Василий Песков - Сорок дней в Африке Страница 8

Для ночевок туристов почти везде легкие круглые хижины с камышовой, конусом, крышей. Под камышом, правда, всегда спрятаны жесть или пластик, но камуфляж разумен, он помогает туристскому городку вписаться в пейзаж, радует глаз самобытностью. А в хижине всегда сверкают белизной умывальник, ванна и туалет. Вода тут горячая и холодная, кровать — под пологом от москитов. Маленький музей, ресторан и неизменный большой костер по вечерам — таков приют для туриста. Ночлег в приюте — удовольствие не дешевое. Но и едут пока что в Африку люди не бедные.

Чаще всего видишь пожилых припудренных дам и таких же, преклонного возраста, кавалеров. Дети пристроены, забот не много, а деньги есть. Из радостей жизни осталась только одна — путешествия.

Забавны пожилые американцы. У каждого — книжечка, где перечислены звери — от слона до крошечной антилопы дик-дик. Увидели — ставят галочку. «Джентльмены, — оборачивается взволнованный шофер, — гепард за деревом». «Гепард?.. — смотрят в книжечку: — Это мы уже видели».

Африканский заповедник посетить можно только в машине. Машину звери почти не боятся. Но надо соблюдать осторожность. Главное — не выходить, не сигналить, не кричать, не пытаться кормить детенышей. «Уступайте дорогу слонам», — предупреждает надпись при въезде. Слон — единственный зверь, который, пожелай он того, мог бы с машиной разделаться как с банкой каспийских килек. Но слоны приключений не ищут. К тому же проводник и шофер всегда наготове, чуть что — немедленно «газ». Общее всюду правило запрещает ввозить в заповедник оружие, сорить, включать радио. Особая памятка: «Не давайте работникам слишком больших чаевых. Помните о тех, кто придет после вас. Они могут быть не такими богатыми, как вы».

В воротах заповедника надо платить. За въезд. Потом за машину, если берете в аренду. За проводника. За всех сидящих в машине. (С ребенка половина цены.) Плата умеренная. Но большинству африканцев и она не по силам… Многие, родившись в Африке, ни разу не видели ни слона, ни жирафу, ни носорога. В заповедниках строятся специальные интернаты для школьников. Ребятишек привозят на день-другой. Надо, чтобы африканцы знали цену своим богатствам, иначе трудно уберечь заповедник от посягательства браконьеров.

Порядок в заповеднике хранят одетые в зеленую, всегда хорошо отглаженную форму рослые африканцы.

Они дорожат своим местом и работают добросовестно. В Микуми их девятнадцать. В прошлом это солдаты. Кое-кто окончил специальную школу в местечке Мвека. В эту школу мы заезжали. В ней учатся парни почти со всей Африки. Ботаника, зоология, основы охоты, вождение машины, препараторское дело, ориентировка на местности — все это надо освоить в два года. Плата за обучение высокая. Но все правительства Африки посылают в школу своих парней — умелые люди нужны в заповедниках…

Наш разговор с директором заповедника прерывается неожиданным образом.

— Они пришли, — говорит Стив жене, к чему-то прислушиваясь.

Мы с Мишей тоже слышим возню и глухое ворчание.

— Всегда в это время. Приходят и ложатся на теплые камни. Иногда их тринадцать, иногда девять…

Речь идет о львах. Камни — это площадка перед лужицей чистой воды в двадцати метрах от дома. Днем на камнях с ведерком и кубиками, мы видели, играла четырехлетняя девочка Стивенсонов. У дома нет никакой ограды. От греха мы уходим под крышу, но деловой разговор уже не выходит — слишком велико возбуждение…

— Есть признаки браконьерства, — говорит Стив, обсуждая с нами планы на завтра. — Полечу посмотреть. Беру и вас. Но самолет буду вести я сам. Если доверяетесь — в десять часов быть на площадке.

— Трубка выбита, можно лететь, — говорит Стив.

Мы стоим под крылом маленькой авиетки. Площадка, с которой надо взлететь и которую надо потом разыскать для посадки, обнесена проволокой. Проволока под током и увешана флажками из серебристой фольги. Звери, кажется, убедились, что это место для них запретное, и держатся в стороне.

Взлет. «Птица» с тремя людьми повисает над царством зверей. Вон вчерашняя группа слонов — с трогательной поспешностью старики прячут в середину слоненка. То же самое происходит и во втором стаде. Рев самолета явно пугает слонов… Стадо импал. Буйволы. Тень самолета настигает большую группу жирафов. Жирафы волнуются, и мы забираем чуть выше. Внизу — саванна. Деревца в одиночку и группами. Вдоль маленькой речки — темно-зеленые заросли. И все пространство плотно заселено. Трудно даже сказать, сколько зверей видит глаз. Но они тут сосчитаны. Слонов — тысяча восемьсот, буйволов — две тысячи, антилоп — пять тысяч, зебр — пятьсот… Размер заповедника — семьсот двадцать квадратных километров. Сверху хорошо видно: дорога, по которой возят туристов, ничтожно мала на этом пространстве. Стало быть, если слонам или зебрам осточертеют машины, они легко находят тихие уголки.

Звери не ходят по земле как попало. На лужайке и в зарослях видны «проспекты» и «улочки», броды и площади, где, соблюдая звериную иерархию, можно полизать соли. Сто метров — лучшая высота, чтобы разглядеть желтую по зеленому паутину тропок и переходов, колдобины с грязью, в которых нежатся буйволы. Широкий брод в зелени проделан слонами. Мы летим по курсу этого брода и догоняем зверей. Они цепочкой, как альпинисты, поднимаются на красноватую гору. Видно, двое из них падали — бока в красной глине.

Фотографы в самолете вспотели от возбуждения, но Стив, как видно, уже не раз имел на борту таких пассажиров. Он делает развороты как раз там, где я больше всего хотел бы. Мы долго и совсем низко кружим над носорогом, снимаем стадо слонов, искавших проходы в болоте. Браконьеров мы не увидели, хотя, потом оказалось, они все-таки были, и одного охрана поймала.

Браконьеры — это окрестное население. Оружие примитивное: петли, отравленные стрелы, старые, времен работорговли, мушкеты и шомполки, стреляющие стекляшками от бутылок, мелкими кремнями и рубленой проволокой. Попадают в руки охраны и самопалы из ржавых велосипедных трубок. Бороться с такими браконьерами трудно. Редко поймаешь. А с пойманным неизвестно что делать. Он плачет и искренне удивлен: «Кругом столько зверей, а я неделю голодный». Но есть браконьеры и с нарезными винтовками. Их жертвами чаще всего бывают слоны и черные носороги. Бивни и рог по хорошей цене уходят к белым торговцам. Но тут закон беспощаден — два года тюрьмы.

…Находим площадку и, распугав антилоп, приземляемся. На земле очень жарко. Пестрая птица садится на хвост самолета с открытым в изнеможении клювом. Стив набивает трубку и улыбается:

— Летали час и десять минут. Обычно гостей я вожу минут двадцать. Сам не знаю, почему расщедрился…