.

Остальное он оставил Винкельману, проинструктировав того самым подробным образом, как использовать полученную сумму с наибольшей для них всех выгодой.

Эльзасец, растрогавшись до слез таким проявлением расположения и доверия, пробормотал слова благодарности, пообещав преуспеть или погибнуть.

И это не было пустой бравадой.

Шарль, экономивший скудно отпущенное ему время, как скупец деньги, срочно занялся подготовкой своей поездки в Кайенну. К несчастью, как вам уже известно, сообщение между столицей нашей колонии и бразильским берегом чрезвычайно неудобное. Потеряв всякое терпение, Шарль намеревался уже зафрахтовать шхуну, когда узнал о прибытии «Симона Боливара», доставлявшего продовольствие в Кайенну. Он без труда договорился с капитаном, и поднялся на палубу вместе с бедными артистами, которых привела на судно злосчастная судьба.

Остальное вам известно вплоть до момента, когда в вонючей комнатушке, набитой пассажирами, появился Диого.