Иржи Ганзелка - Там, за рекою, — Аргентина Страница 74

В Буэнос-Айресе они готовы разобрать вашу машину на составные части, лишь бы узнать, что в ней есть и чего нет. В Чако, в тысяче километров от Буэнос-Айреса, они довольствуются тем, что приглашают вас в сыскное отделение — sección de investigaciones. Там они предлагают вам длинный анкетный бланк и стоят над вами до тех пор, пока вы не выложите на бумагу сведения о всех своих родственниках и о всех родственниках своих родственников. После этого они пожелают узнать, сколько у вас с собой денег, каких и почему, что вы делаете в Аргентине, как делаете, зачем делаете и с кем делаете.

И только после этой процедуры следует гвоздь программы: они приносят дощечку с типографской краской в пяти желобках, намазывают ею все ваши десять пальцев и оттискивают их один за другим на листе картона с десятью графами. Один, второй, третий, как для альбома преступников.

В 1500 километрах от Буэнос-Айреса они уже опускают половину вопросов, а после снятия оттисков пальцев приносят пузырек бензина и аккуратно обмывают один ваш палец за другим комочком очищенного хлопка.

В 2 тысячах километров от Ла-Платы они запишут ваши имена, посмотрят карнет и международные водительские права, спросят, откуда и куда едете, отдадут честь и щелкнут каблуками. В 2200 километрах от столицы они только дружелюбно улыбнутся и разве что махнут рукой, увидев, что вы вытаскиваете из сумки документы. Еще через 100 километров они пригласят вас в казарменное помещение, чтобы вы помыли испачканные руки, дольют питьевой водой все ваши фляги, дадут кое-какие сведения о дороге и пожелают хорошего настроения и доброго пути.

В 2400 километрах от столицы они приютят вас в лесном лагере, позовут ужинать и даже приготовят вам постель в своей палатке. А в 2500 километрах от устья Серебряной реки, на границе с соседней страной, они вежливо попросят вас встретить вместе с ними в этой глуши рождество.

И все они, вместе взятые, носят одну и ту же форму, говорят на одном языке и имеют одни инструкции. Они — аргентинские полицейские…

По подсчетам ботаников, в Аргентине насчитывается 14 тысяч различных видов растений. Четыре с половиной тысячи из них приходится на провинцию Мисьонес. Из 54 различных видов аргентинской мимозы в Мисьонесе их 39.

Мисьонес — огромный ботанический сад. Взгляд на ее богатейшую флору переносит вас в глушь Центральной Африки, в непроходимые дебри первобытных лесов Конго, в щедрую зелень Танганьики. Деревья-великаны склоняются над вами, и кажется, будто их ветви тихонько нагибаются, чтобы разглядеть незаметно серебряного жука, который наделал столько ненужного шума, нарушив их священный покой.

Приходится призывать на помощь карту и холодную рассудительность, чтобы осознать, что в то время как один житель этой страны стирает пот со лба под тропическим солнцем, другой кутается в меха среди снегов и льдов на границе с Антарктидой; что один за всю свою жизнь не узнал ничего, кроме бесконечных памп до самого горизонта, даже и не думая завидовать другому аргентинцу, который ежедневно может любоваться величием горы Аконкагуа, семикилометровой королевы всех трех Америк[52]. Да, Аргентина — это удивительная сокровищница природных красот и богатств. А провинция Мисьонес — далеко не самая последняя из ее драгоценностей. К бьющей через край неразберихе наших впечатлений она прибавила много новых.

Мы молча пробивались вперед, поднимаясь с холма на холм, считали каждый километр, вели по карте красную линию на радость глазам и для успокоения совести и поглядывали на часы. Но вот в глазке спидометра показался 816-й километр и заставил нас забыть о нашей гонке.

Мы остановились.

Лес глухо молчал, выдыхая после знойного дня сырую прохладу. До захода солнца оставались считанные минуты, из чащи ползли тени. Высоко над темнеющей зеленью поднимались изящные зонты очаровательных стройных красавиц Мисьонеса.

Араукарии.

Pinhos brasileiros.

Бразильские «сосны».

Плоские чаши их крон ловили последние поцелуи заходящего солнца. Нижнее освещение придавало им сказочную пластичность и подчеркивало правильность их круглой формы.

Машина не спеша отсчитывала все новые и новые километры. На чистой лазури неба появлялись один за другим новые зонты, поддерживаемые сорокаметровыми красноватыми стволами, проплывали над прямоугольником открытой крыши «татры» и поворачивали назад свои гибкие шеи.

Ровно в 300 километрах от Посадаса начинается сплошная полоса араукарий. И как раз в этих местах находится самая высокая часть территории Мисьонеса. Несколько речек лучеобразно расходятся с этого водораздела на запад, в бассейн Параны. Река Пепири-Гуасу направляется к югу, там вскоре соединяется с водами верховьев Уругвая и устремляется рядом с Параной, будто ее родная сестра, вниз, к Атлантическому океану. В этом же нагорье берет начало Рио-Саи-Антонио, затем она сворачивает на север и недалеко от места своего рождения обогащает и без того богатые воды Игуасу. Этот горный кряж, образующий водораздел, как бы выполз с бразильского нагорья и вклинился в территорию Мисьонеса, словно авангард субтропических лесов Бразилии с миллионами араукарий — бразильских «сосен».

Ибо pinho brasileiro, стройная красавица девственных лесов, любит высоту и солнце.

— За Сан-Педро дорога еще хуже. Каменистая. И большой подъем.

Полицейский прикладывает руку к козырьку, и станция под названием «Альто Уругуай» исчезает в сумраке за нами.

Мы боремся с самими собой. С утра почти за целый день мы проехали 200 километров, впереди еще 200. Глаза болят, но погоня за пароходом требует продолжать путь, пока позволяют покрасневшие глаза и тяжелые веки. Может быть, «Крус де Мальта» опоздает на часок. Утром, до рассвета, выедем…

— Посмотри, сколько осталось бензина!

Стрелка бензомера уже опустилась ниже половины и быстро склоняется к четверти. Правда, под сиденьем осталась канистра с 20 литрами, которых вместе с остатком в бензобаке при других обстоятельствах хватило бы на расстояние в два раза большее. Но здесь все расчеты и предположения отбрасываются в сторону. Одна гора за другой. С утра мы не включали прямую передачу; роскошь третьей скорости мы позволили себе всего лишь раз пять, на несколько секунд. Все это время на первой или второй скорости, вверх, вниз…

— Жаль, что и здесь тоже воруют!

— О чем это ты?

— Можно было бы где-нибудь в лесу набрать двадцать литров бензина, а заплатить в Пуэрто-Игуасу.

— В следующий раз!

Это достижение уже отошло в прошлое. Аргентинский автоклуб, который так образцово заботится о своих членах, в свое время основал в лесу бензозаправочные станции и нанес их на карты. Деревянная хибарка, в ней несколько запаянных банок с бензином и маслом, а рядом с ними записка: «Sírvase pagar a la municipalidad de Posadas o Puerto Iguazú» — «Будьте любезны заплатить в муниципалитете в Посадасе или в Пуэрто-Игуасу».